Яд Фаберже

– Это почему же?

– Да потому, что я видела фотографию Лоры. Девушка редкой красоты, согласись. А Крыштопа, я уверена, в лучшем случае смазливая девица, если вообще не страшила. Уже на этой почве у них могли возникнуть трения. Вернее, Крыштопа наверняка завидовала Лориной красоте и теперь при каждом удобном случае будет подставлять ее, добиваясь того, что ее на самом деле все окружающие будут воспринимать как преступницу. А она, я в этом больше чем уверена, никакого отношения к этим убийствам не имеет.

– Но ведь ты же ее никогда не видела.

– Ну и что? Зато я видела мужчину, за которого она собиралась выйти замуж. Левин – сама порядочность. И только извращенная фантазия Щукиной могла представить его чуть ли не как сообщника Мура или той же Лоры. Разве вы не видите, в каком он состоянии? Он любил эту девушку, и вдруг такое… Представь себя на его месте.

– Уже представил…

– Ну и как?

– Я бы не поверил, что ты способна на убийство.

– Правильно.

– Даже если бы все факты указывали на то, что убийство совершила именно ты. Несмотря на отпечатки пальцев и твое собственное признание в содеянном. Я же знаю тебя.

– Еще раз правильно. Вот и Левин находится в полном недоумении. Он, конечно же, не верит в причастность своей Лоры к убийствам, но Мур, мужчина, с которым Лора покинула Москву… Разве его можно сбросить со счетов? Понятное дело, Левин ревнует, злится, он ищет причины ее измены в себе… Я бы хотела поговорить с ним откровенно, понимаешь? Я должна представить себе Лору так, как если бы я была с ней хорошо знакома. А для этого мне необходимо попасть, во-первых, в ее квартиру, во-вторых, поговорить с теми, кто ее знал довольно продолжительное время, ну и с Крыштопой, конечно…

– Ты действительно хочешь, чтобы я поехал с тобой в Москву?

– Разумеется.

– А Щукина?

– Она останется тут и будет присматривать за агентством и держать с нами связь. Она нам пригодится именно здесь…

– Представляю, как она разозлится, что мы ее не взяли с собой.

– Не уверена. Думаю, она обрадуется возможности открыто встречаться со своим Чайкиным. Хотя, быть может, я и ошибаюсь.

– Макароны…

– Да, пора вставать… Тебе кофе без сахара?

– Да, и без молока.

Глава 7

В десять утра в агентство по просьбе Щукиной приехал ювелир по фамилии Скуфин. Полненький маленький человечек во всем белом и смешной красной кепке на голове. У него был очень важный вид, медленные и очень аккуратные движения и бесстрастный взгляд. На вид ему было около сорока пяти – пятидесяти лет. Он был приглашен в кабинет Земцовой, где на столе были разложены драгоценности, принадлежащие Лоре Захаровой: браслеты, кольца, броши, кулоны…

Скуфин сел на предложенное кресло, нацепил на нос очки и, придвинув к себе настольную лампу (хотя в кабинете было светло от солнечного света), принялся рассматривать сверкающие при электрическом свете украшения. Он довольно долго перебирал их, подносил прямо к глазам, разве что не нюхал и кусал. Затем достал большую лупу и теперь уже с ее помощью стал изучать каждый камень, каждое звено в цепи.

Собравшиеся в кабинете – Земцова, Шубин и Щукина – следили за ним, затаив дыхание. От того, насколько ценными окажутся эти вещицы, зависел ход расследования: в случае, если драгоценности окажутся фальшивыми, Лору на самом деле придется заподозрить в соучастии в двух страшных преступлениях, и ее исчезновение будет расценено как побег; если же драгоценности окажутся настоящими, это будет свидетельствовать в пользу Лоры – человек, обладающий такими сокровищами, не польстился бы на несколько тысяч долларов Лунников и примерно такую же сумму, хранившуюся наличными в квартире Полонских. Тем более ей неинтересны будут и золотые украшения убитых женщин – обычная фабричная штамповка. Кроме того, убегая, Лора-преступница наверняка прихватила бы с собой все эти драгоценности, тем более что ее подозревают в преднамеренном и хорошо спланированном убийстве, а при таком раскладе старинными украшениями не разбрасываются.

– Семен Маркович, что вы можете сказать об этих драгоценностях? – не выдержала Земцова столь долгого молчания ювелира. – Вы хотя бы скажите, это золото?

– Да, безусловно, – словно очнувшись, пробормотал Скуфин, отложил в сторону лупу и снял очки. – Но рассматривал я это так долго не потому, что сомневался в подлинности этих произведений искусства… Да-да, не удивляйтесь, это настоящие шедевры ювелирного искусства. Дело в том, что у меня есть веские причины подозревать, что эти вещицы принадлежали в прошлом веке одной весьма известной особе. Но перед тем как назвать вам имя этой поистине великой женщины, я должен быть полностью уверен, что не ошибаюсь. А для этого мне необходимо сделать снимки этих сокровищ и сравнить их с имеющимися у меня рисунками…

– Хорошо. Я позволю сделать вам снимки, но при условии, что и вы будете держать язык за зубами, – сказала Земцова, взволнованная такой новостью. – Вы не должны забывать, где находитесь и чем мы здесь занимаемся. Я обязана хранить секреты моих клиентов и призываю вас к этому.

– Юля, можете быть совершенно спокойны на этот счет. У меня в руках побывало много золота и бриллиантов, можете мне поверить… Я знаю свое дело, и хранение чужих тайн – часть моей профессии.

– Я рада, что мы понимаем друг друга. У вас есть фотоаппарат?

– Нет, я же не знал…

– Хорошо, я сама сделаю снимки… У меня есть чудесный японский цифровой аппарат, с помощью которого мы не только снимем каждое изделие, но тут же распечатаем изображение на принтере, прямо в вашем присутствии. Вы будете довольны качеством. Игорь, принеси его, пожалуйста, из сейфа.

И через полчаса на столе появилось шесть снимков с изображением украшений. Скуфин спрятал их в маленькую кожаную сумочку, куда прежде сунул и лупу с очками.

– Когда вы сможете нам точно сказать, кому принадлежали эти драгоценности и в какую сумму могут быть сегодня оценены? – спросила Юля, поглядывая в окно, в котором заметила приближавшегося к агентству Левина.

– Через три дня. Одних моих рисунков будет мало, я свяжусь с друзьями по Интернету и попрошу их выслать мне еще кое-какой материал, связанный с этими вещицами. Или вы торопитесь?

– Мы всегда торопимся, у нас работа такая. И все же… хотя бы приблизительно вы не могли бы оценить эти кольца и браслеты?

– Их предварительно можно оценить в сотни тысяч долларов, дорогая Юля. А может быть, даже в миллион, смотря кто ими заинтересуется.

– Ничего себе! – присвистнула Щукина и схватила пачку сигарет со стола. – Так, значит, она здесь ни при чем…

Юля посмотрела на нее так, что Надя чуть не выронила сигарету. В присутствии постороннего она не имела права даже, не называя имени, комментировать события.

Шубин проводил ювелира до порога, распрощался с ним, взяв обещание, что тот позвонит в агентство Щукиной через три дня, и вернулся в кабинет Земцовой почти одновременно с подошедшим Левиным.

– Как настроение, Сергей? – встретила его улыбкой Земцова, укладывая в пакет драгоценности. – Вы видели человека, который только что вышел отсюда?

– Ну да, видел. А кто это?

– Ювелир. Лучший в городе. Поздравляю – эти драгоценности стоят больших денег. А через три дня мы будем точно знать их происхождение.

Левин как-то странно усмехнулся и замотал головой. Трудно было понять, что именно он чувствует.

– Вас это не радует?

– А чему радоваться? Ведь получается, что я, по сути, украл эти драгоценности у Лоры, и я не удивлюсь, если она уже в Москве и разыскивает меня, точнее, свои побрякушки…

Земцова сделала знак, и Шубин с Щукиной вышли из кабинета, она же осталась наедине с Левиным.

– Садитесь, Сергей. Мне надо с вами поговорить, и очень серьезно. Но прежде я бы хотела узнать, вы не раздумали?

– В смысле?..

– Вы не передумали искать ее?

– Я же заплатил вам, разве непонятно? – Он даже отвернулся к окну, чтобы, как поняла Земцова, она не увидела выражения его лица. Но она и так поняла, что ему совсем худо, что он и сам теперь не знает, чего хочет.