Знак любви

Глубоко вздохнув, она погрузилась в воду по самую шею и сказала:

– Энни, вели сказать мистеру Сент-Джону, что я увижусь с ним на балу и ни секундой раньше.

Поначалу Девон не поверил, что Кэт отказывается его видеть, потом удивился, потом рассердился на нее за то, что она могла так спокойно отказать ему в приеме, когда он уже столько раз бывал у нее.

После проведенной вместе ночи он понял, что его страсть не истощилась. Напротив, после получения удовлетворения она очень скоро вспыхнула в нем с новой силой. Он снова хотел Кэт. Такого с ним прежде не бывало.

Больше того, он нуждался в ней не только как в сексуальной партнерше. По дороге к ее лесному дому он думал о том, что хотел рассказать ей по крайней мере о трех вещах. Первая – отличная предстоящая поездка с посещением маленького аббатства. Этот чудесный маршрут подсказал ему один из молодых конюхов Килкерна. Вторая – он хотел рассказать Кэт, как Мюриэн отправилась на конюшню вслед за ним и потребовала себе лошадь. Конюхи отнеслись к этому весьма скептически и не торопились выполнять ее приказание. Лишь один старый конюх согласился оседлать для нее верховую лошадь. И оседлал – старую жалкую клячу, норовящую укусить любого, кто окажется рядом.

Девон с трудом удерживал смех и постарался поскорее уехать, чтобы Мюриэн не поплелась на своей колченогой кляче вслед за ним к дому Кэт.

Третья тема – он хотел рассказать Кэт о кольце-талисмане и о том, что оно пропало. И теперь он не мог уехать, пока кольцо не будет найдено.

Он думал, она ему обрадуется, но теперь выяснилось, что ему придется ждать бала, чтобы повидаться и поговорить с ней. Это приводило его в бешенство! Зачем ждать целых четыре драгоценных дня? Четыре дня без Кэт! Нет, не может быть, чтобы она хотела этого всерьез.

Он приезжал на поляну еще раз, потом еще и еще. Но всякий раз ему было отказано в приеме. Он видел только спину Кэт, да и то издалека, и встречал злые взгляды ее парней.

Тем временем в Килкерне полным ходом шли приготовления к балу. Чтобы заполнить ставшее вдруг ненужным время, Девон принялся помогать Малькольму выполнять список поручений, полученных им от Фионы. Мало того, он вызвал в замок своих слуг, живших припеваючи на деревенском постоялом дворе, и теперь они тоже помогали готовить дом к празднеству.

Несмотря на постоянную занятость, настроение Девона ухудшалось с каждым часом. Без Кэт все вокруг было скучным и безжизненным. Фиона постоянно тревожилась по пустякам, Малькольм выглядел странно спокойным, а Мюриэн, казалось, была готова затащить Девона в ближайшую подсобку, чтобы там стянуть с него всю одежду.

Накануне бала Девон отправился на длительную одинокую прогулку верхом на Громе, счастливо избежав обеда. Он вернулся в свою комнату очень поздно, грязный, уставший, подавленный.

Вздыхая, он снял сюртук и подошел к окну. Отдернув портьеру, он уставился невидящим взглядом в темноту. Сквозь щелястый оконный переплет проникал прохладный воздух, и Девон мысленно порадовался тому, что в его комнате есть камин, пусть и дымящий. На небе светила полная луна, вокруг которой загадочно мерцали далёкие звезды. Волшебная ночь для ночной прогулки.

Но только вместе с Кэт. Какая жалость, что последние дни были так неожиданно испорчены. Черт возьми! Он был заперт в обшарпанном замке с постоянно воюющей друг с другом супружеской парой и мегерой, стремящейся к замужеству, в то время как женщина, которую он…

Которую он – что? Любил? Желал? Кто она для него? Он не мог ответить на эти вопросы.

Он снова вздохнул и прижался лбом к влажному оконному стеклу. Где-то далеко, в чаще леса, мелькнул огонек, частичка золотистого тепла.

Он не мог не думать о ней все время. Он вспоминал ее губы, кожу, приятную полноту тела. Он любил женщин, их слабости, быструю смену настроения, легкомыслие. Они удивляли его, поражали, но ни одна не говорила с ним на серьезные темы.

Кэт была совершенно иной. Она не только не играла по общеизвестным правилам женского естества, но и не флиртовала, не смеялась его остротам, если они ей не нравились, не пыталась произвести на него впечатление или вызвать интерес к своей особе.

Она была абсолютно лишена искусственности и никогда не прибегала к хитроумным уловкам, которыми большинство женщин регулярно пользовалось и которые даже развлекали Девона.

Странным было и то, что, чем больше он виделся с Кэт, тем меньше ему нравились женские слабости, которые он привык считать позволительными. Собственно говоря, общество Мюриэн теперь казалось ему тягостным и обременительным. Однако если бы он познакомился с ней всего две недели назад, он наверняка увлекся бы ею, пусть и на короткое время.

Он вздохнул, отодвинул портьеру еще дальше и уперся плечом в оконную раму. В комнате было довольно прохладно. А в домике Кэт было сейчас наверняка тепло. Ее дом волшебным образом воплощал в себе все то, чего так недоставало в замке Килкерн, и в первую очередь домашний уют и покой. Теперь Девон всегда и везде будет чувствовать себя одиноким и потерянным. Знакомство с Кэт навсегда изменило его.

Задернув портьеру, он отвернулся от окна. Правда заключалась в том, что Кэт заинтриговала его так, как никакая другая женщина за всю его жизнь. Не потому, что его физически тянуло к ней, но потому, что она была для него загадкой, уникальным и неисчерпаемым источником радости и удивления. Ее нужно было завоевывать, и это пробуждало в нем здоровый мужской азарт. Ему уже давно не приходилось прикладывать усилий, чтобы заполучить в свою постель ту или иную понравившуюся ему женщину. А тут такая королева.

Он снял сапоги и отбросил их в сторону. Потом принялся развязывать галстук, и тут возле окна раздался негромкий стук.

Девон резко повернулся на звук. Через мгновение он раздался снова, на этот раз уже громче. Черт побери, кто-то пытался привлечь его внимание, бросая мелкие камешки в его окно. Неужели это… Кэт? Она тоже соскучилась без него? Никто другой не стал бы таким образом привлекать его внимание. Малькольм постучался бы в дверь, Фионе не о чем с ним разговаривать, а Мюриэн… она бы вошла к нему решительно и сразу забралась бы в его постель. Кстати, если он не будет соблюдать осторожность, именно так она и сделает в один прекрасный день. Под ее внешностью овечки чувствовался жестокий и коварный тигр. На такие дела у Девона был нюх.

Еще один камешек стукнул в окно. Это Кэт, больше некому.

Улыбнувшись, он распахнул окно и выглянул наружу. В это мгновение очередной камешек стукнул его в лоб. Девон качнулся назад и, споткнувшись о портьеру, повалился на кровать. Черт побери, она что, хочет убить его, что ли? Выпрямившись, он осторожно ощупал лоб, где уже набухала приличная шишка.

– Сассенах! Ты здесь? – раздался-в темноте низкий мужской голос.

Это явно не Кэт. Девон был раздосадован и рассержен одновременно. Прижимая ладонь к шишке на лбу, Девон поднялся на ноги и снова выглянул из окна. Внизу, под окном, стоял огромный шотландец, один из парней Кэт.

– Ты кто, черт подери? – требовательно спросил Девон. – Ты же чуть не убил меня!

– Я же не нарочно, – извиняющимся тоном проговорил великан. – Да и камешек-то был совсем маленький.

В этот момент Девон узнал его голос. У него не оставалось сомнений, это был Саймон!

– Чего тебе от меня нужно? – уже веселее спросил он.

– Пришел спросить, не хочешь ли ты пропустить с нами стаканчик виски?

Пропустить стаканчик? Что бы это могло значить?

– Боюсь, не могу, потому что сейчас у меня нет никакого стаканчика…

– Да ладно, сассенах. Тут, в местном деревенском пабе, есть отличный эль, если ты не хочешь виски.

Девон положил руки на подоконник и высунулся еще больше из окна, чтобы яснее разглядеть гостя. Саймон, похоже, не был пьяным. Он не шатался, говорил абсолютно трезвым голосом.

– Эль, говоришь? А могу я спросить, чем обязан такому интересному приглашению?

– Да просто мы подумали, ты будешь не против выпить с нами. Остальные уже ждут в пабе.