Дрон

Макс рванул с места, как никогда в своей жизни. Страх заползший в душу, пытался парализовать его, выпотрошить на наизнанку, но ноги помимо его воли, несли вперед. Спасаясь от заполняющего душу ужаса, он бежал вперед, обгоняя одних, толкая других, заботясь лишь только о себя. Позади постоянно слышались чьи-то голоса, взывающие в мольбе о пощаде, а за ними раздался снова ужасный рев дракона, от которого на спине вырастали мурашки и побежали по телу. Тело, работающее на предельных нагрузках, готово была не выдержать их, но в мозгу было лишь одна мысль, оказаться как можно дальше от смертельного пламени.

Вновь спускаясь, дракон дал новый залп, по оркам и бегущим рядом людям. Но на этот раз он не стал разворачиваться, а также низка летя, продолжал свой полет дальше, настигая впереди остальных бегущих людей.

Макс бежал на пределе своих возможностей, тело ломило от таких перегрузок. Он уже далеко вырвался вперед, все остальные остались сзади. Да строений оставалось совсем чуть-чуть, каких несколько сотен метров. Но за спиной послышались ужасные крики. Он ощутил, как в спину начинает ударять ветер, готовый сбить его с ног. Не снижая скорости, он повернул голову и посмотрел, что же там творится. В лицо тут же полыхнуло жаром. От увиденного, волосы зашевелились, по телу пробежала невыносимая волна первобытного страха. Прямя позади, над бегущими людьми, несся дракон, из пасти которого вырывалось пожирающее пламя. Люди захлебывались своими предсмертными криками, кто-то умирал сразу, а кто-то еще продлевал свою жизнь на несколько мучительных мгновений. Макс рванул в сторону, надеясь избежать приближающегося хозяина небес. Тело совершило невообразимый инстинктивный бросок в сторону, пытаясь спастись. Но дракон, не замечая жалких потуг мелкого человечишки, плюнул своей огненной струей в одинокого беглеца и заложил новый вираж

– Нет… – заорал в диком приступе Владимир, видя, как его друг упал, охваченный огнем. Но зажатый толпой, он помчался дальше, вместе с остальными, к древним развалинам, казавшимися уже такими близкими.

Глава-3

Пробуждение в снегу

Андрей приходил в себя с большим трудом, голова раскалывалась, все тело ныло, словно его пропустили через мясорубку. Прибывая в состоянии полусна, он никак не хотел просыпаться. Но все же не выдержал и открыл глаза. И первое что он увидел, это было сияющее красное солнце над головой. Он даже успел подумать, что он все еще спит, но холодный ветер, обжигающий кожу, заставил все же поверить в реальность изображения. С трудом, поднявшись на руках, Андрей тут же раскрыл рот от удивления, так и оставшись в полусидящем или полулежащем положении. А удивляться было чему. Вместо привычных четырех стен, он обнаружил себя посреди белоснежной слепящей пустоши, которая была вся покрыта девственно чистым снегом. Неизвестно, сколько бы так он мог просидеть, раскрывши рот и выпучив глаза, если бы не начавшие промокать штаны, которые стали подмораживать его задницу. И ему ничего не оставалось другого как встать.

Все также, еще не веря в происходящее, он продолжал вертеть головой в разные стороны. Не найдя вокруг ничего нового, кроме белоснежного снега, он перевел взгляд на себя.

От увиденного, глаза его еще больше округлись и готовы были вылезти из орбит. Дыхание перехватило, сердце защемило и, совершив невообразимый рывок, зашлось в бешеном ритме, заставляя окончательно проснуться и поверить во всю невероятность происходящего.

Его внешний вид представлял довольно плачевное состояние. Необычные серые полотняные штаны, и как показалось Андрею даже новые, подпоясанные темно-коричневым кожаным ремнем с необычной бляхой, выполненной в виде причудливого замка. Также поверх торса была одета куртка, сделанная из того же материла что и штаны, которая плотно облегала тело. Еще не успело остыть от удивления его возбужденное сознание, как его взорвала новая волна, обрушившегося на него шока, заставившая забыть обо всем остальном.

Вскользь брошенный взгляд на руки, опалил его мозг еще большим безумством. Все ладони покрывали множество различных шрамов, которые скрывались дальше под покров одежды. Срывая одежду с себя, он убедился, что все тело покрыто различными мелками шрамами, которые пересекали его вдоль и поперек, оставляя причудливый и уродливый рисунок.

– Мать моя женщина, – не своим голосом прошептал он, осматривая его.

Судорожно оттянув штаны и глянув вниз, он облегчено вздохнул и стал дальше изучать свое тело. Окончив его осмотр, который не принес ничего хорошего, он убедился, что представляет собой какую-нибудь извращенную фантазию свихнувшегося маньяка. Изувеченное тело представляло собой почти одну сплошную рану, некогда молодого и здорового тела, а теперь больше похожего на сборище, скрепленных между собой заживших шрамов. По привычке он хотел провести по шикарной гриве своих курчавых светлых волос. Но вместо этого, жесткая рука встретилась с сухой, туго-обтянутой кожей лысого черепа, всего усыпанного уродливыми шрамами.

Тут, на лице Андрея, стала появляться еле заметная улыбка, которая становилась все шире и шире, а затем по белоснежным просторам разнесся истерический громкий смех. Он продолжался минут пять, пока не иссякли силы, и не пересохло горло, после чего парень рухнул на колени и, зачерпнув пригоршни снега, опустил их на голову.

– Это бред, это просто безумие, ведь этого не может быть. Я, наверное, еще сплю. Господи, эта, наверное, чья та глупая шутка, и сейчас кто-нибудь выскочит и скажет что это розыгрыш.

Андрей еще долго продолжал нести всякую чушь, пока его тело не стало неметь. Но, несмотря на охвативший его припадочный приступ, он помог ему успокоить до предела напряженные нервы и начать здраво мыслить.

'Да кому скажи, никто не поверит, только было бы кому сказать', – с таской подумал он, поднимаясь из снега. Холодный снег потихоньку, не спеша, стал неприятно щекотать босые ноги. Опустив свой взгляд вниз, и посмотрев на ноги, увязшие в сугроб чуть ли не до колена, он поймал себя на мысли, что не ощущает уж такого сильного острого холода, который обычно всегда стремился завладеть телом. Только лишь легкое покалывания во всем теле и небольшое жжение в ногах. И это показалось ему довольно странным, так как со рта постоянно вырывалось облачко белого пара, что свидетельствовало о довольно низкой температуре. То ли дело было в окружающей атмосфере, то ли сказывался эффект от шокового состояния, Андрей так и не понял этого и стал думать что же предпринять дальше.

'Ладно, хватит мозги ломать, надо сваливать, пока не замерз или не загрыз кто-нибудь. Ведь неизвестно, что в этой снежной пустыне еще может обитать. А как доберусь до спокойного места, там уже и буду все раскладывать по полочкам и выяснять, что да как, и что со мной произошло' – решил он про себя, боясь самых невероятных мыслей, которые сейчас как рассерженный улей пчел, роились у него в голове.

-Так, и куда же идти? – Проговорил он вслух, еще раз, осмотревшись кругом, и заметив на белом фоне, едва различимую небольшую черную точку. – 'Далековато, черт возьми, но выбирать не приходится. Ну что ж, руки в ноги и надо двигать'.

И выбрав направление, он двинулся к цели. Во время движения, к телу постепенно стала возвращаться чувствительность. Что бы сохранить тепло тела, пришлось перебежками добираться до замеченной точки. Пройдя уже несколько часов, за которые тело успело порядком окоченеть, он изрядно приблизился к намеченной цели. Постепенно черная точка разрослась, и превратилось в скопление высоких скал, которые возвышалось среди этой белоснежной пустыни.

Неизвестное солнце стало клониться к закату. На чистом солнечном небе стали появляться темные тучи, которые быстро поглощали синий фон. Сначала пошел мелкий снежок, а за ним стал подниматься ветер. Не понятное чувство, охватившее Андрея, не предвещало ничего хорошего. Перейдя на постоянный бег, он решил больше не останавливаться, несмотря на скопившуюся усталость. 'Скорей бы добраться до гор, возможно, там удастся найти укрытие. Главное не сбиться с ориентира', – мелькали мысли в его голове. О чем-то другом он уже и думать забыл. Снег продолжал все усиливаться, ветер нарастал, скоро пропала почти вся видимость. Его худшие опасения стали сбываться. Стало холоднее, небольшое тепло, вернувшееся к нему, стало быстро уходить, и даже быстрый бег не помогал сохранить его. Стараясь защитить лицо руками, от жестко бьющего снега, он продолжал бег. В груди стала нарастать непонятная обжигающая боль, становилось все тяжелее дышать. Тело преставало слушаться, все труднее становилось переставлять тяжелые ноги. Хотелось закрыть глаза, упасть и уснуть.