День Диссонанса

Помолчав, она спросила:

– А почему вы спрашивали насчет хорька и девушки?

– Они путешествовали вместе с нами, – объяснил Джон-Том. – К сожалению, потом наши пути случайно разошлись.

– Ни хрена себе случайно! – буркнул Мадж. – Старый педик и сучка умыкнули у нас карту, и только благодаря удаче, да упрямству этого чаропевца, да географическим познаниям однорогого мы…

– Так вы чаропевец? – перебила выдра Снут, улыбнувшись Джон-Тому. – Я сразу заметила дуару, но приняла вас за обыкновенного странствующего музыканта.

– Я еще дилетант, – признался Джон-Том. – Учусь контролировать свои способности.

– Думаю, научитесь, хотя, мне кажется, еще очень не скоро.

– Понимаете, для меня это так ново… Я не о музыке, а о магии. Да мне все тут в диковинку. Я не из этого мира.

– Знаю, у вас запах иномирянина. Вы попали сюда против своей воли и очень этим огорчены. Совершенно напрасно. Новизна – лучшее удовольствие на свете. – Она указала на стеллажи. – Для меня каждый новый товар – источник восхищения.

– Охотно разделил бы ваш энтузиазм, но не могу избавиться от ностальгии. Кстати, – с надеждой спросил юноша, – поскольку вы имеете дело с чужими мирами, вас, наверное, не затруднит отправить меня домой?

– Мне ужасно жаль, – тихо ответила Снут, и у Джон-Тома не возникло даже тени сомнения в ее правдивости. – Я только получаю и распространяю товары, а переправлять людей не имею права.

Джон-Том приуныл.

– Что ж, я не особенно надеялся. Да и Клотагорб предупреждал.

– Вы бы не могли рассказать о ваших путешествиях? Как ни удивительно, многие иные миры я знаю куда лучше, чем свой собственный. Вот что бывает, когда с головой уходишь в работу.

Желая сделать хозяйке приятное, а еще притупить собственное разочарование, Джон-Том вкратце поведал ей о своих приключениях в этом долгом походе. Миновало не меньше половины дня, прежде чем Снут наконец сообщила, что они у цели. Джон-Том поглядел вдаль. По-прежнему рядам стеллажей не было видно конца.

Здесь в пузырьках, баночках и иных контейнерах, изготовленных из незнакомых материалов, хранились медикаменты чужих миров. На двадцатифутовых стеллажах, перед которыми остановились посетители, экспонировалась вселенская фармакопея. Джон-Том увидел таблетки и капсулы, мази и бальзамы, бандажи и бинты вперемешку с не столь легко узнаваемыми вещами.

Несколько секунд Снут осматривала стеллаж, потом сверилась с металлическим бруском и скакнула на несколько ярдов дальше, чтобы взобраться на середину одной из моторизованных стремянок, которые ездили по желобам в каменном полу и доставали до верхних полок.

– Вот оно, – удовлетворенно произнесла кенгуриха, открывая самую заурядную на вид картонную коробку и извлекая пластиковый цилиндрик. – Всего одна упаковка. Придется пополнить запас. Здесь слишком мало места, я не могу держать больше одного предмета каждого наименования. Видите, вот тут сбоку – инструкция, полагаю, ваш колдун сумеет ее перевести.

– Безусловно. – Успокоенный Джон-Том потянулся к контейнеру.

– Попрошу не шевелиться!

Юноша резко обернулся, тигрица зарычала и схватилась за мечи, а выдр попытался натянуть тетиву.

– Не следует этого делать.

Из-за прозрачного ящика с замороженными цветами появилась и направилась к покупателям знакомая фигура. В лапах Яльвар держал нечто похожее на арбалет, но многозарядный. По меньшей мере три дюжины смертоносных наконечников, собранных в концентрические круги, угрожающе смотрели на Джон-Тома и его товарищей.

– Отравлены. На всех хватит, даже на тебя, хозяйка длинных зубов.

Глаза Розарык полыхнули гневом, но лапы медленно соскользнули с эфесов.

– Благоразумное решение, – кивнул Яльвар.

Джон-Том смотрел мимо него.

– Глупость? Где Глупость?

Оставшись без ответа, юноша испытал прилив воодушевления, и этому не смог помешать даже опасный поворот событий.

– Так, значит, она ушла с тобой не по своей воле? Да?

– Да, – равнодушно подтвердил Яльвар. – Но все-таки она пошла, а мне только того и надо было. Я нуждался в носильщике самых необходимых припасов и пришел к выводу, что ею будет легче манипулировать, чем любым из вас. Действительно, из нее получилась недурная вьючная лошадь. – Он самодовольно ухмыльнулся. – К тому же мне всегда нравилось избавлять девиц от невинности, а у нее еще оставалось кое-что.

Чудовищным напряжением воли Джон-Том подавил желание кинуться на хорька. Яльвар бдительно держал его под прицелом, готовый при малейшем угрожающем движении выпустить на волю ядовитый рой.

– Где она? Что ты с ней сделал?

– Как-нибудь на досуге я расскажу тебе об этом, мой пылкий и непрозорливый друг. – Хорек покосился на Снут. – Так это и есть бесценное лекарство, жизненно необходимое нашему славному Клотагорбу? Как интересно! Что-то мне и самому вдруг захотелось подлечиться. Эй, хозяйка, если ты не против, я заберу это снадобье.

– Кореш, – язвительно произнес Мадж, – для твоей хворобы такого плюгавого пузыречка чертовски мало.

– Ты уверен? А между тем я гораздо здоровее, чем притворялся, желая вас околпачить. Я не думал, что вы сумеете добраться сюда без карты, и потому не стал торопиться. В любом случае, полагал я, благодаря моему помощнику я всегда смогу узнать ваше местонахождение. Действительно, он оказал мне ценную услугу. В одиночку мне бы не удалось преследовать вас, держась всего в двух переходах.

– Что еще за помощник? – насторожился Джон-Том.

– Хар, человече, разве таким тоном встречают старых друзей? – прозвучал голос, который Джон-Том надеялся никогда больше не услышать. Он повернулся направо.

– Корробок!

Попугай отвесил легкий поклон.

– Как мило, что ты не забыл мое имя! А я не забыл, как ты пением околдовал наш корабль. Да, то была моя промашка. Не догадался, что у тебя на уме, думал, ты хочешь только развлечь старого Корробока. Но я был не одинок в своей надежде свидеться с тобой. Не одинок, хотя мой презренный экипаж выбрал нового капитана после чего я едва сумел долететь до материка, где увидел знакомую диковинную лодку. Памятуя о вашей цели, я решил идти по следу и ждать – авось да и подвернется случай отплатить добром за добро. И вот однажды в лесу я заметил, как двое ушли от остальных. – Он кивнул в сторону Яльвара. – Увидав, как нежно он обращается с моей старой подружкой Глупостью, я понял: вот парень, близкий мне по духу. Поэтому я присел поболтать с ним, и после обмена любезностями мы с этим славным хорьком пришли к взаимопониманию. Хар!

– Эта птица выхежет нам сехдца и спляшет на них, – прошептала Розарык Джон-Тому. – Уж лучше сейчас напасть на мехзавцев.

– Да погоди ты, киса-переросток, – одернул ее Мадж. – Еще не все карты раскрыты. Скажешь, нет?

– Шепчитесь о чем хотите, – буркнул Яльвар. – Вам это не поможет.

Из ножен, свободно свисающих с пояса, Корробок извлек короткий тонкий меч. Отверстия в клинке придавали ему легкость и прочность. Попугай любовно погладил лезвие.

– Немало дней провел я в сладостных мечтах о нашем воссоединении. Умоляю, не давайте моему новому другу повода прикончить вас слишком быстро. Я хочу, чтобы эта встреча крепко запомнилась всем. Да, запомнилась! Видите ли, голуби, у меня больше нет ни корабля, ни экипажа. У меня осталось только это мгновение, и я не хочу его сокращать.

Джон-Тома вдруг осенило, и он повернулся к Яльвару.

– Ты служишь Цанкресте, да? Ты с самого начала служил Цанкресте. И на северном берегу Глиттергейста прибился к нам не случайно. Те громилы вовсе на тебя не нападали. Это была только инсценировка, чтобы втереться в доверие.

– Хохошо сказано, Джон-Том, – заметила Розарык.

– Ты мне вот что скажи, – спокойно продолжал Джон-Том. – Сколько тебе заплатит Цанкреста, если лекарство не достанется Клотагорбу?

Хорек захохотал, но при этом необычное оружие в его лапах даже не шелохнулось.

– Заплатит? Идиоты! Чаропевец? Ха-ха-ха! Цанкреста – это я! Колдун Гнилых Горшков, Непревзойденный Магистр Тайных Искусств, Прорицатель Неведомого и Срыватель Покровов! Дураки! Юродивые, клянчащие жалкие знания! Да вы слепы, как троглодиты Татрата, и глупы, как плесень, что цепляется за жизнь в трещинах камней.