Страница 79 из 79
Глава двадцать четвертая, сверхплановая
В момент падения он ударился подбородком об угол панели управления, наверное, оттого и отключился, но это все пустяки, если только от удара не повредился аппарат искусственной речи. Он внимательно ощупал нашейную коробочку, вот уже несколько лет заменяющую ему удаленную гортань, и не обнаружил никаких повреждений.
«Не хотелось бы, – подумал он. – Сначала зажевывается пленка в кассете, потом весь поезд чуть не взлетает на воздух, теперь еще это… мое второе горло. Не хотелось бы».
Он подобрал микрофон – тот болтался на длинном, спиралью закрученном шнуре в паре сантиметров от пола, раскачивался из стороны в сторону, как маятник, маялся. Поднес к губам, проверил:
– Раз, раз, раз!
Привычная волна вибрации пробежала от гортани к груди.
Уважаемые пассажиры!
И кисло усмехнулся. Одно к одному: сначала оголодавший магнитофон решил закусить собственной пленкой, из-за чего пришлось прервать торжественный концерт по заявкам, потом куда-то разбежались и сами слушатели… Послушники… И он снова остался один. Снова не смог никого повести за собой – туда, к свету. В смысле повезти. Не смог достучаться до них, успокоить, объяснить, что свет в конце тоннеля действительно есть, только не впереди, как ошибочно думают многие, а снизу…
Поезд дальше не идет…
– объявил он скорее для самого себя, всматриваясь в подвижную темноту за окном и по каким-то своим, недоступным обычным людям признакам определяя, что «да, уже скоро».
Он нажал кнопку магнитофона, выщелкнул кассету и поднес к глазам. Первая, пожалуй, удача за весь бесконечный вечер: оказалось, что пленка в кассете не зажевана, а просто накрутилась ступеньками, что вполне поправимо… он постучал кассетой об колено… надо только перемотать ее пару раз туда и обратно.
Он так и сделал, два раза прогнал пленку из конца в конец, остановив примерно на второй песне с конца, на его любимой, и сказал в микрофон:
Он летит!
– как раз в тот момент, когда закончились рельсы и началась пропасть, потом нажал на кнопку «Воспр», и кабина машиниста, а вместе с ней все двенадцать оставшихся от состава вагонов наполнились льющимся из динамиков атональным мотивом и голосом – он не знал чьим, да это было и неважно, поскольку ему нравился не голос, а слова, чем-то цепляющие его больную душу, заставляющие ее тихо-тихо вибрировать.
ПАМЯТКА ПАССАЖИРАМ
1. Все сходства персонажей данного повествования с их прототипами вам только кажутся.
2. Названия станций спиральной ветки московского метро, она же «Ветвь Дружбы Народов», по понятным причинам изменены.
3. Данная книга рекомендована для чтения в метро, а также в качестве дополнительной литературы во время обучения на курсах
помощников,
машинистов,
электропоездов.