Фулгрим

А потом она увидела храм.

Она тут же выбросила из головы все мысли, кроме как попасть под его таинственные своды, когда Капитан Юлий и итераторы пошли по направлению к высокому зданию. Страстная, сильная решимость охватила летописцев, и они начали пробираться к храму с чрезвычайной поспешностью.

Пробираясь среди обломков, она вдыхала странный дым, аромат которого показался похожим на ладан, который сжигали, чтобы заглушить зловоние крови и смерти. Потом она увидела призрачные клубы розового тумана, просачивающегося из пористых стен храма, и поняла, что аромат был инопланетного происхождения. Невероятная, мгновенная паника охватила её, когда она вдохнула больше мускуса, и решила, что он был весьма приятен.

Освещение было установлено на подобном пещере входе храма, яркий свет освещал поразительные цвета и столь правдоподобные фрески, что у неё перехватывало дыхание. Удивление всех вокруг неё, когда художники попытались изобразить всю масштабность фресок, а фотографы делали панорамные пикты.

Откуда-то изнутри Серена услышала музыку, дикую, страстную музыку, которая осколком вонзилась в её сердце. Она отвернулась от фресок, взглядом следуя за синими волосами Беки, поскольку манящая песня становилась всё громче и тянула их обеих вперед.

Ни с того, ни с сего, её гнев в Беке внезапно вскипел внутри. Она почувствовала, как её губы скривились от презрения. Серена шла за Бекой; музыка, доносящаяся из храма, звучала тем громче, чем дальше они заходили в храм. И хоть она чувствовала людей вокруг, она не могла о них подумать, её мысли были заполнены обрушившимися на неё ощущениями. Музыка, свет и цвет были всем вокруг нее, и она отвела в сторону руку, чтобы придать себе устойчивость, поскольку явный избыток ощущений угрожал сокрушить её.

Серена прошла вперед, обогнула угол... и упала на колени, увидев в огнях и шуме храма ужасающую красоту и удивительную энергию.

Бека Кински стояла в середине огромного зала, её руки были подняты в виде V, в которых она держала вокс-трансляторы, и музыка лилась от неё.

Серена подумала, что никогда в своей жизни ещё не видела ничто столь красивого.

Её глаза горели, и это было все, что она могла сделать, чтобы не зарыдать от их совершенства.

Теперь, «оказавшись» в студии, она потратила все свои силы, безуспешно пытаясь воссоздать тот вид, тот яркий момент прекрасного цвета. Выпрямив спину и вытерев рукавом слёзы, она подняла из осколков, рассыпанных вокруг неё, другую палитру, и начала смешивать краски, чтобы попробовать ещё раз создать нужный ей оттенок.

Она смешала кадмиевый красный с квинакридоновым малиновым, насыщая красный с помощью периленового бордового. Но она уже увидела, что оттенок не до конца соответствовал нужному ей, он отличался от нужного всего на несколько тонов.

Как раз когда её снова охватила ярость, капелька крови упала с её ладони в краску, когда она смешивала её, и внезапно всё стало как надо. Оттенок был прекрасен, и она улыбнулась, понимая, что должна была сделать.

Серена взяла маленький нож, который она использовала для того, чтобы подрезать кончики кистей, и провела лезвием по коже, разрезая мягкую плоть выше локтя.

Капельки крови начали падать из надреза, а она держала под ним палитру, улыбаясь, наблюдая, как образовывались цвета.

Теперь она могла начать рисовать.

СОЛОМОН ПОДНЫРНУЛ ПОД размашистым ударом меча, вовремя подняв своё собственное оружие, чтобы заблокировать удар в грудь. Удар болью отдался в его руках, и он сжал зубы, поскольку его недавно излеченные кости заныли от перегрузок, которым он их подвергал. Он отступил от Мария, когда капитан Третьей снова ударил его мечём, нацеленным на его сердце.

- Ты медленный, Соломон, - сказал Марий.

Соломон опустил свой меч вниз, отбивая неловкий выпад, и развернулся, чтобы нанести смертельный удар по противнику, но отпрянул, когда лезвие Мария пронеслось рядом с ним. Он начал перемещаться по залу, чувствуя, что его тело как будто трещало по швам.

- Достаточно быстр, чтобы оприходовать тебя, старик, - рассмеялся Соломон, хотя конечно знал, сейчас для Мария не составит труда уделать его.

- Ты лжешь! - взревел Марий, бросая свой меч на мат. Он отошёл к оружейным стойкам, которые стояли около стен тренировочного зала, и выбрал пару кинжалов, Луну и Солнце. Двойные кинжалы были непрактичны в реальном бою, но прекрасно подходили для смертельного учебного оружия. Соломон отбросил в сторону свой меч и подобрал пару дисковых клинков, Ветер и Огонь.

Как и оружие его противника, они также были скорее декоративными, круглое лезвие, held by a textured grip, и было по окружности украшено кривыми шипами, но Соломон наслаждался тренировкой с оружием, которым не владел в достаточной степени. Он оказался перед Марием и отвёл левую руку, держа правую изогнутой.

- Может да, а может и нет, - усмехнулся Соломон. Есть только один способ узнать это.

Марий кивнул и набросился на него, двух - лезвийные кинжалы сплели перед ним вращающуюся паутину блестящей стали. Соломон блокировал сначала один удар, затем другой, каждый раздававшийся звон отбрасывал его всё ближе к стене.

Он уклонился от сильного, резкого выпада и нанёс низкий, широкий удар по ногам Мария. Марий отбил один из его кинжалов вниз, наконечник пронзил середину круглого клинка и пригвоздил этого к полу. Соломон отскочил назад, вынужденный оставить его, поскольку второе лезвие проскользнуло в опасной близости.

- Ты слышал новости? – с трудом спросил Соломон, в отчаянии пытаясь отвлечь Мариуса, чтобы выиграть немного пространства.

- Какие новости? - спросил Марий.

- То, что мы должны опробовать некий новый химический стимулятор, - сказал Соломон.

- Да, я слышал, - кивнул Марий. - Примарх полагает, что это сделает нас намного сильнее и быстрее.

Соломон нахмурился от тона своего друга, он произнёс заученную фразу, как - будто сам не поверив в неё. Соломон сделал паузу в своем отступлении и сказал:

- Ты знаешь, откуда он взялся?

- Он был распространён Примархом, - сказал Марий, поднимая кинжал.

- Нет, я имею в виду сам препарат. Он не с Терры, я точно знаю,- сказал Соломон. - Я думаю, что он был создан прямо здесь. Я слышал, Апотекарий Фабий что-то говорил об этом прежде, чем перешел на Андрониус.

- Какое это имеет значение, откуда он? - спросил Марий. - Примарх разрешил его использование для всех желающих.

- Я не уверен, - сказал Соломон, когда Марий начал кружить вокруг него. - Возможно не во всём, но мне не нравится идея какого-то нового химического препарата, которым накачают меня, когда я даже не знаю, откуда он.

Марий рассмеялся и сказал:

- Все генетические улучшения сделаны тебе в лаборатории, и ты теперь собираешься волноваться о препаратах?

- Это не одно и то же, Марий. Мы были созданы по замыслу Императора как его идеальные воины, так почему же мы нуждаемся в большем?

Марий пожал плечами и сделал выпад своим кинжалом. Соломон отбил его оставшимся оружием и застонал в боли, когда он чувствовал, как что-то порвалось внутри. Встреча была закончена.

Решив, что вера его нуждается в укреплении, как излечится тело, он выписался из апотекариона и возвратился в оружейные комнаты своей роты. Гай Кафен был рад видеть его, но Соломон мог сказать, что его подчиненный обладал командирским талантом и знал, что должен будет проследить, чтобы тот получил свою собственную роту.

Поскольку дни проходили без обнаружения признаков Диаспорекса, он начал усердные тренировки, чтобы восстановить силу, и посещал Мария Вайросиана для изнурительных спаррингов, ни в одном из которых ему не хватило сил для победы.

- Фулгрим сказал, что мы должны сделать так, - отрезал Марий.

- Да, сказал, но мне все еще не нравится это, - едва смог вымолвить Соломон. - Я не могу понять, зачем это мне.