На орлиных крыльях

Зампред написал и это.

Затем он поставил внизу свою подпись.

Рашид продолжал:

– Видимо, дальше надо написать: «Исламский революционный исполнительный комитет.»

Зампред так и сделал.

Рашид пробежал глазами составленный документ. Чего-то в нем не хватало, все это отдавало самодеятельностью. Требовалось нечто такое, что придало бы ему официальный характер. Он нашел какую-то печать, штемпельную подушку и проштамповал документ. Затем он прочитал надпись на оттиске печати: «Библиотека религиозной школы г. Резайе. Основана в 1344 году.»

Рашид положил документ в карман.

– Целесообразно размножить этот документ в шести тысячах экземпляров, чтобы можно было просто подписывать их, – посоветовал Рашид.

Зампред кивнул головой в знак согласия.

– Завтра мы продолжим с вами разговор на эту тему, – сказал Рашид, – а сейчас мне надо съездить в Серо и обсудить этот вопрос с пограничниками.

– Хорошо.

Рашид ушел.

Для него не было ничего невозможного.

Он сел в «рейнжровер». Это неплохая идея – побывать на границе, решил он. Следует выяснить, какие там могут возникнуть проблемы, прежде чем везти туда американцев.

На окраине Резайе он наткнулся на дорожное заграждение, охраняемое подростками, вооруженными винтовками. Рашид легко договорился с ними, но его беспокоило, как они поведут себя при встрече с шестью американцами. Этим юнцам не терпелось пострелять.

Дальше он ехал свободно. Грунтовая дорога была в хорошем состоянии, и «рейнжровер» развил приличную скорость. Рашид взял попутчика и выяснил у него возможность перехода границы верхом на лошади. Попутчик считал, что сделать это проще простого и добавил, что у его брата есть лошади. Понадобилось немногим более часа, чтобы преодолеть расстояние в шестьдесят пять километров. Когда Рашид на своем «рейнжровере» подкатил к заставе, пограничники отнеслись к нему с подозрением. Рашид показал им документ, выданный зампредом ревкома. Пограничники позвонили в Резайе и, как они потом сказали ему, говорили с зампредом, который за него поручился.

Рашид стоял на границе и смотрел на турецкую сторону. Ему открылся красивый вид. Всем им пришлось немало пережить, чтобы получить возможность перейти здесь границу. Полу и Биллу это принесет свободу, позволит вернуться домой к своим близким. Для остальных сотрудников ЭДС это будет избавлением от кошмара. Рашида же после перехода границы ждет нечто особенное – Америка.

Он изучил психологию ответственных работников ЭДС. У них сильно развито чувство долга. Если ты им помог, они обязательно тебя отблагодарят, чтобы не оставаться в долгу. Он знал, что стоит ему только попросить, и они возьмут его с собой в страну его мечты.

Застава находилась в подчинении администрации деревни Серо, расположенной в восьмистах метрах от границы. Туда вела горная дорога. Рашид решил навестить деревенского старосту и установить с ним добрые отношения. Потом это пригодится.

Он уже собрался уезжать, когда на турецкой стороне появились две машины. Из первой вылез высокий негр в кожаном пальто и направился к цепи, протянутой вдоль нейтральной полосы.

У Рашида от радости сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Он узнал этого человека и, замахав руками, закричал:

– Ральф! Ральф Булвэр! Эй, Ральф!

В четверг утром охотник, баптист и ракетчик Гленн Джексон пролетал над Тегераном в реактивном самолете.

Джексон оставался в Кувейте после сообщения о том, что, возможно, Пол и Билл будут выбираться из Ирана через Кувейт. В то воскресенье, когда они ушли из тюрьмы, Саймонс через Мерва Стаффера передал Джексону приказ отправиться в столицу Иордании Амман, там попытаться достать самолет и вылететь на нем в Иран.

Джексон добрался до Аммана в понедельник и сразу же взялся за работу. Он знал, что Перо полетел из Аммана в Тегеран в самолете, взятом напрокат в компании «Араб увингз». Ему также было известно, что президент этой компании Акель Билтаджи оказал Перо помощь, позволив ему взять с собой на борт видеоматериалы телекомпании Эн-би-си, чтобы скрыть цель своего визита. Теперь Джексон вновь обратился к Билтаджи за помощью.

Он сказал Билтаджи, что у ЭДС в Иране есть два человека, которых нужно оттуда вывезти. Несмотря на то, что тегеранский аэропорт был закрыт, Джексон решил слетать в Иран и попытаться там приземлиться. Билтаджи выразил готовность помочь ему.

Однако в среду Стаффер, по приказу Саймонса, изменил Джексону задание. Теперь ему предстояло проверить, как идут дела у «чистых». По сведениям далласского штаба, «нечистые» уже покинули Тегеран.

В четверг Джексон вылетел из Аммана на восток.

Когда его самолет стал спускаться к горной впадине, в которой расположен Тегеран, со столичного аэродрома поднялись в воздух два самолета.

Они приблизились, и Джексон увидел, что это истребители иранских ВВС.

Он не знал, что будет дальше.

У пилота, который вел самолет Джексона, вдруг заработала рация. Пока истребители делали круг, пилот вел с ними переговоры. Джексон не понимал, о чем идет речь, но был рад, что иранцы что-то предлагают, вместо того, чтобы просто сбить их.

Переговоры продолжались. Пилот на чем-то настаивал. Наконец он повернулся к Джексону и сказал:

– Надо лететь назад. Они не дадут нам сесть.

– Что они сделают, если мы все-таки пойдем на посадку?

– Собьют нас.

– Ладно, – согласился Джексон. – Сегодня днем попробуем еще раз.

В четверг утром в Стамбуле Перо доставили в номер газету на английском языке.

Он взял ее и залпом прочел помещенное на первой полосе сообщение о захвате американского посольства в Тегеране. Фамилии «чистых» в нем не упоминались. Перо вздохнул с облегчением. Пострадал только сержант морской пехоты Кеннет Краузе. Его ранило.

Перо позвонил командиру «Боинга-707» Джону Карлену и пригласил его в свой номер. Он показал Карлену газету и сказал:

– Как вы относитесь к тому, чтобы сегодня ночью слетать в Тегеран и забрать раненого сержанта морской пехоты?

Карлен, невозмутимый загорелый калифорниец с седеющими волосами, воспринял предложение Перо совершенно спокойно.

– Мы сможем это сделать, – ответил он.

Перо удивился, что Карлен согласился на такой полет без малейших колебаний. Ведь придется лететь ночью через горы без всякой помощи со стороны наземных служб и приземляться на закрытом аэродроме.

– А с другими членами экипажа не хотите посоветоваться? – спросил Перо.

– Нет, они охотно полетят туда. А вот владельцы самолета просто с ума сойдут, если узнают.

– Не говорите им об этом. Я сам за все отвечу.

– Мне нужно точно знать, где будет морской пехотинец, – продолжал Карлен. – Посольству придется доставить его в аэропорт. Там у меня много знакомых. Я смогу уговорить их слегка нарушить правила и разрешить мне посадку, а затем или уговорю их разрешить мне взлет, или просто взлечу без разрешения.

«А „чистые“ понесут носилки», – подумал Перо.

Он позвонил в Даллас, связался со своей секретаршей Салли Уолтерс и попросил соединить его с командующим корпусом морской пехоты генералом Вильсоном. Они с Вильсоном были друзьями. Вильсон вышел на связь.

– Я сейчас в Турции. У меня тут дела, – сказал ему Перо. – Я только что прочитал о сержанте Краузе. У меня есть самолет. Если посольство сможет доставить Краузе в аэропорт, мы сегодня ночью слетаем, заберем его и позаботимся об оказании ему необходимой медицинской помощи.

– Хорошо, – ответил Вильсон. – Если он умирает, забери его. Если нет, я не буду рисковать жизнью твоего экипажа. Я сам свяжусь с тобой.

Перо вернулся к разговору со своей секретаршей. Снова пришли недобрые вести. В беседе с корреспондентом газеты «Даллас таймс геральд» Робертом Дадни пресс-атташе оперативной группы государственного департамента по Ирану проболтался, что Пол и Билл пытаются выбраться из Ирана сухопутным путем.

Перо вот уже в который раз проклинал государственный департамент. Если Дадни напишет об этом в газете, Дэдгар непременно усилит охрану границы.