Страница 10 из 29
Щеки Рут покрылись жарким румянцем. Даже Оуэн выглядел шокированным.
– Ты невозможна, Берти, – фыркнул он. – Что прикажешь с тобой делать?
– Езжайте и развлекайтесь, – ответила та. – А потом расскажете, как провели время.
– Пойду принесу вещи, – сказал Оуэн. Оставшись с Рут, Альберта сказала ей:
– Ты самая прекрасная из всех невест, каких я видела. Ты вся так и светишься любовью. Я очень счастлива!
– Но я все же думаю, что нам не следует бросать вас.
– Пустяки, милочка. Вы оставляете меня в надежных руках. Поди попудри носик, или что там еще тебе надо сделать, а потом с моего благословения поезжайте.
По дороге в аэропорт и в самолете Рут молчала, игнорируя все попытки Оуэна завязать разговор, пока он не оставил ее в покое.
Когда самолет приземлился, Рут не имела ни малейшего представления, где очутилась. А когда пересели на другой самолет – маленький, принадлежавший местной авиалинии, – и не подумала задать Оуэну ни единого вопроса.
Конечным пунктом их путешествия оказался остров – пышный зеленый оазис посреди искрящегося океана. Они уселись в ожидавшую их машину, и Оуэн привез их к домику на пляже. Воздух был теплым и влажным, небо светилось голубизной. А построенный на сваях домик выглядел просто очаровательно и стоял в уединенном месте – идеальный приют для молодоженов!
Рут дождалась, пока они войдут в дом – деревянные полы, плетеные коврики, на окнах не занавески, а жалюзи, на потолке вентилятор – и произнесла, очень стараясь сдерживаться:
– И какой во всем этом смысл?
– Смысл тот, – ответил Оуэн, занося в спальню – единственную в доме спальню! – вещи, – что мы должны сделать то, что от нас ждут.
– Кто ждет? Никто и глазом бы не моргнул, если бы мы никуда не поехали. Все знают, что за Альбертой нужен уход, не говоря уже о Саймоне.
– Нам надо лучше узнать друг друга.
Что-то в голосе Оуэна заставило Рут насторожиться.
– Если я правильно тебя поняла, то можешь об этом позабыть! Мы не…
– Я имел в виду только то, что нам надо поговорить, – спокойно прервал ее Оуэн. Слишком спокойно. – Мы едва знакомы, а дома трудно будет рассказывать друг другу о себе.
Рут презрительно фыркнула:
– Мы могли бы найти укромный уголок и в Канаде. Да и вообще, я не понимаю, зачем все это нужно, если наш брак всего лишь сделка!
– Это нужно, чтобы у моей тети не возникло никаких подозрений. Она все время задает вопросы, на которые я не могу ответить. Не беспокойся, я не собираюсь даже прикасаться к тебе, если тебя волнует именно это.
«Не собираюсь» – понимай «не хочу». Рут героическим усилием воли вздернула подбородок.
– Я ни о чем таком и не думала, – солгала она.
– Правда? И даже не заметила, что в доме одна спальня с одной-единственной постелью? – Оуэн покосился на изящное сооружение из резного дерева.
– Заметила.
– По крайней мере, на ней поместится целый десантный полк, – саркастически отозвался Оуэн.
Теоретически кровать была достаточно велика, чтобы двое, лежащие на ней, не касались друг друга. Но на практике… Ох, мысленно вздохнула Рут, кому-то придется спать на неудобном диванчике.
– Ты, наверное, хочешь разобрать вещи и принять душ, пока я приготовлю что-нибудь перекусить.
– Я не голодна.
– Как насчет выпить?
Рут молча кивнула.
– Шампанского?
– Нет, мне уже хватит алкоголя на сегодня. Какого-нибудь соку. Если есть.
– Конечно, есть. Я отдал соответствующие указания.
– Так ты был здесь раньше?
– Да. Этот домик принадлежит мне.
Рут вздрогнула. Он жил здесь, в этом доме, вместе с Линн!
– Да ты просто бездушное животное! – поддавшись порыву, воскликнула она.
Оуэн недоуменно уставился на нее.
– Но почему?
– Как ты мог привезти меня туда, где когда-то жил с Линн! – И Рут с перекошенным от гнева лицом толкнула Оуэна в грудь.
– Успокойся, – сказал он, перехватив ее запястья. – Это мой дом, и только мой. Я никого сюда не привозил прежде.
– Ой!
– И все? – Оуэн прижал руки Рут к своей груди, и она почувствовала, как бьется его сердце, ощутила тепло его тела. О Господи, как хорошо!
– Извини, пожалуйста.
И чего она так взбеленилась? Надо было сначала все выяснить, а не бросаться на человека с кулаками. Ну почему она вечно поступает и говорит не подумав?
Оуэн отпустил ее руки. Но прежде чем Рут успела отступить хотя бы на шаг, обнял ее за плечи и привлек к себе.
Ничего больше, но у Рут все поплыло перед глазами. Она знала, что Оуэн всего-навсего хочет дать ей понять, что не сердится, что все в порядке, но ее тело решило иначе. Между ними словно проскочила искра. Рут изо всех сил боролась сама с собой, чтобы не стиснуть Оуэна в объятиях, чтобы не прильнуть к его губам. О, как она жаждала его поцелуев, его прикосновений, тяжести его тела!
Внезапно Оуэн резко отстранился. На его лице были написаны ужас и отвращение. У Рут внутри словно что-то оборвалось. Не зная, куда девать глаза, она мечтала провалиться сквозь землю. И, повернувшись, вылетела из комнаты.
Стоя на берегу бирюзового океана, Рут думала, осмелится ли теперь посмотреть в глаза Оуэну.
5
Оуэн изумлялся собственной глупости. И кто только дернул его обнять Рут? Ничего удивительного, что она сбежала: бедняжка, должно быть, перепугалась до смерти. Чего теперь стоят все его обещания, что он не коснется ее?
Но как можно было удержаться, если Рут так прекрасна, так восхитительна?
Не отдавая отчета в своих действиях, Оуэн последовал за ней.
– Рут, – мягко позвал он.
Она не повернулась. Но ее плечи напряглись, и стало ясно, что она все еще сердится. Оуэн сделал еще шаг, теперь он мог, протянув руку, коснуться ее. И именно так бы и поступил, если бы не боялся, что Рут в гневе отпрянет.
– Это было ошибкой с моей стороны, – с трудом выговорил Оуэн. – Обещаю, что подобное впредь не повторится.
Однако ему придется нелегко. После смерти Линн Оуэн поклялся, что никогда больше не приблизится ни к одной женщине. И вот теперь, после недельного знакомства, ощущает непреодолимое желание лечь в постель с Рут! Лишь бы это была не любовь! С вожделением он сумеет справиться…
– Держись от меня подальше, – холодно бросила Рут.
Черт! Какой удар! Но он заслужил его.
– Это затруднительно, раз уж мы живем в одном доме. Я думал… я надеялся, он тебе понравится.
– В других обстоятельствах – возможно. Но общий дом хорош лишь для близких друг другу людей. – Рут тряхнула головой. – Уместнее было бы провести медовый месяц, например, в Квебеке. Гуляли бы себе по набережной. В толпе.
– И мокли бы под дождем. Разве здесь не чудесно?
– А я люблю город, люблю родной Сет-Иль, – упрямо произнесла Рут. – Люблю, когда вокруг много народу.
– Это не единственный дом на острове.
– Ну и что? – пожала она плечами. – Зато место очень уединенное. Ты не привозил сюда жену, так кого же привозил? Или ты жил здесь в полном одиночестве? Приезжал сюда отдохнуть от всего и всех?
– Мы так мало знаем друг о друге, – спокойно произнес Оуэн.
Рут раздраженно перевела дыхание.
– Так, значит, нам надо сесть и поговорить. Вот давай и займемся этим сегодня вечером. А когда закончим, вернемся назад, в Канаду.
С этими словами Рут повернулась и пошла обратно к дому. Оуэн последовал за ней.
– Я думал, тебе здесь понравится, – сказал он, переступив порог.
– Откуда тебе знать, что мне нравится, а что – нет? – повела плечом Рут.
Оуэн боялся чего-нибудь в этом роде. Именно поэтому не стал делиться с Рут своими планами.
– По-моему, все люди просто грезят о таком месте…
Войдя в гостиную, Рут молча села на стул и уставилась в окно.
– Давай разберем вещи и расположимся поудобнее, – предложил ей Оуэн.
– Я не собираюсь здесь оставаться.
– Боюсь, у тебя нет выбора: самолет прилетает и улетает раз в неделю.