Страница 58 из 63
Донское казачество к 1919 году удалось склонить к сотрудничеству с добровольцами, но следом о "Вольной Кубани" заговорило кубанское казачество... Причем здесь речь шла уже не просто о "независимости", а о создании федерации с казаками Дона и Терека и о восстановлении на базе такой федерации России - принципиально неприемлемый для белых путь.
Лишь в 1920, откатившись с боями в Крым, Белое движение осознало ошибки, пойдя на ряд значительных реформ - в том числе и на создание независимого государства в Крыму, открытого для федеративных отношений. Но было уже просто поздно.
Вместо завершения
Размышляя над событиями российской истории, из которых, как из кирпичиков, складывалась Русская революция, невозможно отделаться от впечатления, что Гражданская война шла в стране многие годы и даже десятилетия. Считать ли проявлением Гражданской войны крестьянские бунты, сотрясавшие Россию весь XIX век? Три революционные ситуации, революцию 1905 года, когда на сторону восставших рабочих перешел, без сомнения, весь народ и практически вся армия? Все эти события сопровождались кровопролитными стычками с властями, а завершались кровавыми подавлениями выступлений силами полиции и армии.
Градус жестокости в обществе рос год за годом - к 1917-му на него наложились ужасы Мировой войны и хаотическая деятельность не готовых к своей роли новых властей. К этому времени Россия прошла и через "скорострельные" суды-тройки, и через самосуды, и внесудебные расправы, и через политический террор. К августу 1917 года уже не считалось чем-то из ряда вон выходящим устроить в Петрограде резню силами "Дикой дивизии" - для наведения порядка.
Историки, говоря о периоде Корниловского мятежа и планируемой "расчистке" Петрограда, как само собой разумеющееся отмечают: "Наиболее прозорливые из военных понимали, что вооруженного конфликта во время демобилизации армии избежать не удастся. Но большинство разделяло уверенность в том, что начало Гражданской войны необходимо любыми мерами отсрочить до победного окончания войны с Германией. Логика в таком подходе, несомненно, была. Не опасаясь удара с западных границ и получая помощь от союзников, военные могли надеяться "успокоить" страну. Подобные настроения разделяло и большинство политических партий" [275].
Спектр возможных альтернатив, таким образом, сужался до Гражданской войны и военной диктатуры - сразу, или после победы над Германией (насколько она была осуществима силами разложенной армии - отдельный вопрос, на мой взгляд, это не более, чем укоренившаяся идеологема, никак не соотносящаяся с реальностью, как и надежды на мифическую «помощь союзников» - от них как раз и стоило ожидать удара в спину).
Существовала ли реальная возможность политического урегулирования накопившихся в России противоречий? Возможно, разогнанное большевиками Учредительное собрание могло бы спасти страну от братоубийства, избрав легитимную власть? Ведь многие политические силы и лидеры Белого движения делали ставку именно на «учредиловку», которая должна была положить конец анархии.
Факты, к сожалению, говорят об обратном. Конфигурация сил, представленная в Учредительном собрании 1918 года, выглядела следующим образом: 23,9% голосов получили большевики, 40% - эсеры, 2,3% - меньшевики, 4,7% - кадеты, и еще 29% - мелкие политические силы, чей спектр распространялся от эсеров до кадетов [276]. Влияние эсеров, по старой памяти, все еще было весьма значительным.
Перед нами, если исключить большевиков, немного измененная модель уже доказавшего свою недееспособность Временного правительства. Его можно было даже не разгонять – собрание само потонуло бы в «говорильне». Обиженные на большевиков совсем недавно правящие эсеры демонстративно проваливали все предложения СНК, меньшевики, кадеты и их союзники стремились к буржуазной республике, а в целом ни те, ни другие не могли предложить России ничего нового – все они уже побывали у власти, все опробовали свои методы.
Главной целью Учредительного собрания было избрать стране власть, отвечающую воле народа. Учитывая, что подавляющее большинство в нем составляли социалисты, нетрудно понять, какая власть, не будь среди социалистических партий внутренней борьбы и обид, была бы в итоге избрана. По сути, такая власть и без того уже существовала в России – власть Советов.
Мог ли такой выбор устроить кадетов и Белое движение? Категорически нет. Очень простой аргумент: Советы, в которых консолидировались большевики и левые эсеры, выступали за мир, неприемлемый для белых. Итогом работы Учредительного собрания все равно стала бы Гражданская война – поводы искать долго не требовалось, просто агония страны затянулась бы на многие месяцы или годы.
Показателен опыт созданного эсерами после разгона Учредительного собрания государственного образования в Самаре – Комуча. Комитет членов Учредительного собрания, первоначально из 4 человек, провозгласил себя верховной властью России. Отменил все большевистские декреты, объявил о возрождении демократических свобод. Вскоре в Комитет входило уже 97 бывших членов Учредительного собрания.
Реализации политической и экономической программы эсеров не состоялось и здесь. С одной стороны были дарованы свободы - Комитет официально установил на своей территории восьмичасовой рабочий день, разрешил собрания и сходы, фабзавкомы и профсоюзы. С другой стороны вернул прежним владельцам фабрики, заводы, банки и другие частные учреждения.
К решению земельного вопроса, главного в Революции, Комуч подойти так и не решился - с одной стороны звучали призывы национализировать землю, с другой – вернуть ее прежним владельцам.
Возник Комуч 8 июня 1918 года, в сентябре принял решение об объединении с Временным сибирским правительством, в начале ноября была сформирована Уфимская директория (коалиционное правительство) из 10 человек. И уже 18 ноября директория была распущена в результате переворота адмирала Колчака. К этому моменту по всему бывшему Комучу полыхали крестьянские восстания.
Гражданская война 1918 – 1922 годов началась в России из-за непримиримых противоречий, сложившихся в обществе после крушения монархии, причем, основные ее причины были заложены задолго до революций 1917 года. В Гражданской войне сошлись представители всех политических взглядов, столкнулись все проекты модернизации и дальнейшего развития России. Наиболее консолидированными и действенными из них, понимающими свои цели и задачи, были Белое движение – сторонники военной диктатуры с серьезным влиянием либералов-кадетов, и партия большевиков.
Две эти силы были плоть от плоти российского общества, и даже плоть от плоти российской армии. Сегодня принято считать, что болезненным патриотизмом белых был пронизан весь офицерский корпус страны, большевики же исходили исключительно из не менее болезненного крайнего космополитизма и ненависти к «золотопогонникам». Это не так, российский дореволюционный офицерский корпус разделился между этими силами практически поровну.
В Красной армии служили 70-75 тысяч царских офицеров, в Белой армии - около 100 тысяч. В Красной армии было 639 генералов и офицеров Генерального штаба, в Белой – 750 [277]. Антон Деникин в этой связи отмечает: «не может быть никаких сомнений в том, что вся сила, вся организация и красных и белых армий покоилась исключительно на личности старого русского офицера» [278].
«Русское офицерство, - поясняет он, - в массе своей глубоко демократичное по своему составу, мировоззрениям и условиям жизни, с невероятной грубостью и цинизмом оттолкнутое революционной демократией и не нашедшее фактической опоры и поддержки в либеральных кругах, близких к правительству, очутилось в трагическом одиночестве. Это одиночество и растерянность служили впоследствии не раз благодарной почвой для сторонних влияний, чуждых традициям офицерского корпуса, и его прежнему политическому облику, - влияний, вызвавших расслоение и как финал братоубийство».