Страница 10 из 27
СЦЕНА 4
Там же. Зала в Блекфрайерсе.
Трубы и рога.
Входят два жезлоносца с короткими серебряными жезлами; за ними — два писца в одежде докторов; за ними — архиепископ Кентерберийский; далее — епископы Линкольнский, Илийский, Рочестерский и Сент-Асафский; далее, на некотором расстоянии, — дворянин, несущий сумку с большой печатью и кардинальскую шляпу; за ним — два священника с серебряными крестами; далее — гофмаршал королевы с непокрытой головой в сопровождении судейского пристава, несущего булаву; за ними — два дворянина с большими серебряными столпами; за ними — рядом оба кардинала — Вулси и Кампейус; за ними — двое вельмож с мечом и булавой. Затем входят со своими свитами король Генрих и королева Екатерина. Король занимает место под балдахином. Ниже его усаживаются, как судьи, оба кардинала. Королева — на некотором расстоянии от короля. Епископы садятся по обе стороны от кардиналов, как на соборах. Ниже их — писцы. Около епископов — лорды. Прочие лица свиты в должном порядке выстраиваются по краям сцены.
Вулси
Пока прочтут от Рима полномочья,
Пусть в зале тишина царит.
Король Генрих
Зачем?
Его уже публично оглашали,
Законным всеми признано оно.
Не мешкайте.
Вулси
Пусть будет так. Начнем!
Писец
Провозгласи: «Генрих, король Англии, предстань перед судом».
Глашатай
Генрих, король Англии, предстань перед судом!
Король Генрих
Я здесь.
Писец
Провозгласи: «Екатерина, королева Англии, предстань перед судом!»
Глашатай
Екатерина, королева Англии, предстань перед судом!
Королева не отвечает; она встает с кресла, проходит мимо судей, подходит к королю и преклоняет перед ним колени, затем говорит.
Королева Екатерина
Сэр, я о правосудье умоляю:
И я прошу вас пожалеть меня.
Я так несчастна, я чужая здесь,
Я родилась не во владеньях ваших,
Здесь суд небеспристрастен для меня,
И нет друзей надежных. Государь,
Скажите, чем же вас я оскорбила,
Чем вызвала я ваше недовольство?
За что теперь, отвергнутая вами,
И ваших милостей я лишена?
Свидетель небо, что была всегда я
Вам верной и смиренною женой,
Во всем покорствующей вашей воле,
И, в вечном страхе вызвать в вас досаду,
Я взгляду вашему повиновалась,
Ловя в нем зорко радость иль печаль.
Когда перечила я вашей воле
Или своей не делала ее?
Каких друзей я ваших не стремилась
Любить, хоть знала — мне они враги.
Кто из моих друзей, вас прогневивший,
Моим любимцем дальше оставался?
Заметьте, вмиг я удаляла их.
Сэр, вспомните, что двадцать лет была
Я вам во всем покорною женой,
И много родила я вам детей.
Да, если можете вы доказать,
Что я за эти годы погрешила
Иль против чести, или брачных уз,
Любви, или супружеского долга,
Иль против вас, в котором все священно,
То — боже мой! — отвергните меня.
Пусть самое ничтожное презренье
Передо мною замыкает дверь.
Пусть это будет самый строгий суд.
Ведь ваш отец, король, умом был славен
И осмотрительностью отличался.
Отец мой Фердинанд, король Испанский,
Считался самым мудрым государем
Из всех на протяженье многих лет.
И оба несомненно привлекли
Из разных стран советников умнейших,
Они вопрос подробно обсудили,
Наш брак законным признан ими был.
И посему смиренно умоляю
Мне дать отсрочку, чтобы написать
В Испанию к друзьям бы я успела,
Они мне посоветуют, как быть.
А если уж нельзя — то, бога ради,
Пусть будет, как угодно вам.
Вулси
Но здесь
Собрались только те, кто вами избран:
Отцы святейшие, миледи, люди
Ученые и честности редчайшей.
Да, это лучшее, что есть в стране,
Они явились на защиту вашу.
Поэтому считаю неуместной
Я вашу просьбу об отсрочке дела
Как ради вас самих, так и затем,
Чтоб хаос чувств утишить в короле.
Кампейус
Лорд-кардинал все здраво изложил.
А потому, миледи, заседанье
Вполне уместно будет нам продолжить
И выслушать все доводы сторон.
Королева Екатерина
Лорд-кардинал, я обращаюсь к вам!
Вулси
Что вам угодно от меня, миледи?
Королева Екатерина
Сэр, я вот-вот расплачусь, но я помню,
Что королева я иль королевой
Себя считала долго. Но бесспорно,
Что мой отец король, и капли слез
Я мигом в искры пламени раздую.
Вулси
Я дам совет вам: будьте терпеливой.
Королева Екатерина
Я буду, если только вы смиритесь.
Нет, раньше, или бог меня накажет.
Я веские имею основанья
Вас полагать своим врагом. Отвод
Я заявляю — вы мне не судья!
Вы вздули угли между мной и мужем,
Пусть гасит их господняя роса.
Поэтому я снова говорю,
Что всей душой, всем сердцем отвергаю
Вас как судью, и повторю еще,
Что вы — мой самый злобный враг на свете,
И другом правды вас я не считаю.
Вулси
Действительно, вы вышли из себя,
Вы, кто всегда склонялась к милосердью.
Всегда вы отличались кротким нравом
И редкостным для женщины умом.
Меня вы обижаете, миледи,
Но против вас я злобы не таю.
Я справедливости хочу для всех
На все, что мною свершено уже
Иль далее последует, имею
Я полномочья консистории,
Всей римской консистории! От вас
Я слышу обвинение, что угли
Я тут раздул, — я отрицаю это!
Но здесь король, и если б он узнал,
Что я отрекся от своих поступков,
Он сразу ложь мою бы заклеймил,
Как вы сейчас мою клеймите правду.
Он знает, что не ваше обвиненье,
А оскорбленье — мне источник мук.
Лишь он меня способен излечить
Тем, что избавит вас от этих мыслей.
Но до того как он заговорит,
Я вас молю смиренно, королева,
От ваших слов и мыслей отказаться.
Королева Екатерина
Милорд, милорд, я женщина простая,
Куда мне с вашей хитростью бороться?
Вы с виду кротки и в речах смиренны,
И даже сан свой облекли притворно
Смирением и кротостью, но в сердце
Вы затаили наглость, желчь и спесь.
По милости монарха и Фортуны
Вы вверх поднялись с низших ступеней,
И власть теперь поддерживает вас,
И, как лакеи, служат вам слова,
Любое приказанье исполняя.
Должна сказать, что вас влечет тщеславье
Вперед сильней, чем ваш священный долг.
Я повторяю: вы мне не судья!
Здесь, перед всеми, к папе я взываю,
Его святейшеству все изложу,
Пусть судит он!
(Отдав поклон королю, собирается уйти.)
Кампейус
Упряма королева,
Противится суду, чернит его,
С презреньем отвергает. Это худо!
Она уходит.
Король Генрих
Возвратить ее!