Внутри себя

– Да вы не волнуйтесь. Прибыли и хорошо. Тут чего только через Ворота не приходит. Я ничему не удивляюсь. То мы целую неделю новых колонистов принимаем, то вдруг на следующую такие поставки начинают сыпаться, которые нам совершенно не нужны. И главное все время приходится врата перенастраивать.

Эрик глянул на Лайзу, закусил губу и попытался как можно обтекаемее сформулировать ответ.

– Ну, если по правде, у них с нами неприятности.

– Вообще-то я так сразу и подумал. Вы не в зеленом, как все остальные, без багажа. А если вы хотите со старшим объясниться, с таким же успехом можете со мной поговорить. У нас на Эдеме, вы сразу заметите, гораздо меньше формальностей, касательно часов и всего остального прочего. Не то, что на старушке Земле. Я – дежурный надзиратель над Воротами. Сам я эту должность называю «насератель». Так что, если что-то хотите сообщить Совету, говорите мне.

Эрик почувствовал себя гораздо лучше.

– А вы не против, если мы присядем, – спросила его Лайза. – У нас выдалась пара очень утомительных деньков.

– Да вы не обращайте на меня внимания, пойдемте на мое рабочее место. Я все еще на дежурстве и должен посматривать, а то пришлют еще кого-нибудь. Дети, знаете ли иногда появляются в таком тяжелом эмоциональном состоянии.

Они прошли по широкому деревянному настилу. Под ним несколько грузчиков разбирали и складировали ящики.

– Это они сортируют грузы, полученные на прошлой неделе, – объяснил им Джитер. – У нас, на Эдеме, спешить некуда. К этому новичкам тоже бывает трудно привыкнуть.

Они направлялись вглубь здания, которое Эрик продолжал мысленно называть амбаром, и оно его поразило. Длинные панорамные окна создавали прекрасный обзор. В природе преобладали высокие, вечнозеленые деревья. Они были толще и гуще своих отдаленных земных сородичей. На горизонте виднелись высокие морщинистые горы. Наверху сражались с сильным ветром несколько летающих тварей, на удивление округлой формы, а поверх всего – зелени деревьев, горных вершин, птиц лежал такой знакомый, но такой неожиданный снеговой покров.

– Что, удивляетесь? То-то же, – Джитер развеселился, увидев выражение лиц гостей, но тут же снова погрустнел. – А вы что думали? В раю буранов не бывает? Это заблуждение у новичков быстро рассеивается. Уверяю вас, эта метель не первая и не последняя. Условия на Эдеме пригодны для жизни, но райскими их не назовешь. До рая отсюда несколько тысячелетий добираться, – на лице его снова возникла одобряющая улыбка. – Мне всегда была интересна реакция новых колонистов. Понимаете, я здесь родился. Я – эдемит в третьем поколении. Я ничего другого и не ожидал. Мне никто не лгал. И поэтому мне очень жаль тех, кого обманули. Некоторые земляне, так до конца жизни и переживают, а некоторые просто не справляются. Прибывают на Эдем, ожидая идеальной погоды, пищи, которая сама с деревьев в рот падает, хрустальных рек, которые никогда не выходят из берегов. На самом деле на Эдеме есть пара таких мест, поближе к экватору. Нам их совсем недавно удалось обнаружить. Ведь наши возможности исследования планеты ограничены местными средствами транспорта, не говоря уже о недостатке рабочей силы. Вот мы и вынуждены торчать здесь, в зоне так называемого умеренного климата. Потому что полностью привязаны к Воротам, а перенести их не можем, так как это угрожает потерей связи с землей. Конечно, этого может и не случиться, но мы недостаточно в этом уверены, чтобы рисковать. Хотя много среди нас и таких, которым совершенно наплевать и на землю, и на все припасы, которые оттуда присылают. Сейчас мы разрабатываем железную дорогу на магнитной подушке, которая помогла бы нам выйти на побережье Орэксиса, но и там условия далеко не идеальные.

– А что там не так? – спросила Лайза.

– Сезонные ураганы, они там случаются гораздо чаще, чем на на Карибском побережье.

– А мы как раз из Северной Америки.

– Это хорошо, смотря, правда, из какой части. Ну, а чем севернее, тем быстрее вы акклиматизируетесь. К нам довольно часто прибывают колонисты из России, из Скандинавии, из Канады. Так им и вовсе здесь нравится.

Эрик нашел свободный стул и сел.

– Так значит, это все ложь, которая нужна для того, чтобы побудить людей к миграции, привлечь к участию в этих, так называемым, лотереях?

– У нас здесь есть библиотеки, своя небольшая филармония, клубы по интересам. Только времени на все это не остается. У нас все время уходит на то, чтобы согреться и добыть пищу. Но перед отправкой все колонисты проходят специальные психологические тесты, и это полностью исключает возможность проникновения сюда потенциальных снобов. Однако, время от времени, один-другой просачиваются, из тех, кто заявляет, что они выше физического труда.

– Ну и что вы с ними делаете в таком случае?

– А ничего. Кто не работает, тот не ест. У нас в этом смысле здесь полная демократия. Правда, от голода тоже пока никто не умер, но кое-кто умирает раньше срока. Недовольство, оно ведь как болезнь, накапливается и убивает. Джитер покачал головой. – Нет, это не рай, во всяком случае, как я его понимаю из того, что читал.

– Интересно, – пробормотала Лайза, – а Гарден, это тоже такое же гнилое место?

– Нам-то откуда знать? У нас ведь ни связи между колониями нет, ни обратной связи с Землей. Тут уж ничего не поделаешь. Плазменный двигатель мы сами построить не можем, да если бы и могли, недовольные умерли бы прежде, чем смогли бы вернутся на Землю. Не говоря уже о том; чтобы слетать в оба конца автоматической станции, которая открыла Эдем, требовалось сто тридцать лет на дорогу туда и обратно. – Он пожал плечами. – Я же сказал, я переселенец в третьем поколении. Меня все это волнует гораздо меньше, чем вновь прибывших.

– Но все-таки волнует? – спросил Эрик.

– Еще бы! Кому понравится, что его обманули, пусть даже и до рождения. – Он поерзал сидя на столе. – Ну, а вы двое, у вас-то что за неприятности.

Эрик взял Лайзу за руку. Прибыв в мир, основанный на обмане и живущий обманом, он не нашел ничего лучше, чем сказать правду.

– Мы не простые новые переселенцы. Мы – артисоны, по крайней мере Лайза. А – я вообще не знаю кто. Будем считать, что я артисон-плюс.

– Ах, вы искусственные люди. У нас здесь достаточно много таких.

Эрик чего угодно ожидал от Джитера, но только не небрежного безразличия. Лайза от удивления открыла рот.

– А я думала, что в колонии посылают только специально отобранных людей.

Джитер засмеялся и улыбнулся ей.

– Да вы что думаете, до вас сюда не просачивались те, у кого неприятности?

– А насколько мы слышали, все попытки кончались провалом, – сказал ему Эрик.

– Конечно, а те попытки, о которых вы не слышали? Или вы думаете, что правительство, которое сделало эмиграцию столь популярной, заинтересовано в обнародовании случаев, когда не избранные проскакивали сквозь Ворота? Так у нас тогда каждые полчаса неприятности были бы с незаконными попытками. К нам бывает, и отпетые рецидивисты прорываются. Вы даже представления не имеете, сколько сейчас существует способов выдать себя за кого-то другого.

– Только перечислять не надо, – пробормотал Эрик.

– Так вот, как только они сюда попадают, их отношение к жизни очень скоро меняется. Они или полностью отбрасывают свое прошлое, или просто здесь не выживают. На Эдеме просто нет места тем, кто считает, что они могут жить за счет труда других. Да и население здесь смекалистое, его не проведешь. Преступность здесь не в моде. В этом отношении, да, тут можно сказать, рай, в некотором роде. А что касается в конец озверевших типов, типа убийц или поджигателей, так им просто ума не хватает, чтобы понять, как сюда попасть. В придачу к этому сюда проникли четыре или пять артисонов и один робот. Кстати, если хотите, я вас с этим роботом познакомлю, ему уже девяносто четыре, и он вроде местной иконы.

– Но, черт возьми, – заинтересовался вдруг Эрик, – роботу-то как удалось проскочить?

– Да очень просто. Прикинулся мини-экскаватором, и его заслали сюда вместе с партией техники. Кстати, такого рода изобретательность у нас на Эдеме очень в цене. Без нее трудно перезимовать.