Страница 27 из 30
Я пожал его ладонь. Она оказалась потной и холодной, хотя в карете было тепло, как у пылающего очага. Странно: не верю, что Пронт боялся меня или тревожился за судьбу задания. Нервы у него были железные; даже бровью не повел при виде магической змеи. Тут было что-то иное.
— Просто Пронт? — спросил я ехидно.
— Просто Пронт, — с той же издевкой ответил он. — А что?
— Ну… твоя татуировка.
Он с недоумением поглядел на грифона:
— А что с моей татуировкой? Вроде никуда не улетела.
— Ты — агент его величества.
— Не любишь агентов?
— Да нет. С чего бы мне их не любить, — нахмурился я. — Никогда не понимал, зачем вас метить. По ней же любой дурак агента распознает.
— Во-первых, не любой. Во-вторых, я же не голышом на задания хожу. В-третьих, грифон не раз меня выручал. Ты ведь знаешь, что полагается всего лишь за оскорбление агента его величества? Так что лучше с татуировкой, чем без нее.
Я кивнул.
— Интересная у тебя карета. Прямо дом на колесах.
— А то, — согласился агент и с гордостью добавил: — Королевская.
— Хочешь сказать, на ней сам Арцис ездил?
— Да что там ездил! — воскликнул он. — Исколесил полмира.
— Ну а мы куда колесим?
— В свое время узнаешь. И куда, и зачем. Все узнаешь. А пока, извини, сказать не могу. Сам понимаешь, служба.
— Ну хоть в какую сторону света мы едем? Это ты можешь сказать? — поинтересовался я с надеждой.
— А тебе не все ли равно?
Я промолчал. Мне было не все равно. Где-то там, по северо-западным дорогам, летела карета, унося с собой мою дочь — несчастную, испуганную, измученную и накачанную магией до предела. И от того, куда — на юг или север, на запад или восток — мы ехали, отчасти зависела ее судьба. Зависело то, как быстро я сумею добраться до Желтых гор, чтобы высвободить Лилю из-под власти мерзких ублюдков.
Нет, придержи-ка мысли о дочери! Они могут разрушить твои планы. Сделать тебя уязвимым для врагов. Поэтому спрячь их глубоко-глубоко, чтобы ни один мыслечтец не нашел. Забудь на время о дочери! Да, жестоко. Да, мучительно. Да, бесчеловечно. Но пока ничего не прояснилось, лучше не забивать ими голову, а то можно снова очутиться в тюрьме, и тогда некому будет спасать дочь. Наблюдай, изучай, узнавай — вот твое задание на ближайшее время.
— Чего загрустил? — спросил Пронт. — На твоем месте я бы прыгал от радости. Не к каждому король так благосклонен.
Ничего себе благосклонность. Ошейник надел как на собаку, запер на целый год в Барар, да еще неизвестно, что сейчас придумал.
— Может, вина? — подмигнул Пронт. — Поди, в тюрьме-то не баловали. Чай, и грусть разгонит.