Страница 55 из 72
Кристина не слушала его — презрительно поджав губы, она смотрела на Камиллу и Ротуэлла, и он вдруг заподозрил, что у нее на уме какая-то пакость. По спине Ротуэлла пополз холодок.
— Знаете, Ротуэлл, Валиньи рассказал мне поразительную историю! — рассмеявшись своим мелодичным смехом, проговорила она. — Бог мой, представляю, что будут говорить в обществе, когда узнают, где вы познакомились с вашей женой!
Холодные пальцы страха скрутили желудок Ротуэлла, превратив его в ледяной ком.
— Ты не посмеешь.
В улыбке Кристины появилась издевка.
— Ты так думаешь?
— Одно слово об этом, — понизив голос, угрожающе прошептал Ротуэлл, — и я сделаю так, что от твоей репутации ничего не останется, и помоги мне Бог! Кстати, недостатка в свидетелях не будет. Интересно, как ты думаешь, Кристина, чью историю в свете сочтут более захватывающей?
Кристина смерила его уничтожающим взглядом.
— Возможно, ты передумаешь — ради блага своей же собственной жены, — процедила она сквозь зубы. — Кстати, может, ты еще не знаешь… лорд Холбурн вернулся в Лондон — совершенно неожиданно! И, как говорят, собирается пробыть в городе до конца лондонского сезона. О-о-о… если не ошибаюсь, это он и есть — вон там, возле Серпентайна, видишь? Тот джентльмен с газетой в руках.
Камилла резко повернулась — лицо ее помертвело и сейчас было похоже на маску ужаса.
— Да-да, это Холбурн! — Прижав руку к груди, Валиньи бросил на супругов исполненный самого искреннего сочувствия взгляд. — Вот увидишь, милочка, кое-кто никогда и ничего не забывает — особенно старых знакомых!
Глава 12
Тучи сгущаются
Камилла вихрем летела по коридору в спальню — юбки путались у нее в ногах, она не замечала, как догнавший ее на лестнице Ротуэлл, пытаясь успокоить жену, пару раз на ходу погладил ее по плечу.
— Нет! — крикнула она, наконец отмахиваясь от него. — Просто… просто оставь меня в покое! Пожалуйста! Прошу тебя!
Даже Чин- Чин, точно почувствовав неладное, вспрыгнул на ее постель и молча лег, настороженно шевеля пушистыми ушами, его смахивающий на страусовое перо хвост, которым он обычно бешено вилял, на этот раз смирно лежал поверх одеяла. Ротуэлл почувствовал, как в нем поднимается злость, но уходить, однако, не собирался.
— Не думаю, что в таких обстоятельствах муж должен оставлять жену одну, — твердо проговорил он.
Камилла подняла на него залитые слезами глаза.
— Боже, как он мог? Он ведь мой отец! — воскликнула она, заметавшись по комнате. — Как он мог смеяться надо мной! Какой бы он ни был… даже при том, что я его внебрачная дочь… разве я — не его собственная плоть и кровь? Какой же он бессердечный!
Сердце Ротуэлла разрывалось от жалости. Видит Бог. Камилла не заслуживала такого мерзавца-отца.
— Похоже, пришло время остановить Валиньи, — словно разговаривая сам с собой, негромко бросил он. — Я уже начинаю думать, что окажу тебе услугу, если вызову этого негодяя на дуэль и сделаю тебя сиротой.
Похоже, он выбрал не лучший способ успокоить жену. По лицу Камиллы пробежала судорога.
— О да, замечательный способ! — с горечью бросила она. — Разом решишь все мои проблемы, верно? А ты подумал, что будет, если ты оставишь меня вдовой? Валиньи станет прыгать от радости… впрочем, ты и так это знаешь… А если ты всадишь ему в сердце пулю, тебе придется бежать из страны? Таким способом ты намерен положить конец сплетням?
Ротуэлл выругался сквозь зубы.
— О, Киран, ну как ты не понимаешь? — Камилла схватилась за голову. — Не в твоих силах сделать так, чтобы мой отец меня полюбил!
И тогда он сделал то, что должен был сделать с самого начала, — обнял и крепко прижал ее к себе. Если он думал, что она начнет вырываться, то ошибался — Камилла со вздохом облегчения припала к его груди.
— Мне очень жаль, дорогая, — пробормотал он, слыша, что она плачет, уткнувшись в него носом. — И если я и зол сейчас, то лишь на себя, не меньше, чем на этого мерзавца Валиньи.
— Почему? — всхлипнув, пробормотала Камилла. — При чем здесь ты?
Ротуэлл никак не мог отыскать подходящие слова.
— Мне следовало сразу положить конец этой карточной игре, — наконец глухо проговорил он. — Дать понять Валиньи, что, не намерен терпеть его дурацкие насмешки над тобой. Но я не сделал этого… потому что был пьян. А еще потому что потерял голову, едва увидев тебя, и оставил все как есть. И в результате все это ударило по тебе.
— Да, конечно, ты мог просто взять и уйти! — саркастически фыркнула она. — И оставить меня с ними. По-твоему, это было бы лучше?
Ему скова захотелось выругаться — но он сдержался. Он вдруг почувствовала, как дрожит Камилла.
— Я должна была предвидеть приезд лорда Холбурна. Я должна была подумать об этом еще в тот день, когда ступила ногой на берег в Гавре. Нет, раньше — когда обратилась к Валиньи с просьбой о помощи. Да, уже тогда я обязана была знать…
— Камилла, уверяю тебя…
— Да, и не спорь со мной! — воскликнула она. — Мне не следовало так поступать — но я сделала это, потому что хотела получить свое наследство. Я думала… я надеялась, что смогу стать независимой. Смогу защитить себя — и своего ребенка, если он у меня будет… если Господь Бог подарит мне такое счастье!
— Камилла…
— О, только ничего не говори! — перебила она. — Да, это безумие — но выбора у меня не было. Я знала, что не смогу жить так, как жила моя мать. Но я обязана была понимать, что мое появление в Лондоне напомнит всем ту старую историю. И вот теперь лорд Холбурн в Лондоне… а я… мне страшно! Страшно подумать, что он — а вместе с ним и весь Лондон — станут перешептываться о том, как Валиньи поступил со мной! Боже, Киран, неужели мало того, что мой собственный отец издевается надо мной?! Неужели обязательно, чтобы об этом узнали все?
Ротуэлл потянул ее к кровати.
— Присядь, Камилла. — Усадив ее рядом, он осторожно смахнул слезы с ее заплаканного, несчастного лица. — Мне очень жаль, что так вышло. Ты чудесная, очаровательная женщина. И если Валиньи не понимает, как ему повезло иметь такую дочь, и если ты по-прежнему не хочешь, чтобы я вбил ему в голову эту мысль вместе с пулей, то позволь мне по крайней мере поговорить с лордом Шарпом.
— С лордом Шарпом? — Камилла шмыгнула носом. — А зачем?
— Ну, если мои слова для Кристины ничего не значат, то к словам Шарпа она прислушается, можешь быть уверена. Ведь это он выплачивает ей содержание, а помимо этого, еще и оплачивает кое-какие ее счета. И как бы Валиньи не был увлечен ею, он никогда не женится на ней — просто потому, что у него нет денег, чтобы ее содержать. И Кристина, черт бы ее побрал, отлично это знает.
Камилла пожала плечами.
— У Валиньи за душой ни гроша, — прошептала она. — Но снова вмешивать лорда Шарпа? Боже, стыд какой!
— Это Кристине должно быть стыдно, а не тебе. — Ротуэлл сжал ее руку. — Тебе нечего стьдиться, дорогая, поверь мне. В этой истории ты оказалась единственной жертвой.
Камилла долго смотрела ему в глаза, словно пытаясь прочесть в них правду. А потом губы у нее вдруг задрожали. Бросившись на грудь Ротуэллу, она разрыдалась.
— Ну-ну, успокойся, — бормотал он, укачивая ее, словно ребенка. — Я не позволю, чтобы что-то омрачило твое будущее. Слышишь, Камилла? Даю тебе слово.
Она резко вскинула на него взгляд, сразу перестав плакать. Слезы моментально высохли, и в глазах Камиллы вспыхнула злость.
— А если тебя не будет рядом? — хрипло прошептала она. — Только не лги мне, Киран! Зачем давать слово, которое ты, возможно, не сможешь сдержать!
Бог свидетель, герой из него еще тот, подумал Ротуэлл, но теперь уж ничего не попишешь. Обхватив ее лицо ладонями, он нежно поцеловал ее в губы.
— Сдержу, вот увидишь, — пробормотал он, с трудом заставив себя ненадолго оторваться от ее губ. — Даю тебе слово. Я позабочусь о тебе. Клянусь тебе. Могу даже увезти тебя из Лондона, если хочешь, — спохватился он. — Э-э-э… в Чешир, например. Там у меня поместье.