Сошествие ангелов

Позже, когда церемония была окончена, пришло время для неизбежных социальных формальностей. Астартес и различные чиновники начали смешиваться и разговаривать, а слуги во флотской ливрее курсировали между ними, неся серебряные подносы, уставленные вином и едой.

Всегда чувствуя себя не комфортно на подобных собраниях, Захариил приложил все усилия, чтобы слиться с фоном. Вскорости, он стоял возле широкого панорамного портала, всматриваясь в Сарош, медленно вращающийся в пустоте, также, как он это делал несколькими часами ранее, когда он вместе с Немиилом находился на «Гневе Калибана».

Возможно, это говорило красноречивее всяких слов о мышлении Темных Ангелов, но в тот момент больше всего он был поражен тем, насколько большой была обзорная палуба на «Несокрушимом Рассудке» по сравнению с «Гневом Калибана».

Частично поддавшись влиянию монашеским традициям Ордена, Темные Ангелы имели склонность к спартанской строгости в своем существовании. Каждый сантиметр пространства на судне Темных Ангелов был в почете. От комнаты контроля за огнем, наблюдавшей за операциями главных батарей судна, до палат практики, где Астартес оттачивали свои навыки, все служило военным целям.

Напротив, интерьер этого судна напоминал Захариилу скорее дворец дворянина, чем военный корабль. Он предположил,что была причина, по которой корабль был изукрашен с размахом и поразительностью, присущими Империуму. Все же, для его взора, слои украшений, занимающие почти всю внутреннюю часть корабля, казались чрезмерно сложными, даже показными как для судна, созданного для войны.

Естественно, судна Темных Ангелов имели свои украшения в сдержанном стиле, но двери, стены и потолки «Несокрушимого Рассудка» были загромождены позолоченными излишками. Если комната была разговором между архитектором, построившим ее, и людьми, которые ее использовали, то эта обзорная палуба сейчас кричала дюжиной соревнующихся и хриплых голосов.

Палуба была обширной, с огромным сводчатым потолком, напоминающим об больших разрушенных соборах древнего Калибана. Одна из стен полностью состояла из обзорного портала, у которого стоял Захариил. Более шестидесяти метров в высоту, портал был составлен из высоких арочных панелей подобно витражам в неком языческом храме.

Но интересен был не столько обзорный портал, как то, что он представлял. Обзорная палуба хотя и была украшена в стиле соответствия Имперскому посланию, с фресками, изображающими некоторые из его самых лучших побед так же, как и настенными портретами каждого капитана, командовавшего судном за его двухсотлетнюю историю, но все равно она напоминала одно из мест идолопоклонства, которое люди Калибана изничтожили еще в ранние века на своей планете.

– Оно похоже на девичий кукольный домик, – сказал грубый голос позади него, предлагая различные варианты ответа.

Усиленный слух Захариила предупредил его о приближении брата Астартес. Он обернулся и увидел Кургиса, стоящего перед ним, два кубки вина были подобно наперсткам в руках Белого Шрама.

– Извини? Я не совсем понимаю тебя, брат.

– Это место, – Кургис мотнул головой, указывая на большой размах обзорной палубы вокруг них. – Я хотел сказать, что и ты ведь считаешь также. Здесь слишком много блеска, слишком много золота. Оно похоже на девичьи дворцы в городах Палатина, а не как судно для воинов.

– Я действительно настолько очевиден? – спросил Захариил. – Как ты мог узнать о том, что я думаю? Ты один из библиариев вашего Легиона?

– Нет, – сказал Кургис. – Я не псайкер. Некоторые люди оказываются одаренными, когда дело доходит до сокрытия своих мыслей от других – ты можешь глядеть на их лица тысячу лет, и никогда не узнаешь о том, что они думают. Но не ты. Я видел кислый взгляд, с которым ты глядел на это место. Исходя из этого, я смог предположить, о чем ты думаешь.

– Это было точное предположение, – уступил Захариил.

– Мне помогает то, что я могу распознавать эмоции. Мои мысли были идентичны твоим при наблюдении за этим местом. Но хватит об этом, я принес тебе выпивку. Когда встречаются братья, хорошо, когда они разделяют вино и провозглашают клятвы выпивки.

Кургис предложил ему один из кубков, поднимая другой в тосте.

– За Темных Ангелов, – сказал Кургис, – и примарха Льва Эль'Джонсона!

– За Белых Шрамов, – ответил Захариил, держа собственный кубок, – и примарха Ягатай Хана!

Они осушили кубки, и когда окончили пить, Кургис бросил кубком в стену. Звук звонкого удара металлического кубка был поприветствован некоторыми из сановников, стоящими поблизости.

– Это традиция, – объяснил Белый Шрам. – Чтобы клятвы выпивки имели ценность, ты должен разбить чашу, чтобы никто другой не мог давать клятвы на этом.

Он одобрительно кивнул, когда Захариил последовал примеру и разбил кубок об ту же стену.

– Ты хорошо встречаешь, брат. Я хотел поговорить с тобой, потому что мы должны вам нашу благодарность.

– Благодарность? – спросил Захариил. – Как так?

Кургис указал на нескольких Белых Шрамов в комнате.

– Ты освободил нас, ты и твои братья. Я сожалею только о том, что такие благородные воины должны занять наше прежнее место, наблюдая за этой ничтожной кучей экскрементов мира.

– Мы были счастливы принять назначение с подобающей честью, – сказал Захариил. – Это наша обязанность.

– Да, это обязанность, – сказал Кургис, вопросительно подняв бровь, с выражением, которое подчеркивало сеть тонких шрамов чести, перекрещивающих его щеки. – Но ты дипломатичен, брат. Я знаю это. Я уверен, что поднялись протестующие голоса, когда вы получили приказы. Темные Ангелы слишком храбрый и решительный Легион, чтобы спокойно смирится с подобными приказаниями. Как сказал Шанг Хан, это тяжелая обязанность, которую Астартес нелегко нести. Мы воины, каждый из нас избранный Императором. Мы должны бороздить галактику, воюя с нашими врагами. А вместо этого мы вынуждены быть в роли сторожевых псов.

Он резко оборвал речь, и уставился на Захариила.

– Что это? – спросил Белый Шрам. – Ты улыбаешься. Я сказал что-то смешное?

Захариил покачал головой.

– Нет, ничего смешного, просто твои слова напомнили мне кое о чем, что ранее сказал мне друг. Он также говорил, что нас рассматривают как сторожевых псов.

– Действительно? Он умный человек, этот твой друг.

Кургис оглянулся на широкую комнату вокруг них.

– Ты привел с собой много воинов, я правильно понимаю? Я спрашиваю, потому, что был удивлен увидеть, что ваши взводы возглавляет Магистр Ордена.

– Нас возглавляют Лев и Лютер, – сказал Захариил.

– Я знаю, но ваш строевой офицер Сар Гадариил, не так ли?

Последовав за пристальным взглядом мужчины, Захариил посмотрел туда, где Магистр Ордена Гадариил разговаривал с Шанг Ханом и несколькими флотскими офицерами.

Шанг Хан и его телохранители были намного выше Магистра Ордена Темных Ангелов, возвышаясь над ним подобно тому, как Гадариил в своих силовых доспехах возвышался над обычными людьми вокруг него.

Захариил отметил, что Гадариил жестикулировал во время разговора, совершая огромные пассы, будто пытаясь продемонстрировать, что он не был устрашен физическим присутствием Белых Шрамов. Это была сцена, которую Захариил прежде уже наблюдал много раз, и он не был уверен в том, понимал ли сам Гадариил то, что он это делает.

Не впервые, он почувствовал волну симпатии к своему Магистру Ордена. Во времена до того, как Император прибыл на Калибан, Гадариила считали одним из самых способных боевых рыцарей Ордена. Захариил помнил о службе под его началом во время заключительного штурма крепости Рыцарей Люпуса.

Это была хорошая победа, важная в истории Калибана, но приход Империума для Гадариила стал смешанным благословением. Он был избран для Легиона Астартес Темных Ангелов, но вместе с большой частью препаратов инициации, он был слишком стар, чтобы извлечь выгоду из вживления генного семени.

В этом случае Гадариил, и другие подобные ему, включая Лютера, подверглись ряду обширных хирургических и химических процедур, разработанных, чтобы поднять их силу, стойкость и рефлексы к сверхчеловеческому уровню. Они были более высокими, сильными и быстрыми, чем обыкновенные люди, но все же они не были Астартес. Они никогда не могли ими стать.