Страница 61 из 72
— Ну и что ты об этом думаешь, Джим? — сипло прошептал Ротуэлл, улучив момент, когда Трэммел ненадолго вышел. — Как, по-твоему, эта гадина с косой явится за мной уже сегодня? Или решит помучить еще немного?
Крохотный спаниель издал какой-то тоскливый звук — нечто среднее между стоном и воем — и поглубже зарылся в одеяло. Ротуэлл, закрыв глаза, погладил шелковистую голову собаки. Ему тоже хотелось завыть. Много лет подряд он медленно убивал себя, стараясь поскорее свести счеты с опостылевшей ему жизнью, — и, похоже, его желание вот-вот исполнится — по горькой иронии судьбы именно теперь, когда он вдруг стал ценить ее…
А в доме на Ганновер-стрит Камилла как раз очень удачно взяла подряд три взятки и ждала, когда лорд Шарп будет сдавать, когда в гостиную на цыпочках прокрался дворецкий с серебряным подносом в руках. Почтительно склонившись к ее плечу, он подал ей сложенную записку.
— Вам письмо, миледи, — пробормотал он. — От мистера Трэммела.
— О Господи! — всполошилась леди Шарп. — Что-то случилось?!
Камилла поспешно пробежала записку глазами.
— Ротуэлл заболел, — вскочив на ноги, пробормотала она. — Боже мой, я должна идти!
Не прошло и двух минут, как она, закутавшись в плащ, выскочила из дома — леди Шарп предложила поехать с ней, но Камилла вежливо, но решительно отказалась. Сердце у нее заледенело от страха — должно быть, Кирану очень плохо, в противном случае Трэммел не послал бы за ней.
На крыльце, дожидаясь ее приезда, топтался лакей.
— Где Трэммел? — крикнула она, поспешно стаскивая с себя перчатки.
— Наверху, мэм. — Лакей бросился принять у нее плащ. — Велел вам передать, что его светлости лучше и он сейчас отдыхает.
— Мерси. — Камилла вихрем взлетела по лестнице. У дверей спальни ее поджидал Трэммел, лицо у него было озабоченное. — Как он? — с тревогой спросила она. — Что случилось?
Трэммел склонился к ее уху.
— Он ездил в Селсдон-Корт, миледи, — прошептал он, воровато оглянувшись на дверь. — Я так понял, ему стало плохо уже в дороге. Но в этот раз боль долго не утихала. Думаю, она не отпускала его всю ночь… он очень измучен.
Войдя в спальню, она обнаружила, что лампа у изголовья постели погашена — в комнате было бы темно, если бы не разожженный камин, где ярко пылал огонь. Ротуэлл, до середины груди укрытый одеялом, лежал с закрытыми глазами, сбоку примостился Чин-Чин, рука Ротуэлла лежала у него на спине. Увидев хозяйку, песик радостно заскулил и застучал хвостом. Киран тут же открыл глаза.
— А… он все-таки послал за тобой? — пробормотал он, разглядывая ее. — Чертов упрямец, вечно суется, куда не просят! Со мной уже все в порядке.
Камилла пристроилась на краешке постели и вязала его руку в свои. Лицо у него было пепельно-бледным и как будто слегка припухшим, а в остальном он выглядел как обычно.
— Если у тебя достаточно сил, чтобы проклинать слуг, дорогой, возможно, их хватит и на то, чтобы рассказать мне, где ты был? А заодно и почему тебе вдруг стало плохо, — мягко попросила она. — Только уж будь так добр, не говори, что это меня не касается, хорошо? Потому что я решила, что теперь это меня очень даже касается, — с нажимом добавила она.
Взгляд Ротуэлла немного смягчился. Закрыв глаза, он ласково погладил ее руку.
— Я ездил в Селсдон. Это в Суррее. Там у Уорнемов поместье.
— Понятно, — кивнула она. И невозмутимо добавила: — Будь так добр, впредь предупреждай меня, когда уезжаешь надолго, хорошо?
Ротуэлл тяжело вздохнул:
— Знаешь, раньше никто и никогда не беспокоился обо мне.
— А Ксантия? — мягко возразила она. — Она беспокоится… когда ты ей позволяешь.
Но в глубине души она знала, что, в сущности, он прав. За долгие годы Киран уже успел привыкнуть к мысли, что никому нет дела до того, жив он или нет.
Словно догадавшись, о чем она думает, он высвободил руку и резким движением попытался сесть.
— Если уж ты заговорила о моей сестре… — пробормотал он, кивком головы указав на стул, где висела его одежда, — там, в кармане сюртука, лежат кое-какие бумаги. Будь добра, достань их.
Камилла заколебалась.
— Нет, — решительно бросила она. — Никаких бумаг! Они подождут — сейчас меня интересует твое здоровье.
Он со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
— Нет, Камилла… просто сделай, как я сказал, — попросил он. — А потом… ладно, там видно будет.
Камилла неохотно поднялась — Чин-Чин тут же спрыгнул с кровати и засеменил за ней. Его коготки весело застучали по полу, и почему-то этот звук неприятно поразил Камиллу — очень уж неуместным он сейчас казался. Сунув руку в карман сюртука Кирана, она извлекла пачку каких-то бумаг. После чего, вернувшись к постели, протянула их мужу, втайне ругая себя за то, что послушалась. У нее оставалось еще немало вопросов — и что-то подсказывало ей, что он уже достаточно созрел, чтобы ответить хотя бы на один из них. А получив ответ, она вновь будет настаивать, чтобы он показался доктору, и пусть только попробует отказаться!
Подав ему бумаги, она погладила мужа по щеке и вновь примостилась рядом.
— Я хотел сначала обсудить все это с Гаретом, — объяснил он, передав ей несколько листов. — Вот это — документы о передаче тебе прав на мою часть акций «Невилл шиппинг». А это — документы на дом, тоже на твое имя. Тут понадобится подпись Ксантии, но она подпишет. И еще один — в нем я назначаю Гарета распорядителем наследства.
— Я… — Камилла растерянно заморгала. — Я не понимаю…
— Теперь это все твое, — тихо сказал он. — Возьми их…
— Pourquoi? — смутилась она. — Послушай, Киран, я ничего не понимаю! Я ведь твоя жена.
Он вдруг закрыл глаза.
— Камилла, — твердо сказал он, — я хотел, чтобы все это было оформлено на твое имя. Все остальное… все, чем я владею, перейдет к моему сыну. А если у меня не будет сына — одному дальнему родственнику, настолько дальнему, что я даже не помню, как его зовут.
— Да! — Камилла кивнула, начиная понимать. — Ну да, таковы английские законы.
Он снова взял ее руку в свои.
— И если, упаси Бог, произойдет худшее, я хочу, чтобы хотя бы эта часть не досталась ему вместе с баронским майоратом и титулом, — пробормотал он. — Я не хочу, чтобы впоследствии возникли какие-то вопросы на этот счет. Этот дом — твой, и моя доля «Невилл шиппинг» теперь принадлежит тебе. Это не родовое имущество, и я могу свободно им распоряжаться. Поэтому я завещаю его тебе.
— Киран, но я не хочу… — запротестовала она.
— Камилла, послушай, — перебил он. — Если я умру бездетным…
— Нет, — тихо возразила она, отшвырнув бумаги, — Ты ведь женился на мне, чтобы иметь детей. Неужели ты думаешь, я так глупа, что не понимала этого с самого начала?
Судорога стыда исказила лицо Кирана.
— Кое-что меняется, Камилла, — пробормотал он. — Иногда бывает, что все получается совсем не так, как мы думали…
К его смущению, из глаз Камиллы вдруг брызнули слезы.
— У нас с тобой будет ребенок, — прошептала она, инстинктивным жестом положив руку на живот. — Я знаю… Я это чувствую!
— Камилла… — Он вопросительно посмотрел на нее. — Ты же сама недавно говорила, что не уверена…
— У нас будет ребенок, — твердо сказала она. — Рано или поздно, но будет.
— Камилла… а что, если я не доживу до этого? — беззвучно прошептал он.
Об этом она не желала даже думать. Но сейчас ей было ясно одно — Киран всего лишь старается защитить ее. Но почему тогда ее сердце разрывается от боли, словно он своей рукой вонзил в него нож?!
— Любой нормальный отец настоял бы на заключении брачного договора, чтобы ты после смерти мужа не осталась без гроша, — продолжал Киран. — А вместо этого… единственное, на что ты можешь рассчитывать, — это какие-то жалкие пятьдесят тысяч твоего деда, которые хранятся у его поверенного…
— Пятьдесят тысяч — огромные деньги.
— Этого недостаточно, Камилла, — покачал головой он. — Во всяком случае, для того чтобы вести ту жизнь, какую ты заслуживаешь. Пусть Ксантия, как и прежде, управляет компанией или занимайтесь делами вдвоем, если хочешь. Ты справишься, я уверен в этом. Гарет сейчас уже почти отошел от дел, но он всегда сможет дать тебе добрый совет. И еще — я хочу, чтобы ты…