Идет розыск

– Спасибо вам, Анна Савельевна. Вы помогли задержать очень опасных «преступников.

– Ну что вы, – улыбнулась та, пытаясь скрыть волнение. – Это…

– Это ваш долг, я понимаю. Но знали бы вы, сколько людей до вас его не выполнили.

В коридоре Бобриков неожиданно остановился и объявил, понизив голос:

– Мне… мне надо в туалет.

– Пожалуйста, – предупредительно ответил стоявший возле него Жаткин. – Вот они вас проводят.

И он кивнул двум сотрудникам.

Бобриков опасливо оглядел обоих и махнул рукой.

Когда приехали в управление и расположились в комнате Жаткина, Лосев сказал Бобрикову:

– Итак, Валерий Геннадиевич, вы арестованы. Вот постановление следователя, вот санкция прокурора.

Он достал бумагу и протянул ее Бобрикову. Тот отвел его руку.

– Я вам верю, – угрюмо сказал он.

– Арестован Глинский, арестован Шанин, – продолжал Виталий. – Кое-кто объявлен в розыск. Теперь арестованы вы. С поличным, можно сказать. Кроме того, мы вас предъявим на комбинате верхнего трикотажа в Москве. Вот прямо таким, как вы есть, с вашими усиками.

Вас там узнают, в бухгалтерии. Словом, как видите, разваливается ваша преступная группа. Надеюсь, вы не собираетесь взять на себя роль главаря? Глинский от этой чести отказался.

– Я тоже не собираюсь, – хмуро – процедил Бобриков.

– Понятно. Значит, все сходится на Льве Константиновиче, не так ли? Кстати, как его настоящее имя, не знаете?

– Понятия не имею.

– У вас это будет вторая судимость, Бобриков. И в ваших интересах…

– Первая.

– Нет. Первую вы сумели скрыть от управления торговли. Но у нас иное дело, Бобриков. От нас не скроешь. Надо бы знать. А вторая судимость – это рецидив. И вы, конечно, знаете, как на это смотрит Уголовный кодекс.

– Ничего я не знаю, – Бобриков нервно сцепил руки на коленях.

– Знаете, знаете. Дело, ведь, серьезное, Валерий Геннадиевич. Надо смотреть на вещи трезво. Поэтому призываю к сотрудничеству.

В тоне Лосева не было фальши и не было злости, тон был ровен и. спокоен, даже чуточку доброжелателен. Он как бы говорил: «Должна торжествовать справедливость, вот и все. Никакой поблажки я тебе не окажу, но и лишнего не будет».

Бобриков неожиданно поднял голову и пристально посмотрел на Виталия.

– Да, не зря я о вас наслышан, – сказал он.

– От кого, интересно?

– В частности, от Льва Константиновича.

Виталий усмехнулся.

– Характеризовал меня, вероятно, не слишком лестно?

– Весьма лестно. Не советовал встречаться. Да я и не рассчитывал на встречу с вами, признаться.

Бобриков заметно осваивался с обстановкой.

Его уже обыскали. И сейчас на столе перед Виталием лежали изъятые у Бобрикова вещи: бумажник, кошелек, связка ключей, записная книжка и всякая карманная мелочь. Виталий во время разговора небрежно перелистывал записную книжку. Неожиданно из нее выпал сложенный вдвое листок. Виталий развернул его. Там оказался торопливо записанный номер телефона.

– Чей это телефон? – спросил Виталий.

Жаткин нагнулся над запиской и сказал:

– Это телефон Борска. Гостиница, если не ошибаюсь.

– Вы там остановились? – спросил Виталий, посмотрев на Бобрикова.

– Да, – неохотно ответил тот.

– Один?

– М-м… Да.

– Вы, конечно, хотели позвонить самому себе, не так ли? – иронически поинтересовался Виталий.

Бобриков, глядя в сторону, молчал.

– Слушайте, Валерий Геннадиевич, – вздохнув, сказал Виталий. – Хоть вы и не рассчитывали на встречу со мной, все же эта встреча состоялась. На этот случай Лев Константинович вам ничего не советовал?

Бобриков рывком повернул голову и со злостью посмотрел на Виталия.

– Он… он жалел, что не застрелил вас… однажды.

– Вот как? – задумчиво переспросил Лосев. – Интересно… Только один человек, из вашего круга, конечно… однажды в меня стрелял. Неужели он уже на свободе?.. Спасибо, Бобриков. Теперь я, кажется, знаю его настоящее имя. Он ждет вас?

– Да…

– Где?

– В гостинице. Номер триста восемнадцать.

– Почему он приехал с вами?

– Не знаю.

– Это первый такой случай?

– Да.

– Ага. Это уже кое-что, – задумчиво, как бы про себя, произнес Виталий. – Кое-что…

– А что такое? – равнодушно пожал плечами Бобриков.

– Он один вас ждет? – снова спросил Виталий, игнорируя пустой вопрос Бобрикова.

– Не знаю.

– Знаете, Бобриков, знаете, – нетерпеливо произнес Лосев. – Не затевайте пустой игры.

– Но даю вам слово…

– Он приехал с ней?

– Ах, вы про это? – усмехнулся Бобриков. – Во всяком случае утром я ее не видел.

– Ладно. Что ж, буду рад встрече со старым знакомым, – сказал Лосев, вставая.

– Вряд ли.

– Ну, ну. Не пугайте меня, Бобриков.

– Вас испугаешь.

– Именно что, – с ударением произнес Лосев.

…Через пятнадцать минут он, Жаткин и еще двое сотрудников приехали в гостиницу. На третий этаж поднялись только Лосев и Жаткин. Дежурной по этажу они показали свои удостоверения, и Виталий попросил:

– Будьте добры, пригласите горничную и постучите в триста восемнадцатый. Скажите, что необходимо исправить телефон.

– Но он…

– Он испорчен, – спокойно усмехнулся Лосев. – А там ждут звонка.

– Уже испорчен, – в тон ему добавил Жаткин.

Дежурная молча пошла с ними по длинному коридору. По пути к ним присоединилась горничная.

На стук откликнулся настороженный, скрипучий, очень знакомый Лосеву мужской голос:

– Кто там?

– Дежурная по этажу. У вас телефон…

– Да, да. Я уже собрался идти за вами.

Дверь открылась.

Лосев первым перешагнул через порог. Человек не успел опомниться, как Виталий перехватил его правую руку и, крепко зажав ее у него за спиной, сказал:

– Так приходится встречаться с вами, Лев Игнатьевич. Ничего не поделаешь, я помню уроки.

– Будьте вы прокляты, Лосев… – прохрипел Барсиков, судорожно пытаясь вырваться.

Из комнаты вышла молодая, полная женщина.

– Что здесь происходит, боже мой? – взволнованно спросила она.

– Встреча старых знакомых, Нинок, – ответил Барсиков, тяжело дыша. – Ничего не поделаешь, судьба… Пустите!..