В пути

— Так вот что ты собирался привезти мне? — сказала Берри хриплым голосом, глядя на свои стиснутые руки. — Мешки монет, покрытые кровью убитых?

Элдер затряс головой.

— Крейн по крайней мере должен тебе заплатить за «Шиповник», я думаю.

— Почему, если судно разбилось в бурю? — поинтересовалась Фаун, подняв брови. Взгляд, которым ответил ей Элдер, был убийственным. Однако он достаточно быстро оправился и продолжал:

— Это все вина колдуна — Стража Озера. Он помрачает рассудок людей, заставляет их трепетать перед ним. Уничтожает хороших людей и наслаждается этим. Ты видела Скинка. Он был обычным речником, ничем не отличался от гребцов твоего отца на «Шиповнике». А потом Крейн поймал его и совратил. Поэтому-то я и не мог скрыться. Боги, как я ненавижу Крейна!

Последняя фраза прозвучала вполне правдиво. Берри подняла на Элдера глаза, и на мгновение Фаун показалось, что ее решимость дала трещину… ведь не вода же блеснула в ее покрасневших глазах.

— Если Крейн околдовал тебя, — сказала Фаун, — тогда ты остаешься околдованным и теперь, и освободить тебя опасно, потому что ты тут же побежишь к нему обратно. Ты не сможешь этому противиться, как не мог противиться всему остальному.

Элдер начал что-то отвечать, но в растерянности умолк. Заметил ли он ловушку, в которую себя загнал?

Берри наконец заговорила:

— Конечно, если ты не околдован, трудно понять, почему ты раньше не мог сбежать. По мне так человек, который хочет бежать, а о деньгах не заботится, мог уплыть ночью на плавнике — на это целое лето было. Добрался бы за день до первого лагеря или поселка за Запястьем и позвал на помощь, хотя бы сообщил, что у Локтя творятся черные дела. Все это можно было сделать давным-давно — если ты не был околдован. Так что тут верно — ты уж выбери, Элдер.

Элдер открыл и закрыл рот. Наконец он принял решение.

— Этот Страж Озера… Он всего меня заколдовал. Я теперь и ясно думать не могу.

— Тогда мне опасно развязывать тебя, а? — сказала Берри, поднимаясь на ноги. — Пойдем, Фаун. Тут не удастся уснуть. Пойдем на крышу. Там и воздух чище.

— Верно, — откликнулась Фаун и следом за Берри через люк выбралась в холодную тьму.

Ночное небо было ясным и покрытым звездами. Над восточным берегом реки вставал месяц. Берри и Фаун уселись на крыше, скрестив ноги, и стали вглядываться в черную массу утеса; только несколько тусклых огоньков виднелись в окнах судов. Ручей, впадавший в Грейс, громко журчал. Крика и шума битвы слышно не было, да Фаун и не ожидала их услышать: от пещеры разбойников их отделяли три мили.

— Элдер всю свою жизнь там, в Клиркрике, был хорошим человеком, — наконец заговорила Берри.

Фаун ничего ей не ответила.

— Река и в самом деле уничтожила его.

— Может быть, он просто никогда не встречался с настолько сильным искушением, — предположила Фаун и после паузы добавила: — Да не выпадет мне такой судьбы.

— Ага, — выдохнула Берри. Морозную ночь не оживляли песни насекомых. Пар от дыхания серебрился легкими облачками в лунном свете. — Так околдован Элдер или нет? — наконец снова заговорила Берри. — Даг ничего не говорил?

Фаун сглотнула. Вряд ли будет более удобное время и место, чтобы открыть Берри правду.

— Он сказал — нет.

Берри сделала глубокий вдох.

— Я вроде как поняла, что дело нечисто. Иначе Даг отпустил бы его вместе со Скинком. — Она горько усмехнулась. — Уж и не знаю, что хуже. Плохо и так, и этак.

— Верно, — согласилась Фаун.

— И выхода я не вижу.

— Верно, — согласилась Фаун.

Они долго молча сидели на крыше, дожидаясь проблеска света или слова, но так и ушли, не дождавшись.

20

Даг уперся коленом в поваленный ствол, проверил крепление лука на протезе и защелкнул замок. Открыв свой Дар, он быстро огляделся и выругался: не в первый раз уже он сожалел о неспособности Дара проникать сквозь камень. Барр и двое лучников Хайкри заняли позицию у выхода из пещеры. Ремо и еще один из охотников взбирались к отверстию в скале, откуда вился дымок, серебристо-серый в свете встающего месяца. Задачей Ремо было проследить, чтобы тем путем никто не сбежал. Наконец Даг проверил, готов ли Вит, стоявший с ним рядом. Лицо парня, исполосованное тенями голых ветвей, было таким же бледным и неподвижным, как луна; на нем не было заметно обычной утомительной веселости. Эта перемена оказалась не такой обнадеживающей, как мог бы подумать Даг.

Даг подавил свой гнев, рожденный не только жестокостью разбойников, но и тем, что он столкнулся с ними здесь и сейчас, в середине путешествия, которое он хотел сделать для Фаун запоздалым свадебным подарком. Она однажды пострадала от разбойников под Глассфорджем, и он поклялся, что больше никогда такой ужас ее не коснется. Правда, сегодня она не выглядела испуганной — только напряженной и решительной. На этот раз он сделает все, чтобы она осталась в стороне от ужасных событий. Даг старался не думать о том, что наступали ее ежемесячные дни зачатия, рождая милый блеск ее Дара; в обычных обстоятельствах они использовали бы изощренные постельные приемы Стражей Озера. Только нужно было оказаться вдали от любых разбойников…

«Прогони эту мысль, старый дозорный, ты только сведешь себя с ума… еще больше, чем обычно».

Однако Даг принял твердое решение: никто не должен вырваться из этой пещеры, чтобы угрожать Фаун, или Берри, или кому-нибудь еще. Он огорченно закусил губу: стены пещеры не позволяли пересчитать врагов.

Чудо из чудес: два двигавшихся с разных сторон отряда речников — один под руководством Хайкри, другой — капитана Вейна — подошли ко входу в пещеру одновременно, и только тогда часовой очнулся от своего пьяного ступора и поднял тревогу.

«Слишком поздно», — с удовлетворением подумал Даг. Он то открывал, то закрывал Дар, следя за событиями, но заслоняясь от вспышек, рожденных увечьями врагов. Вся его возня с целительством сделала его более чувствительным к подобным вещам… Даг поморщился от обжигающего ощущения удара ножом, от ослепительного взрыва удара дубинкой. Нужно продолжать поиск его истинной цели…

Где же, будь оно все проклято, этот Крейн? Должно быть, им удалось застать предводителя спящим, как они и рассчитывали, иначе речникам никогда не удалось бы подобраться к пещере незамеченными. Никто из Стражей Озера с «Надежды» не соприкоснулся с его Даром снаружи, по крайней мере на расстоянии мили.

Крики, удары, стоны доносились от входа в пещеру, озаренного мерцающим оранжевым светом факелов и отчаянно раскачивающихся фонарей. Разбойник, попытавшийся вылезти в дымовое отверстие, получил удар от напарника Ремо. Сам Ремо скользнул вниз, исчезнув и из обычного, и из внутреннего поля зрения Дага. Прекрасно! Теперь по крайней мере один разведчик был внутри; он поможет найти предателя. Даг безжалостно подавил беспокойство за неопытного дозорного, когда пятеро ревущих разбойников тесной группой пробились через людей Вейна и побежали в сторону Дага и Вита.

— Видишь их? — шепнул Даг, поднимая лук и целясь.

— Ага, — выдохнул парень пересохшими губами и последовал его примеру. Две стрелы со стальными наконечниками вылетели одновременно и обе попали в цель.

— Прекрасный выстрел! — похвалил Вита Даг. «Скорее, правда, везение новичка». Даг выпустил следующую стрелу еще до того, как Вит трясущимися руками сумел натянуть лук. На этот раз разбойник не был выведен из строя: стрела попала ему в бедро и только замедлила его движения. Эта группа, должно быть, поняла, как мало милосердия могут они ожидать от речников, превратившихся из добычи в охотников. Трое уцелевших повернулись и бросились бежать — или хромать — в другом направлении: туда, где ждал Барр. Ни одному не удалось миновать дозорного.

Даг подождал еще несколько минут, но никто из разбойников больше не пытался вырваться из пещеры. Задача лучников была выполнена, и Даг двинулся вниз по склону; теперь его больше занимала необходимость быстро добраться до входа, чем задача удержать Вита на расстоянии от него. Один из их противников лежал неподвижно: стрела торчала из его глаза. Другой стонал и корчился на опавших листьях, пытаясь выдернуть древко, глубоко застрявшее у него в животе.