Страница 6 из 7
– Успокойся… Какие странные желания возникают у моей беременной женушки… А больше у тебя никаких желаний нет?
Она шлепнула его ладонью по щеке…
– Я имел в виду – поужинать… Я ужасно голодный…
– Я не люблю тебя, Толя, – сказала она то, что думала и чувствовала.
– Это пройдет, и мы снова будем любить друг друга… Это все твоя беременность… Как же она искажает человека, женщину…
Он был невозмутим, не расстроился, он снова не поверил ей.
– Ты даже не спросил, чего хотел от меня этот человек… – заскулила она от бессилия. – Толя, неужели тебе все равно?
– Если бы он был реальным человеком, то я бы как-то отреагировал, нашел бы его… Сделал бы все, чтобы он оставил тебя в покое…
– Он сказал, что любит меня и хочешь со мной жить… Он снял нам с ним квартиру… ты понимаешь, это очень странный маньяк…
– Да может, он и не маньяк вовсе, а на самом деле молодой человек, страстно влюбленный в тебя… Поверь мне, беременность, может, и изменила тебя в худшую сторону в психологическом плане, но внешне ты, Верочка, просто расцвела, похорошела… И я не удивлюсь, если в тебя действительно кто-то влюбился… Тогда что тебе бояться?
– А тебе не жалко меня? Мне же было так страшно…
– Прости меня… Такого больше не повторится… Ну? Так что? Мы пойдем сегодня ужинать?
Уже в постели, стараясь не думать о визите странного молодого человека по имени Алексей, который якобы сходил по ней с ума, она сквозь сон услышала голос мужа:
– Да, кстати, вот, хотел тебе почитать… Утром в газете нашел… «Во время физиологически протекающей беременности у женщины изменяется тонус вегетативной нервной системы, в связи с чем у многих беременных нередко наблюдаются плаксивость, повышенная раздражительность и подозрительность… То есть, будущая мама изначально, по физиологическим показателям, предрасположена к тревожности». Вера, Верочка, ты спишь? Ну, ладно, спокойной тебе ночи, дорогая…
8
Из дневника Анатолия Концевича
«Весь следующий день я думал об этих туфлях и спрашивал себя: сон ли это был, или нет… Ошибки быть не могло, эти туфли принадлежали моей жене, Вере. Я отлично помню тот декабрьский вечер, когда она, радуясь предстоящему новогоднему празднику в кругу друзей, расшивала их разноцветными стразами, такими же, которые украшали ее вечернее платье. Куда она их дела после вечера, понятия не имею, я вообще не слежу за подобными вещами, но, понятное дело, что после смерти Веры они должны были либо оставаться в коробке в шкафу (где же им еще быть-то?), либо… либо она их кому-то подарила, и теперь этот кто-то пытается причинить мне боль, подкинув на порог моей квартиры.
Или же это все-таки был сон? Конечно, чтобы знать точно, реальные ли меня окружали кошмары, либо все они были плодом моего больного воображения, замешанного на появлении в городе двойника Веры, следовало бы, конечно, забрать эти проклятые туфли с порога. Но я, как трус, поступил иначе, и теперь вот мучаюсь…
Вечером на меня чуть не наехала машина. Да, она появилась в нашем дворе по мою душу, я понял это сразу, как только, пережив шок, оказался на асфальте… Я так быстро и неловко отскочил от мчавшегося на меня „Мерседеса“ с заляпанными грязью номерами, что упал прямо в лужу, разодрав колено и довольно сильно повредив кисть руки. Куда, спрашивается, могла мчаться эта машина между строениями, на узкой дороге, соединяющей наш двор с улицей. Водитель не мог не видеть меня – на мне была светлая куртка. Стало быть, меня хотели сбить или, точнее, убить.
Так хотелось позвонить Лёне и рассказать обо всем, что со мной происходило, но я словно заранее знал, что он мне ответит: старик, не бери в голову, все это твои фантазии, это я, дурак, во всем виноват, рассказал тебе об этой бабе из ресторана, забудь и успокойся…
Что касается дружной четы Маевых, то поведать им о своих страхах – приравнивается к унижению. Ну не мог я даже Олегу, моему другу, рассказать о том, какой я слабый и нервный, и что простое дорожное происшествие кажется мне подстроенной попыткой убийства, а появившиеся во сне на пороге моей квартиры туфли Веры – попыткой свести меня с ума… К тому же у этой не совсем, мягко говоря, умной Татьяны Маевой появится лишний повод поговорить со мной о книжных новинках в детективном жанре или, того хуже, о фильмах Хичкока… Ну, да, у меня сейчас не самый лучший период жизни, но я вообще не могу вспомнить, когда в моей жизни бывали эти самые лучшие периоды. Разве что когда я познакомился с Верой. Да, тогда действительно была встряска – приятная, эмоциональная, я всегда хотел ее видеть, а позже – касаться ее, говорить с ней, дышать с ней одним, что называется, воздухом… Я был влюблен и счастлив. Это состояние продолжалось довольно долго, и того охлаждения, о котором я слышал, что бывают у мужчин, которым надоела жена, у меня так и не наступило. Наоборот – Вера стала от меня отдаляться… И это как раз после того случая, когда на нее напал, по ее словам, маньяк. Но о каком маньяке могла идти речь, когда его к тому времени уже поймали, просто к ней в музыкальную школу пришел какой-то парень и признался в любви. Я, напротив, хотел ее успокоить, что ничего страшного не произошло, что это обыкновенный человек и что она, будучи женщиной привлекательной, должна была уже привыкнуть к знакам внимания со стороны мужчин… Это теперь мне понятно, что я вел себя как последний эгоист, как идиот. Ну что мне стоило каждый день заезжать за ней в школу, быть к ней более внимательным? Она считала меня холодным и черствым человеком, хотя на самом деле я пытался внушить ей мысль о том, что никакой угрозы ее жизни не существует и что хотя бы один из нас должен оставаться „здоровым“ и не обращать внимания на разные глупости… Я в тот момент ничего не боялся, и это чувство было мне практически незнакомо. Я был поглощен другими чувствами – готовился стать отцом, много размышлял об этом, к тому же у моего брата возникли проблемы со здоровьем, и я много времени проводил рядом с ним, у него дома… 1) Это он после того, как я рассказал ему о страхах жены, сказал мне, что виной всему ее беременность…Мой брат – психиатр. Это он после того, как я рассказал ему о страхах жены, сказал мне что виной всему ее беременность… Еще он сказал, что ей не следует читать газеты и смотреть новостные телевизионные программы, чтобы оградить себя от губительной для нее информации, касающейся разных маньяков и жестоких преступлений, совершаемых в нашем городе… Я даже делал выписки из его диссертации, посвященной как раз этой теме – страхам беременных. Вот, к примеру, одна из них? „Если тревога становится столь сильной и частой, что лишает человека способности к нормальной жизнедеятельности, то это является признаком тревожного расстройства. Для него характерно напряжение, доходящее до дрожи, выраженный дискомфорт, когда из-за беспокойства трудно усидеть на месте, сердце учащенно бьется, „не хватает воздуха“, усиливается потоотделени, может быть слабость, дурнота, головокружение, чувство „комка в горле“. Такое состояние нуждается в лечении“.
А сейчас я, далеко не беременный, тоже, похоже, нуждаюсь в лечении…»
Господи, меня же сегодня собирались убить!»