Защитить убийцу

– Миссис Вергано со мной, Билл. Мы хотим увидеть мистера Морелли.

Билл сказал что-то в переговорник. Через несколько секунд дверь распахнулась. Внутри их ждал еще один санитар. Эми прошла за доктором Ганеттом через небольшой холл, где пахло дезинфекцией. Стены кофейного цвета не мешало бы покрасить заново. Длинный коридор вел направо. Доктор Ганетт свернул туда, и Эми увидела полицейского, сидящего у таких же дверей, как и на входе. Чем ближе они подходили к полицейскому, тем больше женщина нервничала. Она начала потеть, в желудке зажгло. Она не делала ничего противозаконного, но ощущение было такое, что она нарушала закон. Эми была уверена, что полицейский увидит ее насквозь, стоит ему бросить на нее взгляд.

– Я доктор Лерой Ганетт, лечащий врач мистера Морелли. А это Эми Вергано, адвокат, которого наняли его представлять. Она бы хотела поговорить со своим клиентом.

Полицейский попросил женщину предъявить адвокатскую карточку и удостоверение личности. Эми протянула карточку и водительские права. Все время, пока полицейский сверял фотографию с ее лицом, она ждала, когда он начнет задавать ей каверзные вопросы.

– Вам придется оставить сумку здесь, – сказал охранник, возвращая ей водительское удостоверение. – Ничего не давайте заключенному, ясно?

Эми кивнула, сама не веря, что попасть к Морелли оказалось так легко.

– Вы хотите, чтобы я пошел с вами? – спросил доктор Ганетт.

– Мне нужно поговорить с ним наедине. Сами понимаете, конфиденциальность, – ответила Эми, довольно успешно скрывая нервозность.

– Тогда я вернусь к работе, – обрадовался врач. Полицейский тем временем отпер дверь в палату Морелли.

– Спасибо за помощь.

Доктор улыбнулся:

– Без проблем.

– Когда закончите, постучите, – сказал полицейский, закрывая за Эми дверь.

Обстановка в палате была спартанской: два простых металлических стула и низкий комод у стены. На окне – решетка. Изголовье кровати Морелли было приподнято, так что он полусидел. Дэн смотрел на Эми без всякого выражения. Бледный, щеки ввалились, но взгляд напряженный. К его левой ноздре скотчем была прикреплена трубка, над кроватью висела бутылка с прозрачной жидкостью. Эми подошла и взглянула на раненого.

– Привет, Дэн. Как себя чувствуете?

– Не слишком хорошо, но лучше, чем несколько дней назад.

– Доктор Ганетт сказал, что вы справляетесь.

– Он не сказал, что будет со мной дальше?

– Вы останетесь здесь под охраной, пока не поправитесь достаточно, чтобы вас можно было перевести в тюрьму.

– Это скверно, – сказал Морелли, скорее себе, чем Эми.

– Вы раньше сидели в тюрьме? – спросила она.

– Во Вьетнаме, – тихо ответил он, мысленно находясь где-то далеко от больничной реальности.

– Вы были солдатом? Это тогда вы научились так драться?

Вопрос вернул Морелли в настоящее.

– Как вам удалось ко мне попасть? – спросил он с внезапной подозрительностью.

– В каком смысле?

– Вы единственная, кто меня навестил, за исключением детектива и какого-то парня из прокурорской конторы. Почему они вас впустили?

Эми покраснела:

– Я сказала им, что я ваш адвокат.

Глаза Морелли расширились, он заволновался:

– Это плохо. Идите и скажите им, что все не так.

– Почему?

– Просто поверьте мне на слово. Вам надо держаться от меня подальше. Не будет ничего хорошего ни для вас, ни для Райана, если наша дружба станет достоянием общественности.

– Уже слишком поздно, – с горечью ответила Эми. – Тот факт, что мы знакомы, уже растиражирован и в прессе, и по телевидению. Газетчики никак не могут насытиться историей о том, что случилось во время игры Младшей лиги, превратившейся в кровавую разборку. Они сделали нашу с Райаном жизнь настоящим кошмаром.

– Мне очень жаль. Я не видел телепередач и не читал газет с того времени, как…

Он замолчал. Выглядел очень расстроенным.

– Райан по вас скучает, – сказала Эми.

– Он видел, что случилось?

– Конечно. Вы там лежали в луже крови. Он думал, что вы умерли.

Выражение лица Морелли стало добрым. Он опустил голову.

– Мне совсем не хотелось, чтобы ребятишки все это видели.

– Тогда зачем вы так поступили?

Дэн медленно покачал головой:

– Не знаю. Все произошло так быстро… Если бы я мог, я вернул бы все назад.

Он в смятении взглянул на Эми:

– Вам нужно уйти. Я ценю вашу заботу, но больше не приходите, пожалуйста. Скажите Райану, что я в порядке. Я не хочу, чтобы он обо мне беспокоился.

– Обязательно скажу, но прежде чем уйти, мне нужно кое о чем с вами поговорить.

– О чем?

– Я и в самом деле некоторым образом ваш адвокат. Сегодня утром меня наняла женщина. Она сказала, что может вам помочь. Я ответила, что не могу вести ваше дело, так как ничего не понимаю в уголовном праве, но согласилась передать ее послание.

– Кто она такая?

– Ее зовут Ванесса Келлер. – Морелли выглядел ошеломленным. – Она сказала, что знала вас еще в средней школе, а затем еще раз встретилась с вами в середине восьмидесятых. Она остановилась в «Хилтоне», номер 709. У меня есть номер ее телефона.

– Нет! Скажите Ванессе, что я не буду с ней встречаться. Скажите ей, пусть она держится от меня подальше. И я не хочу, чтобы и вы приходили. Это небезопасно.

– Но, Дэн…

– Уходите! – закричал он. – Убирайтесь вон! Я не хочу больше с вами разговаривать!

Эми ушла из больницы очень расстроенной. Она никогда не думала, что Морелли откажется от ее помощи, причем так решительно. Во время обратной поездки женщина пыталась взглянуть на ситуацию его глазами, и ее гнев несколько утих. Дэн серьезно ранен, и впереди его ждет суд. Он человек, любящий жизнь на природе, а ему грозит тюремное заключение. Будущее окрашено в черные тона. Как сказал доктор Ганетт, депрессия в его положении вполне естественна, так что ждать от Морелли радости по поводу ее визита и благодарности за него весьма эгоистично.

Понятна была и реакция Морелли на известие, что Ванесса Келлер в городе. Он не видел эту женщину с восьмидесятых. Эми понятия не имела, какие отношения были между ними двадцать лет назад. Эта Ванесса явно со странностями. Возможно, она никогда не нравилась Морелли, и он не хотел, чтобы она совала нос в его дела.

В любом случае, думала Эми, открывая дверь в приемную, ее работа по делу Морелли завершена. Она позвонит Ванессе Келлер и скажет, что Морелли не хочет, чтобы она представляла его, равно как и не хочет говорить ни с той ни с другой.

– Миссис Вергано, – сказала секретарша, как только Эми вошла в приемную, – эти джентльмены ждут вас.

Двое мужчин в деловых костюмах встали и оглядели Эми взглядом, заставившим ее почувствовать себя неловко. Вид у них был начальственный. Тот, который повыше, был красив и напоминал фотомодель. Его четкие черты наверняка прекрасно получались на пленке, в каком ракурсе его ни снимай, но они были настолько идеальны, что слегка смущали, наводя на мысль о хорошей компьютерной анимации. Второй мужчина был плотнее, его волосы не были так идеально уложены с помощью фена, как у его коллеги, а одежда – подешевле. Эми подумала, что нос у него был когда-то сломан. По его виду можно было заключить, что он не верит никому и никогда.

– Эми Вергано? – спросил красавчик довольно неприятным тоном.

– Да.

– Я – Брендан Киркпатрик из офиса окружного прокурора. А это Говард Уолш, детектив портлендской полиции. Нам хотелось бы с вами поговорить.

– Разумеется, – сказала Эми, с трудом выдавив улыбку. Она понимала, что говорить придется о деле Морелли, и чувствовала себя ребенком, которого застали с рукой, сунутой в банку с конфетами. – Пройдемте в мой офис.

Как только они вошли к ней в офис, Киркпатрик и Уолш уселись, не дожидаясь приглашения.

– В чем дело? – спросила Эми, надеясь, что выглядит абсолютно невинной.

Киркпатрик уставился на нее тяжелым взглядом, который говорил, что он не покупает ничего из того, что она готова продать.