Атипичная пневмония

В тот воскресный вечер между ней и Игорем состоялся разговор, заставивший ее по-новому взглянуть на своего супруга. Марина достаточно подробно изложила ему разговор с Вахрушиным. Игорь хмыкнул:

– Старый осел совсем выжил из ума. Небось, насмотрелся голливудских фильмов-катастроф. Это все ерунда. Сейчас я все брошу, на работе напишу заявление об отставке и поеду к твоему Вахрушину на дачу грядки копать.

– Игорь, может быть, мы хотя бы часть денег снимем со счета и будем держать их дома? На всякий случай.

– Это полная чушь. Хотел бы я посмотреть на тех банкиров, которые посмеют мне не дать моих денег. И вообще… Дорогая… Видишь ли, я купил новую машину, а то, что оставалось, я разместил в акциях.

– В каких акциях, какую машину? О Боже, Игорь, ты, оказывается, еще больший идиот, чем я могла представить! Ты хочешь сказать, что я совсем осталась без денег?

Марина никогда не старалась контролировать финансовые дела семьи. Ее вполне устраивала ситуация, при которой она определяла, какие семейные проекты и в какие сроки должны быть профинансированы. А сколько это стоит, и откуда Игорь будет брать деньги, ее не интересовало. Время от времени, по ее просьбе Игорь переводил ей на карту тысяч 10–12 на личные надобности, как говорила Марина, «на булавки».

– Мариночка, ну почему совсем без денег, я же тебе недавно сбрасывал десять тысяч. Ты не волнуйся. У меня скоро будут еще поступления, – пролепетал испуганный Игорь.

– А что если Вахрушин прав, и никаких поступлений больше не будет? Если вообще все рухнет? – разъяренной фурией налетела на него Марина.

Игорь долго бормотал, оправдываясь и объясняя, уверял Марину во вздорности вахрушинских измышлений, рассказывал про то, что цены на мировом рынке на энергоносители и электроэнергию высоки, как никогда, что бюджет страны сверстан с профицитом, что популярность президента огромна и продолжает расти, что небольшие проблемы с продовольствием возникли исключительно из-за санитарных барьеров и вскоре будут сняты. Одним словом, никогда положение власти не было столь прочным, как сегодня. Стабильности в стране ничего не угрожает. А Вахрушин – просто выживший из ума старый маразматик.

Марина успокоилась. Но не потому, что вняла Игориным аргументам и объяснениям. Она просто отчетливо поняла, что в этой ситуации она может рассчитывать, как это уже неоднократно бывало в ее недолгой жизни, только на себя. «Как это характерно для мужчин, – подумала Марина, – надуться от осознания собственной значимости и величия и не замечать того, что происходит вокруг. Если они там все такие, как мой муж, то Китыч, безусловно, прав. А кто их знает лучше, чем Вахрушин? Да и с чутьем у старого лиса все в порядке. Недаром умудрился быть полезным при любых режимах, при любых правительствах». И Марина начала действовать. Ей совсем не улыбалось провести несколько лет, самых лучших, самых плодотворных лет в жизни женщины, взаперти с мужем, престарелым любовником и старой хрычовкой Елизаветой. С вахрушинским анализом ситуации она согласилась, но вывод из него сделала прямо противоположный. Надо срочно покинуть Россию. Навсегда. Но для этого необходимы две вещи: страна, которая готова тебя принять, и деньги (чем больше, тем лучше). В странах Евросоюза Марине отказали даже в туристической визе. Турки, еще только готовящиеся войти в объединенную Европу, – тоже. США, Канада, Аргентина, Австралия, Индия и Япония – тоже. А в Африку, на Ближний Восток и в бывшие республики СССР ее и калачом не заманишь. По большому счету, оставались только страны Юго-Восточной Азии, со свирепствующей там атипичной пневмонией, и некоторые страны Латинской Америки. Так активный процесс поисков привел Марину в посольство Республики Белиз. Получить там полугодовую визу – без проблем. А если человек вкладывает в национальную экономику полмиллиона долларов – нате вам, пожалуйста, белизское гражданство. Марина посмотрела по карте, где это находится, удовлетворенно хмыкнула: «по крайней мере, там не будет этой мерзкой московской зимы. Белиз так Белиз. Добираться, правда, придется через Китай. Ну и черт с ним». Оставалось решить проблему с деньгами. Муж ей не помощник. «Козел. Надо бы с ним развестись, да времени уже нет. Потом как-нибудь, – думала Марина. – Из всех возможных кандидатур остается только Вахрушин. Жаль, конечно, старика. Он был так добр и мил со мной. Но у меня нет выхода. Мне нужны деньги». Тут-то и пригодился белобрысый «солдатик». Влюбить в себя двадцатилетнего мальчишку для Марины труда не составило (и не с такими справлялась).

Гораздо больше беспокойств вызывала готовность молодого человека осуществить задуманное ею. Но он на удивление легко согласился, после того как Марина красочно описала ему все прелести их совместной жизни в Белизе с тремя миллионами долларов в кармане.

«Ну и молодежь пошла, – изумилась Марина, – для них человека убить, что муху прихлопнуть». По ее плану «солдатик» должен убрать Вахрушина и его домработницу, сложить три миллиона в заранее приготовленный чемодан и ждать Марину в оговоренном месте на дороге к поселку. А Марина в это время несется на своем «Мерседесе» в дачный поселок под Рузой, забирает там чемодан с деньгами и «солдатика» и отправляется на самолет в Шереметьево. От «солдатика» она избавится где-нибудь по дороге. Даже не пыталась придумать что-нибудь сложное. Просто попросит его за чем-нибудь выйти, а сама уедет. Сюрпризов с его стороны она не ожидала, так как оружие велела ему выбросить сразу же после дела. Во всяком случае билет на рейс до Бельмопана с пересадками в Пекине и Мехико Марина заказала только один. Проблем на шереметьевской таможне быть не должно, так как командует там ее старый, испытанный друг. И все бы хорошо. Такой план замечательный. Но тут появилась в Москве эта чертова атипичная пневмония. А паспорта с визами получать через неделю – двадцать первого, билет у нее – на двадцать третье июля. А что если за эту неделю все переиграют и откажут в визе из-за атипичной пневмонии? Ведь ее по всему миру боятся, как черт ладана.

Марина ткнула окурок в пепельницу, поднялась с кровати и начала одеваться. Взяла пульт с тумбочки, нажала первую кнопку. На первом канале многозначительно вещала черноглазая, гладко зачесанная дикторша: «Количество заболевших атипичной пневмонией в Москве увеличивается и уже достигло двух тысяч. Двенадцать человек, к сожалению, уже умерло. Заболевшие, в основном, живут на юго-западе столицы, хотя отдельные случаи есть и в других районах города, – Марина так и застыла с пультом в руках, даже забыв застегнуть брюки, – сейчас мы просим прокомментировать ситуацию главного санитарного врача России». На экране появился седовласый господин, больше похожий на чиновника, чем на врача: «Оснований для паники нет никаких. Ситуация находится у нас под контролем. Дело, правда, несколько осложнено тем, что нынешнюю волну заболеваний вызвал вирус, изменившийся по сравнению с тем, который вызывал отдельные случаи заболевания атипичной пневмонией в нашей стране в предыдущие годы. Напомню, что первый случай произошел в 2005 году в Новосибирской области. Поэтому имеющаяся у нас вакцина помочь не может. Но мы сейчас активно работаем над созданием новой вакцины, а для лечения уже заболевших людей применяются самые новейшие антибиотики отечественного производства. Сегодня мы также получили два транспортных самолета с антибиотиками от наших западных коллег…» «Э-э, – пронеслось в голове у Марины, – а ситуация, видимо, совсем хреновая». Она закончила одеваться, поправила макияж и прическу и вышла из номера. По дороге домой Марина вспомнила, что бак ее «Мерседеса» почти пустой, и что она еще вчера собиралась заправиться, но очереди на заправках отпугивали ее. Марина зарулила на первую попавшуюся по дороге автозаправку и пристроилась в конце гигантской очереди. Бензин, видимо, только недавно привезли, потому что огромная автоцистерна еще стояла на территории заправки. Наконец, бензин начали отпускать, и первые заправившиеся машины отъехали от колонок. Марина проехала вперед метров на десять, а за ней пристроилось еще два автомобиля. Но тут впереди случилась заминка. К первой колонке вне очереди со стороны выезда заскочил огромный звероподобный черный джип. Из него вышли два молодых человека с одинаково бритыми затылками, короткими мощными шеями и квадратными плечами. Один направился к кассе, а второй снял шланг с колонки и собирался уже вставить его в бак. Но неожиданно к нему с руганью подлетел какой-то мужичок и стал вырывать шланг у него из рук. Моральное превосходство было на его стороне, очередь громкими выкриками поддерживала его. Но бритоголовый, не став препираться и не выпуская шланга из рук, коротким ударом в грудь отправил мужичка в нокаут. Очередь зашумела, кто-то нажал на клаксон, и Марина с ужасом увидела, как к бритому сзади подскочил молодой человек и обрушил на его голову какую-то железяку. Раздался противный чавкающий звук, и из головы что-то брызнуло, как из лопнувшего арбуза. У второго бритоголового вдруг в руках оказался пистолет, и он начал палить в молодого человека с железкой. Но толпа, стоявшая у кассы, навалилась на него, вырвала пистолет, повалила и с яростными криками принялась наносить удары ногами. Марина, обезумев от ужаса, выскочила из машины и стала махать руками, требуя, чтобы стоящие за ней машины, сдали назад. Она пыталась что-то прокричать им, но вместо слов из горла вылетал только какой-то нечеловеческий визг. Ей освободили дорогу, и она, пробуксовывая колесами, вылетела из очереди. Марина не соображала куда едет, лишь бы побыстрее и подальше убраться от этого места. Перед глазами стояла картина зверской расправы. К реальной жизни Марину вернула трель мобильника. Она припарковалась, раскрыла сумочку и достала телефон.