Страница 60 из 130
Извлечение из рапорта командира корвета «Витязь» о прибытии в залив астролябия на Новой Гвинее и помещении Н. Н. Миклухо-Маклая на берегу
Путешественник Миклухо-Маклай, избрав эту местность для своего первоначального пребывания, просил вдаться в залив и избрать место для его жительства. Залив оказался весьма углубившимся вовнутрь острова, заселенный дикарями Папуа по всему протяжению своих берегов. Избрав более удобное и безопасное для корвета якорное место, в 3 часа пополудни бросил якорь на глубине 26 сажень, в 75 саженях от берега. У самого берега глубина оказалась 6 сажень.
Напротив места якорной стоянки корвета г. Маклай избрал место на берегу для своего жительства. От корвета были даны все средства к устройству жилья и защиты его от нападений дикарей. В течение пяти дней было употреблено ПО человек рабочих, не считая гребных судов. Расчистили местность кругом его дома на 30 саж. в диаметре от девственного непроницаемого леса. Сделали кругом дома в некотором расстоянии шесть мин, вполне вооружили и зарядили их на случай нападения дикарей; проводники провели все в его дом и научили, как ими действовать. Г. Маклай прибыл на Новую Гвинею совершенно без всяких средств для устройства и существования своего и его двух наемных слуг, из которых один шведский подданный, другой дикарь острова Ниуе.
Местность, избранная им для жилья, по общему нашему убеждению, неудобная; в случае крайности ему отрезаны все пути для отступления, и она имеет все данные для развития лихорадки. Переночевавший одну только ночь в доме Маклая инженер-механик прапорщик Богомолов получил лихорадку перемежающуюся 16 сентября и болен по сие время; слуга швед остался там уже пораженный лихорадкой, и сам г. Маклай уже ощущал припадки лихорадки. Через пять дней по уходе корвета лихорадка начала развиваться в команде корвета. Кроме этих губительных обстоятельств для г. Маклая, он не может из своего жилья усмотреть ни одного проходящего корабля, и, обратно, ни один корабль, проходя мимо, никогда не будет в состоянии рассмотреть местопребывание европейца и флаг, который я ему устроил на мачте. Г. Маклай не озаботился приобрести никакой лодки, чтобы иметь возможность делать наблюдения на воде или ловить морских животных, или иметь возможность удалиться в случае неприязненных действий жителей. А потому я решился отдать ему имеющийся при корвете 4-весельный ял со всеми принадлежностями.
Жители окружающих нас берегов в первые дни нашего пребывания приезжали на корвет, но потом, заметив, что на берегу, кроме рубки дров, производится постройка жилья, начали смотреть на нас с подозрением и удалились от всяких сношений с нами. Тогда мы сами отправились партиями к ним в селения с разными подарками, чтобы завести с ними дружбу и укрепить ее для будущего времени в пользу г. Маклая. Но они не обращали внимания на подарки, и с каждым днем деревни их пустели, наконец хижины их были покинуты совершенно; бывшие по берегам пироги исчезли, и дома, обозначающие места их жительства, перестали быть видимы.
С самого первого появления дикарей на берегу и на корвете мы видели их без оружия, и во все время пребывания никогда они не приближались к нам вооруженные. Из всего окружающего их имущества мы не нашли никаких признаков, которые показали бы о посещении этих берегов европейцами. Железо им не было известно. Когда я им показал два прута железные, то они смотрели равнодушно, но, увидя его гибкость, а потом услыша звук при ударе железа о железо, они были удивлены такому материалу и приняли этот подарок с удовольствием. Лодки жителей Новой Гвинеи безобразны, едва выдолбленные кривые деревья; мы видели даже недолбленые бревна с заостренными концами, что заменяет лодку, тогда как лодки жителей Томбара или Новой Ирландии сделаны весьма искусно, красиво, легко, с украшениями и выкрашенные. У гвинейских папуа парус грубо сделан из травы, веревки кокосовые, или бамбук, или лианы, виды которых весьма разнообразны в лесах Новой Гвинеи. Климат определить трудно по краткости времени пребывания, но можно заметить, что он скорей нездоровый.
Второе пребывание в Новой Гвинее на Берегу Маклая (1874 г.)
Из Амбоины на Берег Ковиай в Новой Гвинее
Благодаря письму генерал-губернатора и любезности г. резидента Амбоины мне был предоставлен большой казенный кутер, так называемый крюйзбот, для переезда из Амбоины на острова Серам-Лаут, откуда я надеялся найти возможность отправиться в Новую Гвинею. В Амбоине я нанял для предстоящего путешествия двух слуг, амбоинских христиан: Давида Хукома, человека лет 35, как охотника и главного доверенного человека, и Иосифа Лописа, лет 28, как повара и также умеющего порядочно стрелять. Первый сопровождал уже прежде несколько естествоиспытателей, как д-ра Бернштейна, д-ра Розенберга, и умел порядочно приготовлять кожи птиц. Второй был в этом отношении еще homo novus,[103] но открытая физиономия его мне понравилась, и я взял его, в чем потом не имел причины раскаяться. Кроме того, меня сопровождал папуасский мальчик Ахмат.
16 февраля. Вечером, около залива Хая.
Так как я уже отдохнул от последних дней в Амбоине и сплю менее крепко, чем в первую ночь, то чувствую укушения муравьев, и меня будят большие черные тараканы, пробегая по рукам и лицу.
Клара с острова Тернате. Остров Амбоина
Рис. Н. Н. Миклухо-Маклая. 8 февраля 1874 г.
Яванка Мавар, около 25 лет
Рис. Н. Н. Миклухо-Маклая
17 февраля. Ветер совсем стих, но качка продолжается. Мы все еще у залива Хая. Живописный берег.
18 февраля. Сильная качка. Толчемся и плохо продвигаемся вперед.
19 февраля. К 8 часам утра открылся о. Гесир, по случаю маловетрия и сильной качки бросили якорь около деревни не ранее 11 часов. Как только это было сделано, несколько малайских шлюпок, из которых две или три были под голландским флагом, приблизились к кутеру, и главнейшие начальники окружающих деревень, как радья[104] муда Кильвару, радья Амар, оран-кая Кваус, майор Гесир, приехали узнать о причине прихода правительственного судна. Показав письмо от резидента, я объяснил дело, которое привело меня сюда. Сказал, что мне необходимо сегодня же малайское праудля того, чтобы отправиться в Новую Гвинею, и человек 15 или 20 людей. Я прибавил, зная характер малайцев, податливый только в случае полнейшей необходимости, что мне нужно это сегодня же, и, не отпуская начальников на берег, стал расспрашивать и записывать, сколько каждый из них может доставить мне людей. Я приказывал всем от имени резидента Амбоины и генерал-губернатора Нидерландских Индий. Анакода (малайский шкипер кутера), имея в виду то обстоятельство, что если я скоро найду себе подходящее судно, он будет в состоянии вернуться в Амбоину, поддакивал каждому моему слову, и мы вместе привели начальников в такое лихорадочное состояние, что они, чтобы отделаться от такого кошмара, согласились сегодня же показать мне несколько подходящих для путешествия прау и сегодня же доставить мне, если захочу всю команду Мне надо было выбрать «капала-оран» (главного человека над людьми, которых я хотел взять), и, оглядев внимательно физиономии начальников, из которых один, по письменному приказанию из Амбоины, должен был сопровождать меня в Новую Гвинею, я выбрал того, чья физиономия показалась мне самою красивою и интеллигентною, несмотря на то, что к ней примешивалась значительная доля плутовства. Радья Амар, которого я хотел взять с собой, однако ж, отговорился тем, что никогда не бывал в Новой Гвинее, мало знает о ней, а главное потому, что только несколько месяцев тому назад лишился отца и только что вступил в управление своим островом. Он предлагал, поддерживаемый остальными начальниками, другого, бывшего не раз в Новой Гвинее, именно Сангиля, брата майора Гéсира. Мы условились, что я к 5 часам съеду на берег для дальнейших переговоров и для осмотра прау; затем я отпустил их со словами, что мне все надо сегодня же!
103
Здесь– «новичок» (лат.).
104
Я пишу, следуя малайскому произношению, «радья», а не «раджа», которое некоторые русские авторы пишут, следуя английскому произношению слова.