Страница 12 из 18
Чпокнуло, словно вынули гигантскую пробку. Реальность на миг дрогнула, замерла. Пропали привычные звуки, их сменил ровный низкий гул.
Затем ткань мироздания разорвало с треском, и из ничего к Петру шагнул человек.
О, из тех, безупречных, подумал Спиноза. Последнее время его борьба с мириадами расплодившихся безупречинок-микробов заметно прогрессировала. Безупречные выглядят – не придраться, говорят четко, смотрят твердо, взгляд ясен, брюки отглажены. Но какими усилиями они одолели этот нестерпимый зуд? В чем их секрет?
Шагнувший к Петру человек был именно из таких, одолевших. С виду чуть постарше, красивый, двигается ровно, уверенно. Улыбнулся он тоже красиво и протянул Петру руку.
И не потная совсем, отметил Спиноза. А у меня… наверное, ему неприятно. Хотя такая духота, должен понять… Но что происходит?
Тут младшего научного сотрудника Института прогнозирования немного проняло. Он судорожно огляделся. Докладчик Абрамов застыл с открытым ртом, лицо доцента Тетеревлевой перекошено застывшей гримасой зевка, а ручка, что уронил заместитель кафедры Углоухов, висит в воздухе!
Время остановилось, понял Петр. А это – гость из будущего.
Спиноза был прав.
– Пройдемте! – мягко, но непреклонно сказал гость. И вежливым жестом указал на дыру в реальности. И Петр пошел, немного стесняясь испачканных брюк и собственной сутулости.
Они оказались в центре чудного города.
Вопросы – потом, решил Петр. А то вернет, буду жалеть, что не осмотрелся.
Первым делом он уставился вверх – ожидал бипланов, флаеров, воздушных такси и прочего летающего. Ничего не углядев, принялся смотреть по сторонам. Окружающее дрожало, словно зыбкое марево. Реальность стремительно менялась. Вырастали, опадали, расплющивались и вытягивались здания, одновременно меняя форму и цвет. Вокруг все мерцало, а прохожие то появлялись из ниоткуда, то вдруг исчезали или вовсе – парили в воздухе. А иногда…
…Петр заметил, как один вдруг начал таять, но, истончившись наполовину, взорвался роем разноцветных искр, а те превратились в дымную струю, что, метнувшись, исчезла. Запахло медом, зазвенели хрустально невидимые колокольчики.
Петр закашлялся.
– Нравится? – спросил его спутник. – Да, это будущее. Земля, год… Вы проведете здесь день, потом вернетесь обратно, в тот самый миг, когда исчезли. Никто не заметит. Почему именно вы, поймете потом. Сейчас я вас оставлю, встретимся уже, когда настанет пора возвращаться. Ваш гид в будущем – Юлия.
Негромко хлопнуло, и перед Петром возникла красивая девушка в светлом сарафане. От нее чуть слышно пахло чем-то сладко-горьким, приятным.
– Здравствуйте! – улыбнулась она. Добавила, глядя на человека, что «привез» Спинозу: – Генератор настроен.
– Хорошо. До встречи.
Негромкий хлопок, и бежевая спираль ввинтилась в небо.
– Вы тоже так можете! – сказала Юлия. – Человеку подвластно все. Все, о чем он думает. Непонятно? Ваши мысли – живые. Они дают вам все, о чем думаете. Косвенно влияя на остальных. Прямой физический контакт с другим человеком вам придумать не удастся. А все остальное… Хотите подарить мне букет? Вы должны его придумать, представить. Вы можете сконструировать что угодно – простое, сложное, невообразимо прекрасное, и я увижу это, смогу потрогать, обонять, даже поставить в вазу. Ее вы тоже, кстати, можете придумать.
– Понятно! – сказал Петр. У него мелькнула удивительная мысль, что здесь легко следить за чистотой костюма. – Извините. Просто… именно так я и представлял себе будущее! Человек равен Богу? Мгновенное созидание мыслью? Сложно придумать, легко воплотить?
Кажется, по существу сказал, подумал довольно Петр.
– Да, – сказала Юлия. – У вас еще будет много времени насладиться вашими новыми возможностями.
Спиноза кивнул. Слишком потрясенный, он даже забыл о проблеме чистоты дыхания.
– Самоконтроль нашего общества очень высок, – продолжала девушка. – У нас хватает хлопот, и нам есть к чему стремиться. Мгновенное и абсолютно несложное овеществление наших мыслей решило проблему «общества потребления». Кажется, этого боялись в ваше время? Вы же прогнозист! Но сейчас каждый не только потребитель, но и творец! Смерть не имеет над нами власти, но человек смертен. Он может закончить свой путь когда пожелает – ведь ему достаточно лишь подумать о том.
Петр вздрогнул.
– Вы не сможете суметь овеществлять свои мысли в своем времени, но здесь мы создали для вас генератор. Может, попробуете? Подарите мне букет!
Петр замешкался. Как это – подарить… Сознание пребольно кольнул немедленно впившийся шип-безупречинка. Какие букеты дарят девушкам? Матвеев как-то потешался, когда он купил Наталье десять гвоздик. Причем потешался и над количеством, и над цветами. Розы? Орхидеи? Анютины глазки? Кстати, как они выглядят? И как это – подумать и…
Петр почему-то представил жалкий пучок ландышей, и… тут что-то разжало кулак. Да это же…!
Спиноза вздрогнул и выронил от неожиданности чахлый букетик. В метре из-под земли ударил фонтан из больших разноцветных пузырей, запахло чем-то невероятно свежим, послышалась мягкая музыка, и рядом появился человек. Он поклонился Юлии, кивнул Петру.
– Здравствуйте! – сказал он. – Как вам?
– Неплохо… – потупился Петр. Смятые ландыши предательски белели на серой земле. Ну у него и воображение! Засмеют! Кстати, почему земля? Интересно, что это? Асфальт или какой-нибудь пластобетон? Или чьи-то мысли? Почему тогда серый, а не, скажем…
Вдруг «пластобетон» покраснел. Затем стал фиолетовым, и Петр с восторгом почувствовал, что тот подчиняется именно ему. Но восторг сменился ужасом – Спиноза подумал, что непременно что-нибудь испортит или сломает. Ему показалось, из-под его ног тут же стремительно поползли юркие трещины. А вдруг… Петр сконцентрировал внимание на букете – пусть исчезнет. Нечего мусорить… Ландыши тут же пропали.
– Не буду мешать. Вижу, вы еще не пришли в себя, – сказал человек и пропал.
– Не переживайте! – улыбнулась Юля. – Тяжело привыкнуть. Ничего страшного!
Петр с силой потер взмокший лоб и сосредоточился. Он изо всех сил попытался представить нечто фантастическое, и вот…
…он протягивает Юлии букет из неведомых цветов! Они меняют цвет и запах, а сочные бутоны стремительно раскрываются, опадают, но появляются новые, лепестки летят, как салют, вперемежку с теплыми разноцветными искрами!
Девушка улыбнулась.
Какая она красивая! – заметил вдруг Петр. – А я никогда не нравился таким. Хотя теперь…
Юля, словно прочитав его мысли, улыбнулась.
А улыбается как хитренько! – почему-то с тоской подумал младший научный сотрудник.
И случилось страшное. Петр Спиноза подумал на миг, что…
Тут же судорожно сжал гадкую мысль, но она уже упруго билась, пытаясь вырваться на свободу! Словно живая, словно упругий скользкий угорь! А глубоко внутри пробудилось вдруг что-то темное, мохнатое и злое и с интересом на него посмотрело…
А потом пошевелилось.
И началось.
Я же не умею контролировать себя и свои мысли, с ужасом подумал младший научный сотрудник.
Чуя его страх, мохнатое существо в нем зашевелилось, мало того – начало расти.
– Я не умею управлять мыслями! – вскрикнул Спиноза. Он из последних сил боролся со скользким угрем, но тот оказался хитрее – и слился с распухающим мохнатым существом. Это был уже огромный и почему-то склизкий ком, и сдерживать его было невозможно. Петр судорожно зажимал его руками. Живой ком продолжал увеличиваться и с легкостью раздвинул руки, но они тоже росли и скоро превратились в огромные ковши…
– Остановите! – закричал Спиноза. – Остановите!
Вместо слов из его крокодильей пасти вываливались огромные мохнатые шары, а он заталкивал их обратно. А они все вываливались и вываливались, распухая на глазах. Поползла слюна, грязь, зеленая слизь. В небо ударили огненные фонтаны. Он попытался сконцентрироваться на них, но тщетно. В воздухе появилось множество мелких жужжащих созданий, и они напали на него. Отмахиваясь от них, Петр упал на колени, а над ним клубилась гудящая туча, и миллионы жал впивались в тело. Обессиленный, больше всего желая укрыться от укусов, Петр превратился в то, с чем недавно боролся, и стал огромным мохнатым желе, наползающим растущими складками на само себя.