Страница 3 из 89
Себастьян поднялся, чтобы приоткрыть круглое слуховое окно и проветрить комнатушку, затем поспешно закрыл его: московский воздух в октябре 1761 года был сырым и холодным. Он позвал Василия и, сняв с его помощью халат, уселся на низкий табурет, стоявший прямо в широкой плоской лохани. Василий стал обливать графа теплой водой.
— У вас нет ни царапины, — с восхищением проговорил Василий.
— Полагаю, у тебя тоже, — заметил Себастьян с сарказмом.
— Нам, господин граф, не полагается вмешиваться, когда господа дерутся.
Ничего себе! Так, стало быть, нападающие были из благородных? Интересно, откуда этот болван знает?
— Как себя чувствует наш хозяин?
— Я только что слышал его голос. Вроде весел и бодр, слава богу.
— Известно, кто были эти негодяи?
— Да, утром приходила полиция, она их опознала. Это были князь Меншиков и его брат, а еще барон Лефорский. Говорят, они были пьяны.
«Удивительно, как ловко пьяницы могут карабкаться по стенам домов ради заурядного убийства!» — подумал Себастьян. Но вступать по этому поводу в дискуссию с Василием он, разумеется, не собирался.
Пока Себастьян намыливал грудь, слуга вымыл ему спину, сполоснул и вытер. Затем, закутавшись в махровую простыню, Себастьян вернулся в спальню, удобно устроился в кресле и отдал себя в руки призванного цирюльника.
Да, эта парочка представляла собой взрывную смесь, которая вскоре должна была рвануть. Всем это было известно, кроме главных заинтересованных лиц. Единственный ребенок, да еще после десяти лет брака! К тому же великая княгиня явно не была склонна к тоске, и хотя Себастьян не улавливал смысла замечаний, которыми она обменивалась с красавцем Григорием после ужина, в то время как великий князь разглагольствовал возле камина, тон не оставлял сомнений в их близких отношениях.
Пока Василий протирал графу лицо куском тонкой материи, смоченной одеколоном, Себастьян поймал себя на том, что улыбается: источник благосостояния братьев Орловых не являлся для него тайной.
Наконец Себастьян оделся. Он приготовился уже спуститься вниз, чтобы узнать новости, когда в дверь вновь постучали. Граф пошел открывать. На пороге стояли Алексей, Владимир и Федор. Они по очереди, не говоря ни слова, сжали его в объятиях.
— Брат! — произнес Алексей, смущенно улыбаясь. — Брат!
Федор взял руку Себастьяна, приложил ее к своему сердцу и сверху прикрыл собственной ладонью.
— Как Григорий? — спросил Себастьян.
— Ему лучше. Он оделся и ждет вас внизу.
— Не хотите ли немного прогуляться? — спросил граф Григорий Орлов, сидя в большой гостиной, где слуга как раз разводил огонь.
Этот непринужденный вопрос застал Себастьяна врасплох. Он еще раз внимательно посмотрел на собеседника: двадцать семь лет — уже вполне зрелый мужчина, прекрасно сложенный, излучающий энергию. Здоровый цвет лица, взгляд покорителя сердец, чувственный рот. Роскошная грива черных как смоль волос, собранных в длинный хвост. Горделивая походка, белые шаровары, заправленные в высокие черные сапоги, красная куртка с золотыми пуговицами в обшитых шнуром петлицах, накинутая на плечи беличья шуба. Глядя на то, как он улыбается, никому бы в голову не пришло, что каких-нибудь несколько часов назад этот молодец рисковал жизнью. Не приходилось сомневаться: Григорий Орлов вполне был способен отвлечь великую княгиню от странноватого мужа.
— Как вы себя чувствуете? — поинтересовался Себастьян.
— Прекрасно. Цирюльник уверяет, что недели через две рана полностью затянется. Я велел отнести в казармы записку, предупредить, что я не появлюсь там пару дней. Так что у меня будет возможность видеться с вами почаще. Вот почему я и решил предложить вам эту прогулку.
Он пристально смотрел на Себастьяна:
— Глядя на вас, такого изящного и элегантного, трудно поверить, что в бою вы столь ловки. Я обязан вам жизнью.
— Я всего лишь отблагодарил вас за гостеприимство, — улыбнулся Себастьян.
— Подумать только! — вскричал Григорий. — Этот дьявол решил меня убить. Рана, которую вы нанесли ему в предплечье, позволила мне его прикончить. А эта ваша шутка!
— Какая шутка?
— Когда вы выкинули мерзавца в окно!
Приступ смеха, видимо, вызвал боль, потому что Григорий, скривившись, схватился за плечо.
— А вы еще успели отправить в преисподнюю того, который набросился на Алексея. Я не сомневаюсь, что мои братья вас уже отблагодарили. Вы представляете, граф, что значат у нас, в России, узы крови? Вы отныне наш брат.
— Я польщен. Кто эти люди?
— Князь Меншиков и его брат — племянники советника Екатерины Первой и царя Петра Второго. Петр отплатил ему неблагодарностью, подвергнул опале. Барон Лефорский — внук того самого Франца Лефорта, швейцарского авантюриста, доверенного лица Петра Великого.
— За что они вас ненавидят?
— Они принадлежат к придворной партии, враждебной великой княгине. Не сомневаюсь, их подослал великий князь. Если верить полиции, они были нетрезвы и вломились ко мне шутки ради… А мы, опять-таки по мнению полиции, якобы отреагировали слишком уж решительно: дескать, все они молодые люди из хороших семей и просто-напросто хотели поразвлечься! — добавил Григорий Орлов, скривив губы в язвительной усмешке. — В официальном отчете будет отмечено, что мы не признали своих приятелей по причине темноты.
Выходит, императорская полиция в сговоре с великим князем.
— Так давайте и вправду немного прогуляемся, — согласился Себастьян, которого все эти откровения изрядно утомили.
С крыльца он заметил двух арабских скакунов, только что доставленных слугой. Они были прекрасно вычищены. Желтые кожаные седла не представляли собой ничего особенного, хотя, несомненно, чувствовалась рука мастера.
Особняк братьев Орловых, расположенный неподалеку от Кремля, стоял среди многочисленных боярских палат, построенных еще во времена Петра Великого; в своем первозданном виде они сохранились до сегодняшнего дня, и теперь их предстояло либо снести, либо перестроить. Гвардейский офицер граф Григорий выбрал второе, добавив по случаю еще и конюшню на шесть лошадей. Архитектором такое решение предусмотрено не было: крыша постройки доходила почти до самых окон жилых помещений.
С белоснежного фасада в неоклассическом стиле взгляд Себастьяна перешел на Успенский собор, в двух шагах оттуда. Выйдя со двора, они через несколько минут оказались у этого величественного строгого храма. Собор был перестроен в XV веке по плану итальянского архитектора. Себастьян смотрел на черепичную крышу и золоченые луковицы куполов; если бы не климат, можно было бы подумать, что находишься в Индии.
— Именно здесь коронуются цари, — заметил Григорий Орлов.
Не поэтому ли они подошли так близко?
— Сейчас направимся к рынку, а потом прогуляемся в районе Бронной, там куют оружие. Кстати, граф, как вам вчерашний ужин?
Григорий Орлов, без сомнения, и не догадывался, что этот вопрос заставил Себастьяна задуматься о своей миссии в России. Истинную цель его приглашения в Москву не раскрыла ни принцесса Анхальт-Цербстская, ни баронесса Вестерхоф. Но сам Себастьян догадывался: ему предстояло в очередной раз послужить России. Он уже осуществлял подобную службу лет двадцать назад, после памятных встреч в Констанце с княгиней Полиболос и в Вене с графом Банати.[2] Поначалу Сен-Жермен согласился на нее ради освобождения Греции, но, похоже, эта цель откладывалась до греческих же (вот и каламбур!) календ, то есть в долгий ящик. Однако надлежало оставаться верным данному слову. И чтобы отметить начало службы, Себастьян согласился выполнить секретную миссию, порученную ему Людовиком XV: отправиться в Гаагу заключать мир с Англией. Ибо императрица Елизавета желала, чтобы Франция положила конец войнам с Англией, намереваясь обратить свои войска против Фридриха.
Чего же ждали от него на этот раз? Многого, если судить по тому, какими его осыпали почестями.
2
См. том I. (Прим. автора.)