Страница 50 из 61
— Нашли! Это точно он! Сомнений нет! Е38!
— Я не просто убью его, он сдохнет, как модифицированная шлюха.
— Где десант?
— Смотри, синто! Смотри на своего сыночка, он у тебя хорошенький.
— В пяти минутах лета, уже в пути.
— Выключите это.
— Выключите, — слово камнем упало в тишине.
Робинсон, брюнетка, Викен и я секунду смотрели друг на друга.
— Викен, вы остаетесь.
— Я с вами. Он в больницу, — кивнув на меня произнес он, и не ожидая возражений вылетел из закутка. Мы все за ним.
— Сообщишь мне, если… — крикнула брюнетка кому-то за спиной.
Если… Если не доживет. Если не успеют.
Я и еще какой-то пол сели в одну машину, Викен и Робинсон в другую. Полет на супер-скоростном флаере, вдавившись в сидение… Зато пока тело занято перегрузками нет сил на эмоции, нет сил на страх.
Когда вывалились из машины я вцепился в пла.
— Он жив? Узнай!
Тот отрицательно качает головой
— Операция в разгаре, еще ничего не известно.
Разговор с женщиной-медиком… Отдал ей крис с мед-данными ВикА. Полицейский ругается и пытается разжать мои пальцы на своем локте, слышу своё «Узнай!»
— Не отцепишься, руку сломаю! — в бешенстве кричит пол.
— Ломай.
Он как-то скис и угомонился. Круговерть коридоров, лиц.
«Узнай!» «Узнай!» «Узнай!»…
Наконец слышу:
— Да ЖИВ! Но плох. Погрузили в капсулу. Через полчаса доставят.
Я смотрю на него и впервые вижу — немолодого слегка расплывшегося, с залысинами. Понимаю, что передавил ему руку. Отпустил.
— Скотина, — обижено произнес он и отошел.
— Простите…
Мы замираем у окон, верней я замираю, а он растирает руку.
Проходит несколько минут…
— А если не довезут? — спрашиваю я.
— Мне сообщат.
Ждем. Время идет какими-то скачками…
Вдруг евс срывается с места,
— Сели!
Я не отстаю от него. Капсул несколько, реаниматоры споро разбирают их и растаскивают по боксам.
— Не суйтесь, — предупреждает пол, — не мешайте им.
— Но хоть где он?
Евс вздохнул и повел за одной из команд врачей. Мы только подошли к боксам, как руку слегка ущипнуло, и раздался тихий писк — вызов на голосовой браслет. Викен.
— Как он?
— Жив.
Секундная пауза, он ждет, что я скажу еще что-то но мне нечего сказать. Отключился.
Я хотел спросить, в этом ВикА боксе или нет, у своего невольного напарника, но он застыл с гримасой страха и неверия на лице, а потом тихо осел у стены, невидящим взглядом уставившись перед собой.
— Осколком… — прошептал он, — осколком…
Мимо пробегала какая-то медсестричка, я схватил ее за руку
— Помогите ему!
Я не знал, чем ему помочь, но врачи-то должны… Медсестричка всмотрелась в пола…
— Я пришлю врача. Я сейчас его пришлю, — и она заспешила куда-то.
Над боксом, наконец, загорелась бегущая строка «Викен-Алани. Состояние тяжелое, стабильное. Идет пред-регенерационная операция.»
Значит у ВикА открытые раны или переломы со смещением или все вместе, сейчас врачи немного подлатают, поставят на место все что надо, а потом сделают подключения регенератора…
Странный ритмичный звук заставил меня оглянуться, это плакал пожилой пол, почти беззвучно вздрагивая всем телом. Я подошел и сел рядом на пол, крепко обняв его за плечи одной рукой. Его прорвало:
— Техподдержка, связисты считай, — задыхаясь заговорил он, — никогда под выстрелы не лезла… Сколько лет проработала… До пенсии два года… Осколком… Когда бункер взорвался… Какой-то железякой… Сразу насмерть… Сразу… Моя Деззи… Два года до пенсии…
Наконец показался врач, ничего не говоря он склонился над нами, нащупал и вытащил у пола кулон-крис с мед-данными. Полицейский почти не среагировал на появление молчаливого врача, тот считал данные, достал иньектор и ампулу и так же без слов, не прерывая горестный поток пола, впрыснул успокоительное. Примерно через минуту тот затих
— Давайте переложим его на диванчик, — наконец произнес врач. Мы подняли обмякшего пола и перенесли на диван.
— Вам бы тоже не мешало успокоиться, — обронил медик.
— Вот когда минует опасность, — я кивнул на бокс ВикА, — тогда и успокоюсь.
— Долго ждать придется, — буркнул врач и скрылся.
Укол в руку, тихий писк…
— Как он?
— Жив. Пред-регенерационная операция.
Отключился.
Полицейский уснул и его минивизор мигал неотвеченными вызовами.
Строка над боксом все так же сообщала «состояние тяжелое, стабильное». Лорд Викен… что он сейчас делает? Чем занят?
Опять вздрагиваю от укола в руку, тоскливо сжимается сердце в ожидании «Как он?», но нет, это та брюнетка…
— Фальк-Карааба, Картер с вами?
— Ваш сотрудник рядом, ему дали успокоительное.
— А как он вообще…? — осторожно спросила она.
— Тяжело. Жена погибла?
— Да. Мы сейчас не можем никого прислать на замену.
— Ничего. Пока и не нужно. Журналистов нет, я никуда не ухожу…
— Хорошо. Как надумаете куда-то идти, наберите меня. По хорошему прошу. Дадли нам уже выдвинул обвинения, что вы без надзора по планете мотались.
Дадли!..
— Хорошо. Предупрежу.
— Отбой.
Надзоровец — тварь, будь на моем месте даже клон лорда Викена и тот не смог заниматься чем-то несвязанным с похищением. Похоже, придется вести войну на два фронта… Предупредить то я обещал, а вот дожидаться провожатого — нет. Ведь надо встретиться с Блэкмором, еще раз как минимум.
Строка сменилась «Проводятся подключения к интенсив-регенератору» Состояние по-прежнему «тяжелое стабильное».
Укол, писк…
— Как он?
— Подключают к регенератору.
— Сейчас?
— Да.
— Долго возились…
Навалилась усталость… Но я хотел дождаться врачей, наконец они вышли,
— Какие прогнозы?
— Если переживет ближайшие сутки, то выживет.
Сутки… Еще сутки… Что-то в моем лице заставило врачей засуетиться
— Вы не волнуйтесь… Вам надо отдохнуть… — одновременно заговорили они.
— Вы ведь уже ничем не можете помочь, — веско произнес третий.
Странно, но его слова возымели действие. Да, единственное что сейчас осталось, это нарисовать знак Судьбы.
Я вернулся в кресло рядом со спящим плом и позволил телу отключиться.
Выдернул меня все тот же укол и писк
— Ну?
— Сказали, что если сутки переживет, то выживет.
— Ладно, постараюсь тебя не дергать. Отдохни. Часа через три-четрые буду в больнице… Наберешь меня если…
— Ясно.
Я опять провалился в вязкое беспамятство.
Казалось, только закрыл глаза, как кто-то затряс меня за плечо.
Лорд Викен… Все тот же смертельный холод в глазах и только движения выдают крайнюю усталость.
— Как ты?
Я не сразу понимаю смысл вопроса и открываю рот, чтобы привычно ответить, но потом понимаю что он спрашивает обо мне.
— Нормально…
— Взяли Линдта, — и Викен тяжело сел рядом, — свидетельские показания, косвенные улики… Он выкрутится. ФальКа, заставь его сделать признание, разболтай! Нужна всего лишь запись, просто чтобы он сболтнул лишнее. Не для суда. Я сам не могу… убью его… А сейчас нельзя, — тихо добавил он.
— Сможешь? — боль растопила холод в его глазах и прорвалась наружу.
Я молча кивнул.
— Хорошо. Он отвезет тебя, — кивнул на поодаль стоящего человека, — и привезет обратно. А я, наверное, выключусь…
Пока я спал, моего невольного напарника уже куда-то забрали, и теперь Викен занял его место на диване.
Я встал и пошел к полицейскому по привычке бросив взгляд на строку «тяжелое, стабильное»…
Разболтать… Это я могу. Я могу разболтать любого на любую тему. Да пусть прокиснет моя кровь, если я не выманю у этого Линдта признание.
Сейчас поздний вечер, и адвокаты Линдта настаивали на том чтобы его отпустили на ночь домой. Трехчасовой допрос Робинсоном подходил к концу, и я понимал почему лорд Викен не смог, почему попросил меня. Линд издевался надо всеми, будучи уверенным что ему ничего не будет, что его имя немного потреплют в масс-медиа и на этом все остановится. Я настраивался на него, АГО-техники не только превратили меня в размазню не способную совладать с собой, но и дали кое-что.