Тайные признания

Преданность Сэмюела, как всегда, слегка смутила Дэниела.

– Благодарю, однако надеюсь, в этом не будет необходимости. Мне кажется, Рейберн и Мейн настроены решительно и способны обезвредить преступника. – При этом они явно подозревают его в смерти Блис. – Теперь скажи, как чувствует себя Кейти?

– Все еще спит. С ней Гертруда.

– В таком случае она в надежных руках. Ты можешь идти спать, Сэмюель. Отдохни немного.

– Я пойду, милорд, но боюсь, что не получится. Не могу не думать о Кейти.

Дэниел тоже сомневался, что ему удастся уснуть, так как образ Каролины не покидал его. Пожелав Сэмюелу спокойной ночи, он поднялся по лестнице в свою спальню, но вместо того, чтобы сразу лечь в кровать, налил бренди и встал перед камином, глядя на тлеющие угли.

Перед ним в очередной раз возник образ Каролины. Ее улыбка. Ее красивое лицо. Ее прекрасные выразительные глаза. Сколько часов может пройти, прежде чем он устанет смотреть на нее? Сотни? Тысячи? Он грустно ухмыльнулся. Едва ли ему вообще когда-нибудь надоест смотреть на нее. Слышать ее голос, ее смех.

Боже, кажется, он начинает сходить с ума. Когда это было, чтобы взгляд женщины, ее голос и смех вызывали у него чувство такого глубокого волнения?

«Никогда», – тотчас ответил внутренний голос.

Казалось, желание видеть ее возрастало с каждой минутой. Он закрыл глаза и представил Каролину в своей оранжерее. Ее платье поднято кверху, ноги раздвинуты, и она готова к соитию. Он почувствовал, как, взволновалась его плоть, и застонал. Черт побери, он до сих пор ощущал ее вкус на своем языке. Как же неистово желал он подмять ее под себя или водрузить сверху так, чтобы она обхватывала его ногами.

При этом не менее сильным было незнакомое ранее стремление просто разговаривать с ней. Проводить с ней время. Танцевать. Держать за руку. Находиться с ней в одной комнате. Говорить с ней обо всем на свете. Ничего подобного он ранее не испытывал и не был уверен, что ему нравится это. Он привык к чисто физическим, несложным отношениям, основанным лишь на обладании женщиной, а Каролина внушала ему слишком сложные чувства. И опасные! Он чувствовал себя так, словно ему предстояло плыть по незнакомому бурному морю на лодке без весел.

Вздохнув, Дэниел посмотрел на каминные часы. Оставалось восемь часов двадцать семь минут до того момента, когда он снова увидит Каролину.

Он застонал, произведя в уме несложный подсчет. Потом второй раз за этот вечер обратился к молитве, умоляя Всевышнего, чтобы следующие пятьсот семь минут пролетели как можно быстрее.

Глава 13

Я всегда считала шахматы скучной игрой, пока мой любовник и я не придумали снимать с себя какую-то часть одежды при каждой потере фигуры. Когда я осталась совсем голой, он объявил меня потерпевшей поражение. Однако, учитывая, какое огромное удовольствие он доставил мне потом своими губами и языком, я оказалась явно в выигрыше.

После завтрака Каролина по привычке отправилась в гостиную, чтобы выпить там еще одну чашечку кофе. Обычно она садилась за письменный стол у окна и начинала заниматься корреспонденцией или в солнечный день просто наслаждалась теплом лучей, проникающих сквозь стекло. Однако сегодня Каролина взволнованно ходила по комнате, слишком возбужденная и обеспокоенная бурными событиями нескольких последних дней. Сначала произошло убийство, потом она стала любовницей Дэниела, вслед за этим ее крайне напугал выстрел и возникло опасение за Дэниела, который должен был стать жертвой…

Каролина тяжело вздохнула. Неудивительно, что она не могла сидеть спокойно. Все ее мысли были о Дэниеле.

Совершив еще один круг по турецкому ковру, она остановилась перед камином. Прижимая книгу «Мемуаров» к груди, она взглянула на портрет Эдварда.

Как всегда, его красивое лицо смотрело на нее все с тем же ласковым выражением. В его глазах не было ни тени осуждения.

– Ты понимаешь меня? – прошептала она, с трудом проглатывая ком, застрявший в горле. – Надеюсь, что понимаешь, хотя и не уверена, потому что сама не знаю, как это все получилось.

Эдвард продолжал смотреть на нее все так же великодушно.

– Мое сердце принадлежит тебе, – продолжила Каролина. – И всегда будет принадлежать. Но, Эдвард, я ужасно одинока. Я не представляла, насколько одинока, пока он не поцеловал меня. Мне так хочется снова быть желанной. Я соскучилась по ласкам. Я хочу жить полноценной жизнью до конца своих дней.

Каролина взглянула на книгу, которую держала в руках, и на подаренную Дэниелом красную розу, заложенную теперь между страниц. Ее дыхание замерло при воспоминании о том, что он делал с ней минувшей ночью, и о потрясающем наслаждении, которое она испытывала при этом. Не надо лгать себе. Она жаждала этого наслаждения. Страстно желала его.

И сейчас снова желает.

Было ли тому причиной только чтение «Мемуаров»? Если это так, почему тогда эти чувства возникают сами собой по отношению именно к определенному мужчине? Она начинала понимать, почему ее так влекло к Дэниелу. Ведь Каролина многое узнала о нем: о его доброте, заботливости, великодушии. Она сочла эти черты его характера весьма интригующими и привлекательными.

Каролина снова посмотрела на портрет.

– Я потрясена своими новыми чувствами, – прошептала она. – Никогда не думала… не ожидала… однако не могу отрицать, что страстно желаю его. Разумеется, я не позволю ему касаться памяти о тебе. Никогда не позволю встать между тем, что мы когда-то разделяли с тобой.

Произнеся эти слова, Каролина задумалась – возможно ли это на самом деле? Она опасалась, что уже слишком поздно. Что, вступив в интимные отношения с Дэниелом, она тем самым предала память об Эдварде. С тех пор как Дэниел поцеловал ее на маскараде, только его лицо возникало в ее мечтах, и ей уже было чрезвычайно трудно мысленно представить образ Эдварда.

Несмотря на то, что она часто смотрела на портрет покойного мужа, ей было непросто вспомнить тембр его голоса, его смех, ощущение его кожи и волос под ее пальцами. Хотя ее воспоминания о муже начали тускнеть еще до знакомства с Дэниелом, нельзя было отрицать, что они еще больше стерлись теперь, когда на сцене появился красавец граф. Она не могла отрицать, что прикосновения Дэниела в реальной жизни были для нее более значимы, чем угасающие воспоминания об Эдварде, и этот факт тревожил и пугал ее, вызывая чувство вины.

Несмотря на это, Каролина не могла игнорировать то обстоятельство, что в отличие от Эдварда она жива и что именно Дэниел вернул ей радость жизни.

С ним она вновь научилась смеяться. Боже, как долго ей не приходилось делать это! Он пробудил в ней желание и потребность любовных ласк, тогда как она думала, что уже никогда не испытает ничего подобного. Он вернул ей ощущение молодости и стремление быть желанной. Ей хотелось раскинуть руки и восторженно кружиться. С Дэниелом она уже не чувствовала себя одинокой.

И вот, когда она осознала все это, ее едва не застрелили. И жизнь Дэниела тоже была в опасности. «Боже, сделай так, чтобы этого безумца Толливера поймали как можно быстрее».

Каролина вздохнула и вновь обратилась к портрету:

– Я не чувствовала ничего, кроме пустоты, все эти три года. – Глаза ее увлажнились, и она заморгала. – Пожалуйста, не обижайся на меня, Эдвард. Эта связь – между мной и Дэниелом – только физическая и к тому же временная. Я никогда не забуду тебя, но я устала быть одинокой.

«Каролина, дорогая… я люблю тебя. Будь счастлива»

Каролина вспомнила эти слова Эдварда, которые тот прошептал с последним дыханием. Она не думала, что счастье возможно для нее после смерти мужа, и сомневалась, что обретет его в любовной связи с Дэниелом, однако полагала таким образом скрасить свое одиночество, заполнить образовавшуюся пустоту. И пока Дэниел не увлекся другой женщиной – а это, учитывая его репутацию, неизбежно произойдет, как только она надоест ему, – она будет наслаждаться его обществом. А потом придумает, как с пользой заполнить свое свободное время.