Страница 141 из 144
Глава 8 ВСТРЕЧА В «ШОТЛАНДСКОМ ПОГРЕБКЕ»
Принц Отто Саксен-Пфеннигский стоял за кулисами и весь трясся. Неописуемые немецкие проклятия сыпались у него с языка. На несколько шагов поодаль выжидали шесть крепких рабочих сцены с засученными рукавами. Это они скрутили генерала, пока опускался пожарный занавес, чтобы он не ринулся с саблей в партер. По первому знаку распорядителя они бы и снова его скрутили.
Распорядитель старался позолотить пилюлю.
— Бог ты мой, ваше высочество, — уговаривал он, — ничего такого. С каждым случается. Спросите самых что ни на есть зубров, как их освистывали поначалу. Да чего, и из звезд кое-кто в некоторые города носа не кажет, вечно им там достается. Не берите в голову, это…
Подошел курьер с запиской в руке.
— Тут парнишка в очках, одетый не разбери-поймешь, просил передать вашему высочеству.
Принц выхватил листок.
Послание было написано круглым детским почерком, с подписью «Доброжелатель». Там стояло: «Генерал Водкинофф сегодня специально подослал своих людей ошикать Вас, потому что завидует из-за колонки в «Анкор» на этой неделе».
Принц Отто сразу взял себя в руки.
— Извините, ваше высочество, — забеспокоился распорядитель, видя, что он двинулся с места, — вам нельзя на сцену. Стань тут, Билл.
— А как же, сэр!
Принц Отто приветливо улыбнулся.
— Опасность миновала. Я не имею намерения идти на сцену. Я думаю на минутку заглянуть в «Шотландский погребок».
— О, тогда, ваше высочество, всего доброго, ваше высочество! Ни пуха, ни пера на завтра, ваше высочество!
С тех пор как два генерала присоединились к актерскому братству, они стали захаживать после выступления в «Шотландский погребок», где беседовали, загораживая проход, по строгим правилам звездного этикета.
Принц ни капли не сомневался, что найдет Водкиноффа там.
Он не ошибся. Русский генерал был на месте, болтал у стойки с барменшей о погоде.
Он приветствовал принца нарочито небрежным кивком.
— Хорошо принимали? — бросил он мимоходом. Принц Отто сжал кулаки; но он прошел суровую дипломатическую выучку и умел владеть собой. Заговорил он на знакомом языке дипломатии.
— Дождь прекратился, — сказал он, — но мостовые еще мокрые. Ваша светлость не забыли надеть прочные галоши?
Выпад явно достиг цели, но великий князь отвечал со всей невозмутимостью:
— Дождь, — объявил он, попивая вермут, — всегда мокрый, а иногда и холодный.
— Но он никогда не идет снизу вверх, — подчеркнул принц.
— Насколько я могу судить, нечасто. Вы наблюдательны, дорогой принц.
Воцарилось молчание; затем принц, сбитый было с толку, возобновил атаку.
— От Чаринг-кросса до Хаммерсмитского Бродвея быстрее всего добираться на метро.
— Людям случалось умирать на Хаммерсмитском Бродвее, — непринужденно отметил великий князь.
Принц заскрежетал зубами. Он уступал своему изворотливому сопернику по части дипломатического языка и сознавал это.
— Солнце встает на востоке, — воскликнул он, чуть не задыхаясь, — но оно сядет… оно сядет!
— Будто курица на яйца, — прозвучал циничный ответ.
Остатки самообладания покинули принца. Эфемерная дипломатическая болтовня ужасно действует на нервы тому, кто к ней не расположен. Ей самое место в сверкающей бальной зале при каком-нибудь фривольном дворе. Если человека только что ошикали в мюзик-холле, да еще стараниями другого, и он пытается вырвать у собеседника признание, она просто бесит.
— Курица! — отозвался он, сжимая и разжимая кулаки. — Вы изучали куриные повадки?
Ему казалось, он вот-вот добьется правды, но искусный дипломат, стоявший перед ним, выкручивался и из более затруднительных положений.
— Пулярки на южной стороне, — лениво процедил он, — обычно с желтыми ножками и созревают быстрее.
Принц стал в тупик. У него не было готового ответа. Вмешалась барменша.
— Смешно как вы говорите оба!
Этого хватило. Вполне безобидное замечание стало последней каплей. Принц грохнул кулаком по стойке.
— Да, — загремел он, — ваша правда. Мы говорим смешно, но пора покончить с этим. Я устал от словесной пикировки. Прямой ответ на прямой вопрос: вы посылали сегодня свои войска, чтобы меня ошикать, или нет?
— Мой дорогой принц! Великий князь поднял брови.
— Посылали или нет?
— Мудрец, — заявил русский, все еще надеясь на увертки, — не глядит по сторонам, разве что переходя улицу.
Принц расколотил стакан.
— Посылали! — рявкнул он. — Я знаю! Слушайте, вы! Даю вам шанс. Даю вам и вашим треклятым солдатам двадцать четыре часа, считая с полуночи, чтобы покинуть страну. Если не уберетесь, то…
Он выдержал драматическую паузу. Великий князь медленно допил вермут.
— Вы видели мое профессиональное объявление в «Эре», любезный принц? — спросил он.
— Видел. Ну и что?
— И ничего не заметили?
— Нет.
— А-а. Будь вы более внимательны, вам бы бросилось в глаза: «Постоянное место жительства — Хэмпстед».
— Вы имеете в виду…
— Я имею в виду, что не вижу надобности менять объявление ни в малейшей степени.
Снова нависла напряженная тишина. Двое мужчин вперили глаза друг в друга.
— Это ваше окончательное решение? — спросил германец. Русский поклонился.
— Вот, значит, как, — сказал принц, поворачиваясь к двери. — Имею честь пожелать вам всего хорошего.
— Вам также, — отвечал великий князь. — Осторожно, ступенька.
Глава 9 ГЕНЕРАЛЬНОЕ СРАЖЕНИЕ
Известие о том, что дошло до открытого разрыва между генералами-завоевателями, не заставило себя долго ждать. О нем взахлеб говорили в ранних изданиях вечерних газет. Поспешно заручились мнениями д-ра Эмиля Райха,[137] д-ра Салиби,[138] Эугена Зандова,[139] мистера Чиозза-Мани[140] и леди Гроув.[141] В редакциях молодые люди с крутыми шишковатыми лбами строчили очерки о двух генералах. Все бурлило и кипело.
Тем временем устроители лондонских публичных зрелищ не отходили от телефонных и телеграфных аппаратов. Ссора произошла вечером в пятницу. Если не принять меры, бой мог начаться уже субботним утром. Не надо быть финансовым гением, чтобы подсчитать убытки для представлений, назначенных днем в субботу. Пострадали бы утренние спектакли. На ложах и партере, возможно, сражение бы не так сказалось, но сборы за дешевые места и галерку, несомненно, упали бы донельзя. Для публики, заполняющей театральную галерку, масштабная баталия неотразима. Если заурядная уличная драка собирает сотни зрителей, надо думать, никакое лицедейство на подмостках не выдержит конкуренции с битвой германской и русской армий.
Многочисленные футбольные стадионы также понесли бы тяжелый урон. В «Олимпии» должен был состояться грандиозный карнавал на роликовых коньках, и он был бы испорчен.
Не прошло и часа с появления первой вечерней газеты, как делегации от устроителей зрелищ поспешили в оба лагеря. Они представили положение дел откровенно и красноречиво. Генералы не остались глухи. Армии обменялись парламентерами, и в конце концов было решено приостановить военные действия до утра понедельника.
Хотя владельцы театров и директора футбольных клубов остались довольны, в некоторых отношениях вышло неудачно. С точки зрения историка, это все испортило. Если бы не отсрочка, читатели нашей хроники, вероятно — даже обязательно — получили бы яркий и мастерский отчет о великом сражении, с подробным описанием победной тактики. Расположение тех или иных полков, военные хитрости, стремительные атаки, стратегические отступления и уроки войны — все было бы разложено по полочкам.
137
Д-р Эмиль Райх — (1854–1910). Историк и философ. Родился в Венгрии, в описываемое время жил в Лондоне, автор ряда книг и популярный лектор.
138
Д-р Салиби — Калеб Уильяме Салиби (1878–1940), врач и журналист, пишущий на медицинские темы, активный пропагандист евгеники в газетах и журналах любого политического направления, автор книги «Деторождение и расовая культура» (1909).
139
Эуген Зандов — псевдоним Фридриха Вильгельма Мюллера (1865–1925), названного «отцом современного бодибилдинга». Выступал на эстраде в Европе и Америке, демонстрируя «чудеса силы»; написал несколько книг о развитии мускулатуры и питании.
140
М-р Чиозза Мани — сэр Лео Джордж Чиозза Мани (1870–1944), автор исследования «Бедность и богатство» (1905).
141
Леди Гроув — Леди Агнес Джеральдина Лейн Гроув (1873–1925), аристократка, известная в политических кругах и с литературными амбициями, написала книгу «Общественный фетиш».