Завтра будет завтра

– Я согласен, – наконец объявил он. – Но у меня появилось еще одно условие: вы не будете лезть в мои дела. Хотя бы потому, что я не буду лезть в ваши.

– Я не могу вам это пообещать, – спокойно сказала Кэролайн. – Есть альтернативный вариант. Давайте сформулируем так: я не буду лезть в ваши дела то тех пор, пока ничто не угрожает существованию клиники. Кстати, я бы хотела, чтобы вы ознакомились с кое-какими проектами моего отца и выразили свое мнение по этому поводу.

Она протянула доктору Баррету папку с документами.

– План центра? – уточнил он.

– Откуда вы знаете? – Кэролайн была удивлена, ей казалось, что отец работал над этими планами втайне ото всех. Во всяком случае, Дэвид ничего об этом не знал.

– Это я предложил вашему отцу расширить клинику до центра. У нас уже есть почти все, что для этого нужно: собственные лаборатории, великолепные специалисты, женщины, с которыми можно работать. Осталось только привлечь научных сотрудников, закупить аппаратуру, ну и построить отдельный корпус. Я рассказал об этой идее вашему отцу и предложил воплотить ее в жизнь. Сам я не способен создать ни бизнес-план, ни найти спонсоров, максимум – подобрать научный персонал.

– Большего от вас и не потребуется. Конечно, буквально завтра мы не сможем начать строительство нового корпуса, да и, наверное, в ближайшие лет пять все это так и останется планами, но если мы с вами сумеем вытащить клинику из ямы, следующим нашим шагом будет создание центра по диагностике и лечению бесплодия имени Дэйва Сотбери.

– Я рад, что вас интересуют перспективы. Теперь давайте обсудим, что и в какие сроки я должен сделать.

– Вы должны подобрать персонал и наладить работу в клинике в прежнем темпе. Мне не нравятся очереди в коридорах. Все требования на материалы и медикаменты оформляйте письменно и отправляйте в хозяйственный отдел. Я уже отдала приказ выдавать вам все незамедлительно. Также я просила бы вас контролировать медикаменты и материалы на складе, просто потому, что не знаю, что вам нужно. Полагаю, будет достаточно, если вы просто составите список с примерным расходом одного наименования в месяц. Дальше пусть на складе сами следят за тем, что есть, а чего нет. Встречаться я предлагаю в понедельник утром и в пятницу вечером. В понедельник мы будем обсуждать план работы на неделю, а в пятницу подводить итоги.

Доктор Баррет несколько минут молчал, потом придвинул к себе контракт и подписал его.

– Дайте мне резюме желающих работать в нашей клинике, – потребовал он. – Я посмотрю, если ли среди них хоть кто-нибудь достойный.

Кэролайн, с трудом сдерживая улыбку, протянула ему пачку резюме. Даже она, человек далекий от медицины, знала некоторые имена.

– Наверное, у меня появятся еще кое-какие вопросы к вам, мисс Сотбери, пока я не войду в курс дела и мы не научимся четко разделять, где ваши дела, а где мои. Так что я не прощаюсь.

Он вышел, плотно затворив за собой дверь.

Кажется, я сделала хороший выбор, подумала Кэролайн. Надеюсь только, нам с доктором Барретом придется встречаться не чаще двух раз в неделю.

Но надежды Кэролайн не сбылись. Уже через два часа, как раз когда она с головой ушла в изучение одного особенно запутанного контракта на поставку медикаментов, в ее кабинет без стука ввалился кипящий от гнева доктор Баррет и с порога заявил:

– Это уже слишком! Я требую, настоятельно требую, чтобы его немедленно арестовали!

– Кого? – не поняла Кэролайн.

– Берна, кого же еще?! Этот… этот… – Доктору Баррету очень хотелось высказать все, что он думает о Стенли Берне, но при даме даже он не решался произнести такое.

– Да что случилось, вы можете сказать толком?!

– Берн утащил с собой данные из нашего архива доноров!

– Как это получилось?

– Просто: он имел доступ ко всей, даже самой секретной информации. Пока эти ротозеи из полиции считали ворон, он просто скопировал на диск все данные, имена и кодовые номера доноров спермы.

– Но ведь сам материал он не взял?

– Как вы можете так легко ко всему этому относиться! Ведь это секретная информация! Мы должны были обеспечить этим мужчинам секретность! Никто не должен знать их имен. Думаю, мало кто из женщин откажется узнать, как зовут отца ее ребенка и где он живет. Вы хоть представляете, какие это может иметь последствия?

– Отлично представляю, – спокойно сказала Кэролайн, – но предпочитаю не делать из этого трагедию. Во-первых, для Стенли Берна это слишком мелко. Во-вторых, нам сейчас не нужна лишняя шумиха. Хватит и того, что мы с позором только что выставили главного врача клиники. Если мы теперь во всеуслышание объявим о том, что пропала секретная информация, скандал будет такой, что замять его еще долго не удастся.

Доктор Баррет остановил свой бешеный бег по кабинету Кэролайн и задумался. На размышления ему понадобилось ровно десять секунд.

– Ладно, – сказал он, – пока сделаем вид, что ничего не заметили…

– …А если вдруг что-то всплывет, сразу же укажем на мистера Берна, – закончила за него Кэролайн. – Но я верю, что Стенли просто хотел нас позлить. Он не станет использовать эту информацию. Если только, конечно, какой-нибудь наш бывший донор не станет премьер-министром.

Доктор Баррет фыркнул, кивнул Кэролайн и вышел из кабинета.

Надо будет сказать об этом Дэвиду, подумала Кэролайн и вернулась к контракту. Когда в десять вечера Дэвид чуть ли не силой заставил ее покинуть рабочее место, она уже и думать забыла о похищенной информации.

Этим вечером Дэвид, как всегда, чуть ли не силой вытащил Кэролайн из ее кабинета.

– Нельзя столько работать! – уже в который раз выговаривал он своей подопечной. – Вы же так подорвете свое здоровье!

Кэролайн лишь устало прикрывала глаза и ничего не отвечала. Разве Дэвид не понимал, что дома ее ждет все та же черная тоска?

– Если вам несложно, давайте заедем в супермаркет. У меня в холодильнике совсем ничего нет.

Кэролайн немного покривила душой. В холодильнике у нее были продукты, но за месяц со дня выявления аферы Стенли успели испортиться даже кукурузные хлопья.

Дэвид легко согласился и окинул фигурку Кэролайн не слишком довольным взглядом. За этот месяц она сильно исхудала, и если раньше была просто миниатюрной, то сейчас больше напоминала больную анорексией.

– Сбалансированное питание вам совсем не помешало бы… – Дэвид постарался как можно мягче выразить свое отношение к изменениям, происходящим с Кэролайн.

Она кивнула, но предпочла никак не комментировать его слова. Еда сейчас интересовала Кэролайн меньше всего. На самом деле в последнее время ей было страшно возвращаться домой. Особенно жутко было в первые минуты после того, как она закрывала дверь на ключ и не могла найти в себе силы включить свет в холле. Пока Кэролайн удавалось справляться с этим страхом, но с каждым днем становилось все труднее и труднее бороться с собой.

Она никогда не боялась темноты, да и теперь темный дом не пугал ее, она боялась одиночества и мыслей, которые приходили с ним. Каждый раз, оставаясь наедине с собой, Кэролайн в мельчайших подробностях раз за разом переживала свои краткие отношения со Стенли. Иногда ей все это казалось сном: ну разве можно за каких-то две недели влюбиться без памяти и потерять все в один миг? Такое бывает только в кино, да и там рядом с героиней всегда оказывался кто-то, с кем можно поделиться своими переживаниями, кому можно поплакаться в жилетку, в конце концов, с кем можно отправиться в ближайший бар и впервые в жизни напиться.

Представления Кэролайн об алкоголе были весьма смутными и исчерпывались дорогими винами, которые подавались в доме отца к столу каждое воскресенье. Дэйв Сотбери не слишком жаловал алкоголь, и это отрицательное отношение передал и Кэролайн.

Я же не собираюсь напиваться до потери пульса, уговаривала себя Кэролайн в супермаркете, выбирая вино, я просто выпью немного, чтобы было проще уснуть.

Наконец она выбрала бутылку мадеры и собиралась спрятать ее среди других покупок. Кэролайн было очень стыдно перед Дэвидом. Ей не хотелось, чтобы он знал, как она собирается провести сегодняшний вечер.