Страница 127 из 134
— Ты номера не выкидывай! Сама знаешь, сколько безобразий с горючим было. Вот и наведи на складе порядок...
Нюша упрямо покачала головой.
— Прикажешь на голосование вопрос поставить? — Митя оглядел девчат. — Считай, что у нас здесь комсомольское собрание.
— Если надо — и проголосуем, — подтвердила Феня. И Нюша поняла, что спорить бесполезно.
СВЕЖИЙ ВЕТЕР
Утром Нюша проснулась оттого, что из сеней кто-то настойчиво пытался открыть дверь в избу. Дверь не подавалась.
Нюша соскользнула с печки, накинула на плечи кожушок и, навалившись на дверь, распахнула ее.
Через порог, с ведрами в руках, переступила заиндевевшая мать. Вслед за ней в избу хлынули густые белые клубы морозного воздуха, словно кто бросил из сеней охапки пышной овечьей шерсти.
— Ну и морозец! — сказала Аграфена, ставя у печки ведра с водой и растирая щеки. — Еле колодец оттаяли!..
Нюша покосилась на тяжелые ведра. Мать за последнее время прихварывала, и она дала себе слово, что по утрам будет выполнять все домашние работы.
— А почему меня не разбудила? — упрекнула Нюша. — Не твое это дело за водой ходить.
Аграфена махнула рукой:
— Куда тебе... Из пушки пали — не разбудишь. Прополуношничала вчера с девками-то...
Нюша вспомнила: действительно, вчера они чуть ли не до первых петухов занимались изучением трактора.
Но мать, как видно, не очень сердилась на дочь. Скинув полушубок и затопив печь, она с довольным видом сказала:
— А мороз-то, видать, к добрым переменам, дочка. Какого я человека сейчас встретила...
— Кого, мама?
— Хорошего человека, верного, — вслух размышляла Аграфена. — Это и правильно, что его к нам вернули. Может, оно теперь все и наладится, в колею войдет. Давно бы пора, ой пора!
— Да о ком это ты? — допытывалась Нюша.
— Ладно... Пойдешь в эмтээс, сама все узнаешь, — сказала Аграфена. — Может, я чего еще и не так поняла.
Наскоро перекусив, Нюша поспешила к усадьбе МТС. Мороз действительно выдался отменный. Снег звучно скрипел под валенками и пронзительно повизгивал под полозьями саней. Лошади, белесые от инея, бежали резво и споро и, фыркая, выдували из ноздрей длинные белые струйки пара — совсем как на картинке. Ребятишки, закутав лица материнскими платками и шалями, тянулись к школе, и было трудно узнать, мальчишка это или девчонка.
Иней высеребрил колючей бахромой деревья на улице. Они стояли нарядно-праздничные, и, как всегда, Нюше было удивительно, что мороз-кудесник не забыл ни единой, даже самой крохотной веточки.
Стекла на окнах потеряли свою прозрачность, покрылись белым пушистым слоем изморози и, попадая под солнечный луч, загорались семицветными огнями.
Нюша скоро почувствовала, что мороз забирается под кожушок. Она прибавила шагу и, добравшись до МТС, сразу же повернула к мастерской. Сейчас отогреется да, кстати, узнает от ребят, кто это к ним приехал.
Но тут, около занесенных снегом тракторов, Нюша заметила Репинского, Лощилина, заведующего мастерской и среди них еще одного человека в лохматой, не по голове, шапке-ушанке и в легком демисезонном пальто. Нюша вгляделась внимательнее и бросилась вперед.
— Матвей Петрович! Это вы? Вы! — в замешательстве вскрикнула она. — От райкома приехали? Проверять нас будете? Вот хорошо-то!
— Не проверять, а работать вместе с нами. Матвей Петрович прислан в эмтээс начальником политотдела, — назидательно поправил Нюшу Репинский и обратился к Рукавишникову: — Вы ведь знакомы? Это — Ветлугина, наша первая девушка-трактористка...
— Как же, как же! — перебил его Матвей Петрович, протягивая Нюше руку. — Одна из лучших ударниц, получила премию, а сейчас, в порядке выдвижения, работает кладовщиком на складе горючего...
— Совершенно точно, — подтвердил Репинский, немного удивленный такой осведомленностью Матвея Петровича. — И надо сказать, работает вполне добросовестно.
— Да провались она прахом, эта работа! — буркнула Нюша.
— Есть и недостатки у товарища Ветлугиной, — продолжал Репинский. — Своенравна, несдержанна... Публично отказалась от премии и звания ударницы. Но мы, конечно, на нее воздействуем.
— Что уж там говорить! Ее характерец мне известен, — усмехнулся Матвей Петрович, заговорщицки подмаргивая Нюше. — Заходи, выдвиженка, потолкуем.
Репинский повел Матвея Петровича по усадьбе МТС.
Нюша долго смотрела ему вслед. Так вот чему так радовалась мать! Матвей Петрович приехал в МТС не на день, не на неделю, а на длительную работу. Приехал как посланец партии. Что же теперь будет, как здесь встретят его, переменятся ли порядки в МТС и в колхозе?
Каждый день Нюша забегала в контору, чтобы повидать Матвея Петровича, и не заставала его. Он бродил по МТС, беседовал с рабочими из мастерской, с трактористами, разъезжал по колхозам.
«Вот и закрутило его, понесло, — с обидой подумала Нюша. — Никогда его не захватишь».
Но на третий день вечером Матвей Петрович сам пришел в избу-читальню, где Нюша с девчатами изучали тракторное дело.
Девчат было всего лишь пять или шесть человек — остальные махнули рукой на «Нюшкины курсы».
— А мне передавали, что вы целую бригаду готовите, — с удивлением сказал Матвей Петрович. — А тут раз-два и обчелся!
Девчата окружили его и принялись жаловаться. Какой смысл учиться, если в МТС никто не признает девичьих курсов и не подпускает их к машине. Да и нужны ли девушки-трактористки в деревне, если, по слухам, МТС скоро распустят и колхозники будут пахать землю, как встарь, на лошадях.
— Я ваши тревоги и беды уже знаю, — сказал Матвей Петрович. — И давайте договоримся так: эмтээс живет и будет жить. Никто ее распустить не посмеет. С весны в деревню придут десятки новых машин...
— А почему меня с трактора сняли? — с обидой сказала Нюша. — Зачем на склад сунули? Я же землю пахать хочу...
— А ты и будешь ее пахать, — сказал Матвей Петрович. — Твои руки и руки девчат колхозу очень пригодятся. И пусть в Кольцовке с весны работает первая девичья бригада трактористок во главе... — он покосился на девушку, — во главе с Нюшей Ветлугиной.
— Меня? В бригадиры? — ахнула Нюша.
— Вот именно, — подхватил Матвей Петрович. — Ты девчат раззадорила и оставлять их на полдороге не имеешь права. Веди до победного конца.
— Так я ж больше не трактористка! — напомнила Нюша. — И с курсами у девчат не получается...
— Поломаем мы это дело, — нахмурившись, пообещал Матвей Петрович. — Многое что поломаем. Только вы, девчата, держитесь ко мне поближе... — И он обратился к Нюше: — А подруг собери. Будут вам курсы... обещаю.
Матвей Петрович просидел с девчатами до конца занятий. Потом Нюша с Таней вызвались его проводить. По дороге Нюша спросила, удалось ли милиции задержать Горелова или хотя бы напасть на его след.
— Пока никаких следов... Человек исчез совершенно загадочно, — сообщил Матвей Петрович. — Но поиски продолжаются, это я знаю.
— Что же теперь со Степой будет? — тоскливо спросила Таня. — До каких пор ему под стражей сидеть? И за что?
— Думаю, что его скоро выпустят, — сказал Матвей Петрович. — Политотдел о нем ходатайство возбудил... Просим его на поруки нам выдать.