Мясник

— Может, хоть отвернетесь?!

— Не много ли одолжений для одного вечера? Одевайся. Я не стеснительный. Я и раньше видел голых женщин.

— Да уж! — Вита презрительно фыркнула, схватила одежду и встала. — Как говаривал Азазелло в известном романе, я видел не только голых женщин, но и женщин с начисто содранной кожей!

Схимник усмехнулся, но ничего не сказал. Вита поставила сумку на диван, отвернулась, потянула вверх свитер, но тут же повернулась и резко спросила:

— Это ведь ты застрелил Кужавского?!

Схимник слегка нахмурился, но его лицо тут же разгладилось.

— Конечно, — просто ответил он. — Не тяни время!

— Нет, просто, — Вита снова опустилась на пол и слегка подалась к нему, — я все равно хочу тебя поблагодарить. Разумеется, я понимаю, что ты сделал это не потому, что тебе приглянулась моя милая мордашка или из какого-то праведного чувства. Но спасение жизни есть спасение жизни — от этого никуда не денешься. И моей жизни, и жизни той женщины. Так что все равно спасибо!

Она легко похлопала Схимника по тыльной стороне ладони, спокойно лежавшей на полу, почувствовав, как на мгновение напряглись его мускулы. Потом чужая ладонь выдернулась из-под ее пальцев и взметнулась в воздух. Схимник схватил Виту за шею и, слегка сжав, притянул к себе, так что их лица почти соприкоснулись.

— А ты и вправду славный хамелеон! — глухо сказал он, чуть прищурившись, и в его глазах загорелся пугающий звериный огонь. — Что надо! Не зря тебя держали в «Пандоре»! Но «Пандоры» больше нет! А если ты все еще не понимаешь, девочка, так я тебе объясню! Сидела б ты тихо… так ты полезла… так ты в особый мир влезла, понимаешь?! Так что живи, пока тебе это позволяют! Сейчас ты переоденешься — быстро и молча! Я хочу, чтоб ты переоделась, потому что в этих тряпках ты грязная, как свинья, и будешь привлекать внимание, ясно?! Мне наплевать на твое самочувствие, мне наплевать, как ты сдохнешь и когда! Но я подыхать не намерен! А если мы здесь застрянем, если кто-то увидит меня здесь с тобой, то хана будет нам обоим! Ты до сих пор жива только потому, что я существую! Ты жива только потому, что мне это выгодно! Ты жива, пока я жив!

Прикрыв веки, он оттолкнул Виту — несильно, но она не удержалась и упала на спину. Тут же проворно перевернулась, отползла в сторону, вскочила и, стоя спиной к Схимнику, начала торопливо сдирать с себя влажную, грязную одежду трясущимися руками и швырять ее на пол. Надела белье, свитер, повернулась, села на диван и начала натягивать колготки, косясь в сторону Схимника. Снова совершенно спокойный, он наблюдал за ней с праздным мужским любопытством, но во взгляде снова присутствовало что-то изучающее — теперь — странная мысль! — он смотрел на нее, как студент-медик на анатомический муляж, будто старательно запоминая, что где находится.

«Как же я тебя ненавижу! — подумала Вита, потянувшись за брюками. — Как будет хорошо, когда ты умрешь! Это многого стоит!»

Застегнув брюки, она снова взглянула на Схимника. Теперь на его лице было странное безадресное отвращение, и смотрел он не на нее, а на свои руки.

— А этот Сканер из вашей организации?

Взгляд Схимника стремительно перепрыгнул с рук на ее лицо, и в нем появился интерес.

— Ты знакома со Сканером?

— Нет, — Вита надела куртку и застегнула «молнию». — Ты так назвал его… того, третьего человека, который пришел вместе с тобой. Для тебя ведь было неожиданностью то, что ты увидел в магазине. Но ты решил, что это сделал Сканер, да?

— Тебя это не касается, — ответил Схимник немного рассеянно. Он посмотрел на папку, потом снова на ее лицо, и теперь в его глазах был не только интерес, но и задумчивость. — Да, мы… работаем вместе.

— Ты чуть не убил его там, потому что он что-то сделал за твоей спиной, и тебя это взбесило. Он не выше тебя по должности, но и не ниже. И он тебя боится.

— К чему ты клонишь? — осведомился Схимник равнодушно, но заинтересованность и задумчивость в его взгляде остались. Вита опустилась на пол перед ним, но на таком расстоянии, чтобы он не смог снова мгновенно схватить ее за горло.

— Он знал, что увидит в магазине. Он был ошеломлен, напуган, но он знал. Как же это получается? Что это у вас за бардак в организации?

— Сейчас везде бардак, — заметил Схимник, и хотя в его голосе зазвучало легкое нетерпение, он, судя по всему, склонен был продолжать разговор. — Не слишком ли много ты успела понять, будучи мертвой?

— Ты ведь хорошо успел меня изучить? Тогда должен знать, что и я за свою жизнь успела изучить многих. В том числе и наших ребят. Сделать с ними то, что сделали, было бы не просто. И твой Сканер на это не способен. Он трус, тряпка. В конце концов, у него не то здоровье. Он не смог бы убить их собственными руками, и не смог бы вернуться обратно в магазин, чтобы что-то проверять — не стал бы даже… Но он все-таки убил их. И он вернулся. Потому что не мог не вернуться. Если бы он не вернулся, было бы много хуже — для него. Наверное, он все же знал, что ты где-то рядом, но не увидел тебя и решил, что ему удастся проскочить незаметно.

— Да, — хмуро сказал Схимник, — он пришел позже меня. Почему же он должен был вернуться?

— Ты читал то, что в этой папке?

— Просмотрел, — ответил он уклончиво. Неожиданно Вита почувствовала, что Схимник больше не прислушивается к ней. Он слушает. Она уставилась в пол, изображая глубокую задумчивость, чтобы он не почувствовал ее радости. Хоть что-то ей начало удаваться.

— Ты знал об этих письмах раньше?

— Я слышал о них, — лоб Схимника рассекся глубокими морщинами, под углом изломившимися над переносицей. — Но я обычно обращаю внимание на более материальные вещи. А это…

— Но ты же ведь обратил внимание на картины Чистовой. А они имеют ценность только, если обращать внимание на нематериальную их часть. Материально они не имеют почти никакой ценности. И в письмах, мне кажется, тоже нечто подобное… наверное.

— Бред, — ответил Схимник с сухой усмешкой и глаза его стали пустыми.

— Я тоже думала, что это бред… до того момента… до того, как зашла в «Пандору». Их убили их же собственными руками. И ваш Сканер к этому причастен.

Рука Схимника быстро и в то же время плавно скользнула вверх — он все делал как-то неуловимо и с некоей кошачьей грацией — и Вита, скорее почувствовавшая, чем увидевшая это движение, машинально качнулась назад, решив, что он собирается ее ударить или снова схватить за горло. Но Схимник всего лишь пригладил свои слегка растрепавшиеся волосы.

— Так почему же Сканер должен был вернуться в магазин? — равнодушно спросил он. Вита подтянула к себе сумку и открыла ее.

— Чтобы забрать вот это! — она бросила на пол перед ним смятые, испачканные уже засохшей кровью, аккуратно исписанные листы и надорванные конверты. — Знакомые вещицы?! Думаю, он не хотел, чтобы их там нашли. Как ты думаешь, почему?

Не сводя с нее глаз, Схимник подтянул к себе бумаги и отодвинулся чуть в сторону, к фонарику. Вита едва заметно пошевелилась, надеясь, что сейчас он отвлечется и вот сейчас-то и представится момент, чтобы порскнуть на балкон, но Схимник, разглядывая письма, с легкой усмешкой сказал:

— Не дури.

— Да сижу уж, сижу, — с досадой пробормотала Вита, наблюдая за выражением его лица. Вначале оно слегка напряглось, потом на нем появилось какое-то злое удивление. — Ну, что скажешь? Кстати, на конвертах нет почтовых штемпелей, как и на крымских письмах, которые один в один как эти — та же рука, то же содержание… Ну, о крымских-то ты, конечно, знаешь.

Бумаги зашелестели под пальцами Схимника, когда он начал складывать их со странно подчеркнутой аккуратностью.

— Она тебе и об этом рассказала?

— А как же! Письма для Ковальчука, для Лешко, для Измайловых… Ты, правда, наверное уже не помнишь фамилий? Конечно, разве их всех упомнишь, — протянула Вита с фальшивым сочувствием. Схимник посмотрел на нее внимательнее, чем когда-либо.

— Это просто бумажки.

— Конечно же, — Вита вытащила из сумки запечатанный конверт, адресованный ей самой и бросила ему. — Тогда открой и прочти, а я послушаю. А то так получилось, что я не успела сделать это сама.