Страница 9 из 36
Изрядно озадаченная, Мелани удивленно вскинула глаза на Алису, но, ничего не сказав, протянула открытую пачку и зажигалку. Поискав глазами пепельницу и не найдя ничего подходящего, она высыпала на покрывало оставшиеся сигареты и стряхнула столбик пепла в опустевшую упаковку, а потом, чуть помедлив, повернула кисть руки так, чтобы Алиса тоже могла воспользоваться импровизированной пепельницей. Так они и сидели рядом, молча вдыхая дым, пока Мелани не прервала затянувшуюся паузу.
– Знаешь, у меня кроме Джима никого нет. Родители умерли, когда он был еще совсем маленький, так что я для него была и сестра, и мать, и отец. Не знаю, что будет со мной, если с ним что-нибудь случится. Когда он уезжает на съемки, я каждый день молю Бога, чтобы он вернулся живым и здоровым. Ты меня понимаешь? – Она скосила глаза на Гаевскую и, не дождавшись ответа, продолжила: – Наверное, я очень эгоистично его люблю. Мне больно видеть, когда рядом с ним есть другая женщина, хотя не так уж часто они появлялись в жизни брата. Ты не подумай, он очень хороший человек. Просто не сложилось. Так бывает. Я думала, что мы так и проживем с ним свой век, но тут появилась ты. Наверное, это судьба. С первых же минут я почувствовала, что здесь что-то не так. Впервые мой брат действительно влюбился. И надо же так получиться, что в качестве объекта своей страсти он выбрал ледышку! Не знаю, что ты испытываешь к Джиму, но то, что творится с ним, – это просто ужасно. Ты хоть понимаешь, что ломаешь ему, а значит, и мне, жизнь?.. Что ты молчишь? Ответь хоть что-нибудь!
Ожесточенно раздавив догоревший до фильтра окурок, она бросила импровизированную пепельницу на покрывало и, закурив следующую сигарету, глубоко затянулась дымом.
Алиса последовала примеру Мелани.
– Мелли, что ты от меня хочешь? Чтобы я сказала, что Джеймс мне небезразличен? Да, небезразличен. Более того, я думала, что никогда не смогу захотеть близости с мужчиной, но твой брат притягивает меня как магнит. Но это ничего не значит! У меня непонятно какое положение. Ни документов нет, ни дома. Зато есть муж со своими бандитами, которые в любой момент могут появиться у вас на пороге. Да я не переживу, если с вами что-нибудь из-за меня случится! Мне давно уже следовало уехать, но, если честно, было трудно оторваться от Джеймса, да и от тебя тоже… Мне стоило больших усилий убедить себя покинуть ваш дом в конце месяца, но если наши отношения с твоим братом перейдут известные границы, то я точно уже не смогу уехать.
Мелани, слушавшая эту тираду с все возрастающим удивлением, всплеснула руками.
– Ну, ребята, с вами не соскучишься! Знаешь что, давай-ка прервемся на секундочку, я сбегаю вниз за коньяком, а то на трезвую голову мне нелегко разобраться в этом дерьме…
Через пять минут Мелли вновь появилась на пороге с фарфоровой пепельницей в одной руке и двумя фужерами в другой. Под мышкой у нее торчала бутылка французского коньяка. Свалив все добро на постель, она ловко открыла бутылку и, налив щедрой рукой лошадиные порции, затянулась очередной сигаретой.
– Кстати, я, пока искала выпивку, хорошенько обдумала твои слова. Знаешь, в чем ты не права? В том, что берешься решать чужую жизнь. Поверь, твои жертвы никому не нужны. Джеймс не маленький мальчик и прекрасно отдает себе отчет в своих поступках. Раз он решил, что ты для него важнее собственного спокойствия, значит, так оно и будет. В конце концов, он имеет право распоряжаться собственной жизнью.
Тут уже настала очередь Алисы удивленно вытаращить глаза. Она была так потрясена словами Мелани, а еще более – ее тоном, что, очнувшись от полузабытья, в котором пребывала последний час, даже подпрыгнула на кровати.
– Мелли, что ты говоришь! Ведь тебя могут убить! Об этом ему тоже неплохо бы подумать!
– Он и подумал, уверяю тебя. Но только это уже мое право – решать, как вести себя в такой ситуации. И я решила, что от судьбы не убежишь. И поход в ресторан должен состояться, раз он нужен Джиму… и тебе. Только не начинай снова нести ахинею о гремлинах. Никто ничем не жертвует, понятно? Просто каждый выбирает свой путь, и наши пути сейчас совпали. Кстати, хочешь, мы поедем по магазинам и купим тебе самое классное платье из имеющихся в наличии?
– Мелани!!
– Я уже много лет Мелани. Завтра ты идешь с Джеймсом слушать шум прибоя, пить шампанское и танцевать под звездами. И горе тебе, если брату не понравится вечер!
На так и не успевшую поужинать Алису коньяк произвел свое умиротворяющее действие. В какой-то момент ей показалось, что Мелани права, и она уже без возражений занялась обсуждением завтрашнего свидания и всесторонним анализом предыдущих пассий хозяина дома, о которых Мелани рассказывала с таким юмором, что соскучившаяся по нормальному женскому общению Алиса просто умирала от смеха, забыв обо всех своих невзгодах. Уже светало, когда с трудом ворочавшая языком Мелли побрела в свою спальню, а Гаевская рухнула на покрывало, да так и заснула, не раздевшись.
4
Время уже приближалось к обеду, когда Алиса смогла наконец открыть глаза. Ценой героических усилий ей удалось усесться на постели и частично восстановить в памяти начало и конец вчерашнего вечера.
Стараясь не делать резких движений, девушка осмотрелась по сторонам, и ее взгляд тут же наткнулся на опустошенную бутылку коньяка и пару фужеров, в которых плавали размокшие окурки. При виде свидетельств вчерашнего загула она тихо застонала и снова рухнула на подушки. Господи, почему ты не остановил меня вовремя? Ну почему я все время делаю что-то не так?! Она снова попыталась принять вертикальное положение, что не сразу, но все-таки удалось. Алиса снова огляделась вокруг и только тут заметила у изголовья собранную сумку – и вспомнила все, в том числе и свое обещание пойти в ресторан.
Медленно, стараясь не делать лишних движений, она вытащила из сумки полотенце и халат и, плавно распрямившись, побрела в ванную, уповая на то, что не встретит никого по дороге. Господь услышал ее молитвы, хотя в доме явно кто-то был. Внизу раздавались шаги и шумел пылесос. Похоже, Мелани решила навести порядок… Ну и железное же здоровье у сестрицы Джеймса, если после вчерашнего она как ни в чем не бывало может заниматься домашними делами!
Ледяная вода оказала свое отрезвляющее действие, и спустя несколько минут Гаевская уже была в состоянии передвигаться, не борясь с приступами дурноты. Она подошла к висевшему на стене зеркалу. На нее взглянуло лицо, хоть и носившее отпечаток неправедно проведенного вечера, но уже больше напоминавшее человеческий лик, чем взбитую подушку. Алиса бросила презрительный взгляд на свое отражение, ответившее ей тем же, и занялась приведением себя в порядок.
Спустившись вниз через полчаса, девушка уже выглядела вполне пристойно, хотя на душе у нее все еще скребли кошки. Тихо прошмыгнув мимо гостиной, откуда доносился шум передвигаемой мебели, она направилась было на кухню, но бдительная Мелани тут же возникла на пороге, неодобрительно поглядывая на отекшее лицо возлюбленной своего брата.
– Привет, красотка, эк тебя после вчерашнего разобрало!
Та только виновато улыбнулась, пытаясь непослушными руками очистить обнаруженный на столе грейпфрут.
– Ладно, сядь, давай помогу, – смилостивилась китаянка, глядя на мучения своей новоиспеченной протеже.
В одно мгновение она очистила несколько сочных плодов и, засунув их в соковыжималку, протянула Алисе стакан живительного нектара. Пока гостья приходила в себя, Мелани скептически оценивала ее попытки с помощью косметики придать себе здоровый вид. Раз уж она решила стать для брата доброй феей, то волшебство будет по высшему разряду. И неумолимая сестрица Джеймса принялась за дело с энергией продюсера, обнаружившего в провинциальной девочке задатки кинозвезды. Она поволокла Алису на пробежку, затем – к приятельнице в бассейн, потом – в салон, где лично давала указания косметологу и парикмахеру, что сделать с развалившимся в кресле полуфабрикатом. Затем последовал легкий обед, состоящий из овощного салата и чашечки черного кофе, после чего путь их лег в примерочную, куда продавщицы принесли десяток платьев. Шокированная таким беспардонным диктатом, Алиса попыталась взбунтоваться, но Мелани с бесчувственностью палача заставила перемерить их все. В результате было приобретено изумрудно-зеленое произведение портновского искусства, от которого Алиса пришла в ужас. Нет, платье сидело на ней как влитое, но вот декольте и открытая почти до попы спина до такой степени не вязались с присущим ей стилем, что Гаевская почувствовала себя голой. Она попыталась втолковать это Мелани, но та заявила, что платье должно понравиться Джеймсу, а не ей.