Страница 30 из 40
В действительности различные истоки возникновения психоанализа оказываются столь тесно переплетенными между собой, что порой трудно, подчас невозможно говорить о каком-либо приоритете одного из них в становлении или развитии той или иной психоаналитической идеи. В одном случае медицинский задел дает толчок для осуществления самоанализа, прозрения и философского осмысления обретенного знания, которое может быть использовано при интерпретации художественной литературы. В другом – художественные образы подталкивают к философским раздумьям, те вызывают потребность в самоанализе, а его результаты используются при исследовании симптомов заболевания и лечении нервнобольных. Возможно и такое, когда философское видение таинственности и загадочности человека порождает необходимость в самоанализе, сопровождающемся поиском новых способов и путей разрешения внутриличностных конфликтов, используемых затем в клинической практике.
Наглядным примером взаимообусловленности истоков возникновения психоаналитических идей может служить совместная публикация работы Брейера и Фрейда «Исследования истерии». Вышедшая в свет в 1895 году, она вызвала противоречивые отклики – враждебно-критические, неодобрительные, с одной стороны, и благожелательные, даже восторженные, – с другой. Несомненно заслуживающим внимания был отзыв профессора истории литературы, директора Венского императорского театра А. фон Бергнера. Его статья под весьма примечательным названием «Хирургия души» была опубликована в начале декабря 1895 года в газете «Новая свободная пресса». В ней отмечалось, что изложенная Брейером и Фрейдом теория истерии является не чем иным, как разновидностью психологии, используемой поэтами.
Благожелательный по содержанию и красочный по форме отзыв профессора истории литературы и директора Венского императорского театра был бальзамом для Фрейда, не встретившего такого же приема книги «Исследования истерии» в медицинских кругах. Но в плане рассмотрения истоков возникновения психоанализа важно другое. А именно, что описанное Брейером и Фрейдом исследование этиологии неврозов было сравнено с той искусной работой, которая средствами художественного изображения осуществлялась гениальными поэтами, как, например, Шекспиром. В своей статье А. фон Бергнер как раз не только сослался на Шекспира, но привел отрывки из его произведений и показал, как величайший английский поэт описал расстройства леди Макбет. При этом он соотнес ее расстройства с «неврозом защиты», рассмотренным в «Исследованиях истерии».
Фрейд не мог не обратить внимание на приведенное А. фон Бергнером сравнение их (его и Брейера) исследовательского метода с поэтическим проникновением в глубины человеческой психики. Через два года в одном из писем Флиссу он высказал несколько соображений о «Гамлете» Шекспира, а затем в различных своих работах неоднократно обращался к его произведениям, пока наконец не дал развернутую интерпретацию мотивов поведения и душевного состояния леди Макбет. Так, через клиническую практику (публикация случаев истерии) опосредованным образом (рецензия А. фон Бергнера на книгу «Исследования истерии») Фрейд пришел к психоаналитической интерпретации художественных произведений, которые, в свою очередь, подтолкнули его к выдвижению психоаналитических идей о совести, вине и раскаянии.
Не менее наглядным является другой, по исходным своим посылкам противоположный, пример, свидетельствующий о круговороте мыслительной деятельности Фрейда. Известно, что при выборе им профессии врача определенную роль сыграл гимн о Природе Гёте, услышанный молодым Фрейдом на одной из лекций профессора К. Брюля, которую он прослушал незадолго до выпускного экзамена в гимназии. Став врачом, он предпринял поиск новых методов исследования и лечения истерии, приведший его к возникновению психоанализа. Затем на протяжении нескольких десятилетий Фрейд не только лечил нервнобольных, но и занимался исследованием истоков возникновения религии, нравственности, культуры, а также осуществлял анализ художественных произведений.
В 1930 году Фрейду была присуждена одна из самых почетных литературных премий – премия Гёте города Франкфурта-на-Майне. Уведомляя основателя психоанализа об удостоенной чести, секретарь попечительного совета премии Гёте доктор А. Паке в своем письме Фрейду писал, что, подобно тому, как самые ранние истоки его научных исследований восходят к лекции о сочинении Гёте «Природа», так и в последних работах присутствует мефистофелевская тяга к срыванию всех завес – неизменный спутник Фаустовой ненасытности и благоговения перед таящимися в бессознательном художественно-созидательными силами.
В приветственной речи во франкфуртском Доме Гёте, речи, прочитанной его дочерью Анной Фрейд, основатель психоанализа подчеркнул, что великий немецкий поэт сам в некоторых случаях приближался к психоанализу, а в его представлениях было много такого, что психоаналитики сумели подтвердить. Так Фрейдом был очерчен путь от поэзии через психоанализ снова к вершинам художественного творчества, тайна которого, по его собственному признанию, не поддавалась психоаналитическому объяснению.
Выявление истоков возникновения психоанализа, сопровождающееся проведением параллелей между уходящими в глубь истории медицинскими, философскими знаниями, поэтическими зарисовками, самопрозрениями и зарождающимися психоаналитическими идеями Фрейда, не связано со стремлением подорвать авторитет основателя психоанализа, обвинить его в сознательных или бессознательных заимствованиях, умалить значимость его учения о человеке, основные идеи которого в той или иной степени содержались в работах его предшественников. Дело не только в том, кто первый в истории науки, философии и культуры ввел какое-либо новое понятие, выдвинул оригинальную идею, предложил плодотворную концепцию. Более важно, как и каким образом новое понятие, оригинальная идея или плодотворная концепция способствовали возникновению нетрадиционного учения, оказавшего заметное влияние на смену парадигм мышления, изменение ценностных ориентации в современной культуре и появление целого ряда направлений в психотерапевтической практике. Важно также понять специфику этого учения, что предполагает предварительное ознакомление с основными понятиями психоанализа.
Изречения.
С. Панкеев: «Фрейд давал очень высокую оценку роману русского писателя Мережковского „Петр и Алексей“, в котором эмоциональная амбивалентность отношений отца и сына рассматривается в экстраординарной психоаналитической манере».
С. Панкеев: «Я помню, как на одном из наших психоаналитических сеансов Фрейд сделал психоаналитическую интерпретацию сна Раскольникова».
З. Фрейд: «Писатель вправе не избегать встречи с психиатром, психиатр – с писателем, а художественная трактовка психиатрической темы может быть очень точной без утраты красоты».
З. Фрейд: «"Братья Карамазовы" – самый грандиозный роман из когда-либо написанных, а „Легенда о Великом Инквизиторе“ – одно из наивысших достижений мировой литературы, которое невозможно переоценить».
З. Фрейд: «Ему (Гёте. – В. Л.) была хорошо известна безусловная сила первых эмоциональных связей человека. Он прославлял их в Посвящении к «Фаусту», в поэтических фразах, которые мы могли бы повторять при каждом случае психоанализа».
Л. Шерток, Р. Соссюр «Фрейд находился под впечатлением некоторых методов и понятий XIX века. Однако его творческий дух наделял их новым смыслом, и в итоге все, что было заимствовано им из прошлого, приобретало совершенно новый облик. Он связал все эти заимствования в единое целостное учение – настолько оригинально, что его психоанализ стал революционным переворотом как в области психотерапии, так и в исследовании человеческого духа вообще».
1. Какие медицинские представления о человеке способствовали возникновению психоанализа?
2. Какие технические приемы работы с пациентами использовал Фрейд до и во время становления психоанализа?