"Эль Гуахиро" - шахматист

— Полковник Родригес?

— Я слушаю. Говорите!

— Докладывает дежурный по Центральному управлению госбезопасности подполковник Салас. Приказано довести до вашего сведения. Два часа назад в районе Ягуахая одноместный спортивный самолет нарушил границу. В непогоду сбился с пути, совершил вынужденную посадку на взлетной полосе сентраля «Араселио Иглесиас». Пилот-владелец Рой Коллингз, гражданин США, член клуба любителей-авиаторов Майами. Говорит, следовал курсом на Джорджтаун. При себе имеет телеграмму от некоей Мэри, высланную два дня назад, с приглашением провести с ней уикенд. Просит помощи. На руках имеется удостоверение клуба, в котором даются международные гарантии покрытия расходов, вызванных аварией или непредвиденными обстоятельствами, вплоть до штрафов.

— В какой конкретно помощи нуждается? — Родригес почувствовал, что устал, и принялся собирать со стола дела и бумаги.

— Номер с ванной в гостинице до прояснения погоды, возможность отправить телеграммы в Джорджтаун и Майами, охрана самолета и горючее.

— Какие соображения у руководства отделением в Ягуахае?

— Ничто не вызывает особых подозрений. Личное оружие — кольт, боеприпасы к нему, коробки с подарками, перевязанные ленточками, и документы он передал нам сам. Местные оперативные работники обратили внимание лишь на чересчур мощный мотор.

— Какие приняты меры?

— Удвоили внимание всех служб по району. Вызвали группу из провинциального управления.

— Немедленно, в присутствии нарушителя, вскрыть коробки с подарками и составить акт. Завтра утром самолетом или машиной доставить задержанного к нам в Управление, Мы же, в свою очередь, направим к самолету наших специалистов.

Молодой боец был в укрытии, где его оставил ефрейтор, потом подался чуть вперед, чтобы взять нарушителя. Окликнул его — автомат на изготовку, — потребовал назвать пароль, приказал бросить оружие и ощутил резкую, колющую боль в спине. Второй нарушитель, скрытый от бойца скалой, сзади ударил его ножом. Но прежде чем вздохнуть в последний раз, боец нажал на гашетку. Оглушительная в ночной тишине очередь прошила человека, которого он задержал. И горы, вплотную подступавшие к пляжу, ответили эхом.

Несколько раньше боец и ефрейтор зафиксировали в неспокойном море отплывавшую от берега неопознанную моторную лодку. Затем через мгновение они заметили двух неизвестных, которые высаживались на песчаный пляж с другой лодки, окрашенной в темный цвет. Один в форме вооруженных сил Кубы, другой в одежде гуахиро. Оба были вооружены и несли по объемистой сумке.

Высадившись, они разошлись, и ефрейтор заспешил наперерез тому, кто был в форме. В полусотне метров от намывной полосы прибоя начинались каменистые обнажения, густо поросшие испанским дроком и колючим марабу. Немного выше было шоссе Гуантанамо-Баракоа.

Ефрейтор, старший по дозору, спрятался за утесом, ожидая нарушителя в форме на тропе, ведущей к шоссе. То, что произошло за его спиной, казалось яснее ясного. Его товарищ дал предупредительную очередь и задержал непрошеного гостя. Сейчас он его разоружит, свяжет и посигналит криком разбуженной чайки. И если так, то скоро на шоссе обязательно должен выйти и второй, привлеченный выстрелами, но он притаился.

Вдруг за спиной посыпалась галька, треснул сучок. Ефрейтор оглянулся и увидел вспышки огня. Одновременно о камень утеса зацокали пули. Он ответил, и тогда каленым железом обожгло ногу. Ефрейтор метнулся в сторону, опустился на здоровое колено, продолжал стрелять. Противник замолчал, и ефрейтор сквозь низкий гул накатывающих на пляж волн услышал шорох. Потом он исчез. Судорогой свело все тело. Ефрейтор с трудом сел, из разбитого колена бежала кровь. Он вскинул голову, посмотрел на тропу, через силу перевалился на живот и начал стрелять короткими очередями по удалявшейся тени. Вскоре он сообразил, что следует беречь патроны, еще раз попытался подняться, но неимоверная боль при малейшем движении усиливалась, пока не наступил шок. Он затих, зная, что с минуты на минуту к нему подоспеют на помощь.

Днем в воскресенье полковник Родригес докладывал министру. В кабинет были приглашены заместитель министра и генерал Карденас.

— В субботу, за час до рассвета, в районе севернее острова Ларго, в территориальные воды вторгся катер типа FV-28. С него на воду была спущена-быстроходная двухместная лодка неизвестного нам типа. Противник, по всей вероятности, пытался установить контакт с задержанным нами рыбаком Немесио Феликсом Менендесом. Последний утверждает, будто его хотели похитить. Вместе с тем капитан сторожевого катера в рапорте указывает, что ясно видел в ночной бинокль, как в критический момент один из тех, кто находился в неопознанной лодке, разрывал какие-то пакеты и бросал их за борт.

— Ваш вывод? — Министр был не в настроении. Общие результаты последних событий не радовали. Они складывались в пользу противника.

— Наши действия помешали высадке агента ЦРУ с партией яиц гусеницы огневки. Задержанный Менендес может об этом и не знать. Состава его преступления нам не доказать. Подержим и выпустим, если не признается сам, но установим строгое негласное наблюдение.

— Правильно! — Министр раскрыл лежавшую у него на столе папку, в которой были бланки телеграмм. — Сейчас познакомишься. Докладывай дальше. Только вот агента-то надо было взять!

— Слишком тихоходны наши сторожевики, компаньеро министр.

— Авиация! Поздно был дан сигнал тревоги.

— Вы правы. Далее. В четыре пятнадцать утра сегодня двумя заходами на пляж Эль-Кахон провинции Гуантанамо высадились три агента. С первым заходом — один и следом еще двое. Дозор погранслужбы пытался их задержать, вступил в бой. Однако боец был убит ударом ножа в спину. Скорее всего это сделал тот, кто высадился первым и кого не зафиксировал дозор. Об этом говорят. следы. Вместе с тем боец успел уложить другого нарушителя. Ударивший ножом бойца подобрался с тыла к ефрейтору, который ушел вперед и должен был задержать третьего, открыл огонь и нанес старшему по дозору тяжелое ранение в коленный сустав. Из-за этого ефрейтор не смог вести преследование. Когда подоспела тревожная группа, на груди убитого нарушителя еще работал передатчик: ушедшим в горы необходимо было знать, убит он или ранен. Полагаю, компаньеро министр, нам следует сделать все, чтобы у противника не было больше этого преимущества. Радиосвязь бойцов погранвойск между собой и с дежурным по заставе значительно облегчила бы и усилила охрану госграницы.

Министр перевернул обложку настольного блокнота, сделал пометку.

— Конечные результаты?

— Группы преследования с собаками идут по следу. Весь район приведен в состояние повышенной готовности. Однако поиск затрудняется тем, что нарушители, идя на некотором расстоянии друг от друга, то и дело покрывают свои следы желтым составом, который сбивает с толку служебных собак. Пробы состава отправлены на исследование. Провинциальное управление рапортует о продвижении дела каждые два часа. Мы примем все необходимые меры, чтобы перекрыть им выход на трассу Гуантанамо — Баямо. В карманах убитого нарушителя — личность его пока не опознана — обнаружены документы, изготовленные в ЦРУ с безупречной точностью. В сумке, помимо боеприпасов, провианта, бытовой мелочи, найдены пять целлофановых пакетов, полных яиц гусеницы огневки. Яйца также переданы на исследование.

— Это все? — Министр пощипывал бородку — мало отрадного сообщил полковник.

— Пока да, компаньеро министр. Но, по всему видно, противник этим не ограничится.

— Мыслишь ты, Педро Родригес, хорошо, но вот действуешь пока не очень складно. Читай. — И министр, сделавший ударение на слове «пока», протянул полковнику два телеграфных бланка.

Родригес прочитал:

ДОНЕСЕНИЕ ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ТЧК БРАУН ЗАКАНЧИВАЕТ ОПЕРАЦИЮ УСПЕШНО ЗПТ РАДУЕТСЯ ЗПТ ПОЗВОЛЯЕТ СЕБЕ РАЗВЛЕКАТЬСЯ ТЧК УСТАНОВИЛА СОВЕРШЕННО ТОЧНО УДАР НАНОСИТСЯ ОГНЕВКОЙ ПУТЕМ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ЯИЦ ЕЕ ГУСЕНИЦ ТЧК КОНЕЦ ИНКУБАЦИОННОГО ПЕРИОДА ЯИЦ ПЯТЬ ТР СЕМЬ ДНЕЙ ТЧК Р 16