Гамильтон

- Кажется, ты серьезно над чем-то задумалась, детка.

- Размышляю над тем, что ты продемонстрировал; ты разве не этого добивался? - огрызнулась я.

- Я надеялся, что тебе понравится, но в твоих глазах читается нечто другое, - нахмурился, в свою очередь, Байрон.

- Ее нелегко убедить на такое, - заметил Реквием.

- Ей нравится быть сразу с двумя.

- Но не с любыми двумя, - возразил Реквием. - А с теми, из которых она не могла бы отдать предпочтение одному.

- Вы говорите обо мне так, словно меня здесь нет. Я это просто ненавижу, - заявила я.

- Прости, душенька, но я надеялся, что вид нас с Натаниэлем вместе подействует на тебя.

- Меня это озадачивает.

Байрон засмеялся, и это сделало его лицо моложе, давая представление о том, как он, должно быть, выглядел, когда был пятнадцатилетним подростком, еще до того, как его нашел вампир и сделал так, что Байрону уже никогда не суждено было справить шестнадцатилетие.

- Я надеялся совсем на другое.

- Ну, извини, - пожала плечами я.

- Это не твоя вина, дорогуша, - он покачал головой. - Я не ради тебя это делаю.

- Ну так и я не ради тебя стараюсь, - свредничала я.

- Секс был хорош, - хохотнул в ответ он.

- Но с Жан-Клодом тебе понравилось бы больше.

В его глазах промелькнуло странное выражение. Он с наигранным смущением опустил глаза, а когда снова поднял на меня взгляд, в них читалась все та же ехидная застенчивость.

- Жан-Клод любит тебя, голубка, он ясно дал это всем понять.

Я собиралась уточнить, что он имел в виду, но тут дверь распахнулась, и вошел сам предмет нашего разговора. В зале я заметила только то, что он одет в темное, но он всегда так одевается. В общем, одежда была, как обычно, черной, но сама она была необычной.

На нем был смокинг с фалдами, хотя можно ли назвать смокингом то, что пошито из кожи? Нечто вроде шелковых подтяжек было надето прямо на голое тело. Я уставилась на его обнаженную грудь так, как обычно таращатся на женскую грудь мужчины. Обычно я так не делаю. В том смысле, что у Жан-Клода, конечно, замечательное тело, но лицо несравненно лучше. Тогда я подняла взгляд к его лицу. Волосы темными локонами спадали ему на плечи. Шея перехвачена черной бархатной лентой с камеей, которую купила для него я. Взгляд переместился выше, к словно созданному для поцелуев изгибу губ, к линии щеки, напоминающей изгиб крыла ласточки, вся изящество и… Крыло ласточки? Это еще что за твою мать? Мне бы никогда не пришло в голову такое сравнение.

- Ma petite, ты хорошо себя чувствуешь?

- Нет, - спокойно ответила я. - Полагаю, что нет.

Он подошел ближе, и мне пришлось поднять глаза, чтобы встреть его полночной синевы взгляд. На меня нахлынуло то же ощущение, что и возле кинотеатра, когда я впервые увидела Натаниэля. Я была слишком очарована, слишком заворожена им. Мне даже пришлось закрыть глаза, чтобы его образ не отвлекал меня, пока я произношу:

- Мне кажется, кто-то на меня воздействует.

- Что ты имеешь в виду, ma petite?

- Ты имеешь в виду, как тогда, в кино? - догадался Натаниэль. Его голос раздался близко от меня, не с дивана. Наверное, он подошел к нам.

Не открывая глаз, я утвердительно кивнула.

- Что произошло в кинотеатре? - голос Жан-Клода раздался в непосредственной близости от меня.

Натаниэль объяснил, добавив:

- Ей пришлось достать крест, чтобы полегчало.

- Но сейчас крест на мне, - сообщила я.

- Сейчас он у тебя под кофтой, - сказал Натаниэль. - А тогда висел поверх.

- Это не должно играть особой роли, разве что искомый вампир находится в одной комнате со мной.

- Попробуй все же достать его на свет, - посоветовал Жан-Клод.

Я приоткрыла глаз и бросила на него быстрый взгляд. Он все еще был сокрушающее красив, но я уже могла связно думать, глядя в его удивительные глаза. Они снова были просто глазами - красивыми и завораживающими, но уже не в буквальном смысле.

- Вроде, прошло, - неуверенно сообщила я.

- Что происходит, голубки? - полюбопытствовал Байрон. Он подошел ближе и теперь переводил взгляд с меня на Жан-Клода.

- Лизандро, оставь нас, - приказал Жан-Клод.

Какое-то мгновение казалось, что Лизандро начнет протестовать, но он не стал. Только спросил:

- Мне оставаться за дверью или вернуться в клуб?

- Пожалуй, за дверью, - ответил Жан-Клод.

- Может, нашим телохранителям стоит быть в курсе? - спросила я.

- Это не касается крысолаков.

- Незадолго до твоего прихода Лизандро поднял вопрос о том, что если они идут ради нас на риск, то должны знать причину.

Жан-Клод посмотрел на Лизандро. Этот взгляд сложно было назвать дружелюбным.

- Действительно?

Лизандро ответил ему ничего не выражающим взглядом.

- Я говорил о том, как Анита будет выбирать следующего подвластного зверя, а не о твоих приказах, Жан-Клод, - произнес он.

- Все, что касается ma petite, касается и меня, - в его голосе появились угрожающие интонации.

Лизандро заметно поежился и шумно выдохнул:

- Не хочу никого оскорбить, но разве тебе самому не хотелось бы, чтобы следующий ее зверь был сильнее? Чтобы он сделал вас сильнее?

Жан-Клод продолжал сверлить его взглядом, и Лизандро старался одновременно и не опускать глаз, и не смотреть в глаза вампира - трюк, на освоение которого у меня ушли годы. Я рада, что теперь мне не обязательно избегать вампирских взглядов. Сложно выглядеть смелым, если не можешь посмотреть противнику в глаза.

- Моя сила каким-либо образом касается крыс? - поинтересовался Жан-Клод.

- Да, - ответил Лизандро.

- Каким образом? - прозвучало это коротко и недружелюбно.

- Твоя сила - гарантия нашей безопасности. Крысолаки помнят те времена, когда Мастером Сент-Луиса была Николаос, - покачал головой Лизандро, его лицо омрачилось. - Она не защищала никого, кроме вампиров. А ты заботишься обо всем сверхъестественном сообществе, Жан-Клод.

- Тебе стоит знать, что о таких вещах забочусь не я, а ma petite.

- Она - твой человек-слуга, - ответил на это Лизандро. - Ее действия - это также твои действия. Разве вампиры не считают своих слуг продолжением самих себя?

Жан-Клод, прищурившись, прошел дальше вглубь кабинета, попутно взяв меня за руку.

- Тщетные надежды… разве ты не знаешь, что ma petite - весьма самостоятельная личность?

Его рука ощущалась такой твердой, такой реальной, что я почувствовала себе намного увереннее. Всего одно прикосновение - и я снова обрела почву под ногами.

- Чем бы ни было это воздействие, оно никуда не делось, - сообщила я. - Я не могу уловить, что это, но все еще чувствую его.

- Можешь пояснить, ma petite?

- Когда ты до меня дотронулся, стало легче. Твое прикосновение словно разогнало туман, о котором я до этого и не подозревала.

Тогда он крепко прижал меня к себе. Я погладила мягкие отвороты его пиджака.

- Теперь тоже стало лучше? - спросил он, но я покачала головой.

- Попробуйте прикоснуться к коже, - посоветовал Реквием из своего угла. Мы с Жан-Клодом двигались как-то так, что теперь оказались совсем рядом с его стулом, хотя с моей стороны это уж точно произошло ненамеренно.

Я не стала вынимать свою руку из руки Жан-Клода, а вторую прижала к его обнаженной груди. Как только я это сделала, то почувствовала себя значительно лучше.

- Еще лучше, - сообщила я ему, затем провела ладонью по гладким и твердым мускулам груди, обвела пальцами крестообразный шрам, ожог от горевшего креста. Совсем хорошо.

- О чем ты хотел поговорить со мной и Байроном, Жан-Клод? - поднял на нас взгляд Реквием, не особо успешно стараясь сохранить нейтральное выражение лица. Он расслабленно откинулся на спинку стула, но глаза выдавали его, в них читались напряжение и настороженность.

- Ты ведь уже когда-то видел такое? - выразила догадку я.

- Однажды, - ответил он ровным голосом.

- Когда? - продолжала любопытствовать я.