Приговор

— Нет еще, судья. У меня есть по крайней мере один свидетель. Однако, ваша честь, я считаю необходимым протестовать против демонстрации видеозаписи с признанием Джеронима Круза. Мы признаем, что убийство Люси Очоа совершил он, поэтому присяжным ни к чему смотреть пленку.

Судья Стэнтон покосился на Джека. Обстановка начала накаляться. Ему нравились такие моменты.

— Что скажете, мистер Тобин?

— Я бы хотел, чтобы присяжные посмотрели запись. Она снимает всякие сомнения.

— Понимаю ваше желание. Но если мистер Дикарло признает то, что доказывает видеопленка, зачем всем ее смотреть? Не вижу необходимости.

— В ней содержатся определенные детали. Джеронимо Круз рассказывает, каким способом убил свою жертву. Присяжные оценят эту информацию в свете того, какой уликой располагала полиция до суда и через два года, когда выяснилось, что Джеронимо Круз находится в тюрьме в Техасе.

Судья повернулся к Джимми:

— Мистер Дикарло, в этом есть смысл.

— Обвинение признает факты. Присяжным можно зачитать краткое резюме. Мы сэкономим массу времени.

— Это не одно и то же, ваша честь. Признание факта не обладает такой же силой воздействия.

— Это очевидно, мистер Тобин. Однако наша задача не в том, чтобы воздействовать на эмоции, а в том, чтобы предъявить факты. Если клиенты мистера Дикарло готовы согласиться с фактами, нам незачем смотреть видеозапись с признанием Круза.

— Ваша честь, я считаю, что у меня есть право продемонстрировать видеопленку.

— Выбор за мной. Я не собираюсь выносить решение немедленно. Даю вам время обдумать аргументы убедительнее тех, которые вы только что привели. Но вы должны это сделать до того, как будет предъявлена видеозапись. И еще прошу вас договориться о признании фактов на случай, если мое решение будет не в пользу мистера Тобина. Вам ясно?

У Джека возникло ощущение, словно он получил сокрушительный удар в солнечное сплетение. Удар, которого не ожидал, а должен был бы предвидеть. Он не мог сослаться на прецедентное право, и у него не осталось времени, чтобы порыться в архивах и книгах. Демонстрация видеозаписи требовалась, чтобы произвести на присяжных эмоциональное воздействие. Надо было, чтобы они собственными глазами увидели Джеронимо Круза, поняли, что он совершил и каким образом убил свою жертву. Тогда эти люди смогут осознать, что приключилось с Руди и какой злой умысел содержался в действиях подсудимых. Зачитать соглашение сторон о взаимном признании фактов казалось ему недостаточным.

— Вам ясно, мистер Тобин? — повторил судья гораздо тверже, чем в первый раз.

— Да, ваша честь.

— Отлично. В таком случае пойдемте в зал заседаний.

Судья вошел вместе с ними. В этот день обошлось без формальностей. Когда стороны заняли места, Стэнтон, как накануне, предупредил зрителей и попросил судебного пристава привести присяжных.

Джек чувствовал себя не в своей тарелке еще и потому, что Мария до сих пор не приехала. Он проверил это у судебного пристава. Приходилось начинать день со свидетельских показаний Чарли Петерсона.

Чарли пришел в оливковом костюме и выглядел абсолютно спокойным, когда клялся, что будет говорить правду, и одну только правду.

— Назовите свою фамилию для протокола, — попросил его Джек.

— Чарлз Никлби Петерсон.

— Где вы работаете, мистер Петерсон?

— В Христианском педагогическом колледже в штате Каролина.

— Что вы там делаете?

— Преподаю политологию.

— У вас есть профессиональное образование?

— Да, степень бакалавра и диплом юриста Джорджтаунского университета.

Джек надеялся, что регалии свидетеля произведут впечатление на присяжных, поскольку все, что могло последовать в дальнейшем, было невыигрышно для стоявшего перед ними человека.

— Мистер Петерсон, в течение некоторого времени вы были государственным защитником в округе Кобб. Это так?

— Так.

— И представляли Руди Келли на процессе по обвинению его в убийстве первой степени? Это так?

— Да.

Джек взял папку с делом об изнасиловании, имеющим силу улики, подошел к свидетелю и подал ему:

— Мистер Петерсон, перед вами вещественное доказательство номер два. Прошу вас, взгляните.

Чарли пролистал дело и поднял на Джека глаза.

— Вы видели раньше этот документ? — спросил обвинитель.

— Да. Впервые я видел его, когда давал показания перед Большим жюри.

— Вы знаете, что это такое?

— Дело об изнасиловании. Полиция, как выяснилось, обнаружила сперму в теле Люси Очоа и по каким-то причинам завела отдельные дела: об убийстве и об изнасиловании.

— Вы знали о деле об изнасиловании, когда защищали Руди Келли?

— Нет, не знал.

— Вы обращались к штату с ходатайством предоставить вам все относящиеся к убийству Люси Очоа улики, когда защищали Руди?

— Да.

Джек подал свидетелю другой документ:

— Вы можете сказать, что собой представляет вещественное доказательство номер три?

— Да. Это мое требование предъявления доказательств или, выражаясь непрофессиональным языком, просьба предоставить все имеющиеся улики по делу Люси Очоа.

— Вы были проинформированы, что в теле жертвы обнаружена сперма?

— Нет.

— Этот факт мог бы иметь для вас существенное значение?

Джимми Дикарло моментально вскочил на ноги:

— Ваша честь, протестую! Обвинитель побуждает свидетеля строить предположения.

— Протест отклоняется. Мистер Петерсон, вы можете отвечать на вопрос.

— Да, мог бы, особенно если учесть, что кровь оставившего сперму отличалась по группе от крови Руди. Это означало, что в доме Люси Очоа находился другой мужчина, то есть вердикт мог бы быть совершено иным — невиновен. — Джек сомневался, что судья Стэнтон допустит подобный вывод и, пока Джимми не оспорил ответ, поспешил задать следующий вопрос:

— Вы видели раньше этот документ? — Он подал свидетелю официальное вещественное доказательство номер четыре.

— Да, это отчет коронера, представленный на суде над Руди Келли.

— Кто в то время был коронером?

— Гарри Татхилл.

— Где он находится теперь?

— Он умер.

— Вы заметили в его отчете что-то необычное?

— Да.

— Будьте добры, сообщите об этом присяжным.

— Прежде всего, в нем нет результатов лабораторных анализов. Не упоминается, что в теле жертвы была обнаружена сперма. Не сказано ни слова о группе крови.

— Вам приходилось читать отчеты коронера Гарри Татхилла до убийства Люси Очоа?

— Много раз. Я к тому времени уже пятнадцать лет проработал государственным защитником в этом округе. Гарри Татхилл коронером — двадцать пять. Убийства здесь случались не часто, но тем не менее происходили. И Гарри каждый раз готовил отчет.

— Всегда ли в его более ранних отчетах содержались результаты токсикологической экспертизы?

— Всегда.

— До того как вы стали государственным защитником в округе Кобб, вам приходилось работать в этой сфере?

— Да, я работал помощником государственного защитника в Майами.

— Таким образом, ваш совокупный профессиональный опыт в этой области к тому моменту составлял двадцать пять лет.

— Да, это так.

— Вам когда-либо приходилось видеть отчет коронера, из которого бы исключалась важная улика, как, например, то, что во влагалище жертвы обнаружена сперма?

— Нет.

— Какое преимущество получало обвинение, выделяя расследование изнасилования в отдельное дело, кроме того, что мы уже обсуждали?

Джимми Дикарло снова вскочил на ноги:

— Протестую, ваша честь! Это предположения.

— Протест отклоняется. Свидетель может отвечать на вопрос.

— Формируя отдельное дело об изнасиловании, о котором никто не знал, улику скрыли так, что ее никто не смог бы получить как документ публичного характера. Это своеобразная форма сохранения доказательства в тайне.

Джимми Дикарло пришел в ярость.

— Ваша честь, я ходатайствую о том, чтобы изъять из протокола и вопрос, и ответ!