Страница 5 из 10
С каждым днем башня росла все выше и выше и наконец достигла такой высоты, что добраться до верха для доставки строительного материала, требовалось не менее года времени.
Семь подъемов было у башни с восточной стороны и семь сходен с западной. Если падал человек и убивался насмерть, никто на это не обращал внимания, а потеря одного кирпича вызывала вопли отчаяния:
– Горе нам! Сколько придется ждать изготовления другой плитки, когда каждая минута дорога!
Смешал Господь язык их так, что один не понимал речи другого. Один скажет другому: «Принеси воды», а тот несет песку; «Подай топор» – подает лопату. Рассвирепеет тот и раскроит ему череп.
(Бер.-Р., 38; П. д. Ел.; Сеф. Гаиаш.)
Праотцы
I. Авраам
От Ноя до Авраама десять поколений, и за все эти долгие годы Господь не говорил ни с кем из смертных, кроме Авраама.
Притча раби Нехемии:
У царя во время путешествия выпала из короны жемчужина. Велел царь принести сито и просеять песок на том месте. Просеяли раз – не нашли, другой раз – не нашли, на третий раз нашлась жемчужина. И со вздохом облегчения пронеслось кругом: – Царь отыскал свою жемчужину!
Так и Господь говорил об Аврааме:
– Какая надобность была бы перечислять родословную всех этих Сима, Арпахсада, Селаха, Евера, Фалека, Рэу, Серуга, Нахора, Фераха, если не ради тебя, Авраам?»
(Бер.-Р. 39)
В тот час, когда родился Авраам, на восточном склоне небес появилась звезда, поглотившая свет четырех звезд на четырех сторонах небосвода. Видя это, звездочеты сказали Нимроду:
– Сейчас у Фераха родился сын, будущий родоначальник племени, которому предопределено унаследовать и земной мир, и загробный. Прикажи весь дом Фераха засыпать серебром и золотом, только бы он дал умертвить новорожденного.
Послал Нимрод сказать, по совету звездочетов, Фераху: дай умертвить родившегося у тебя младенца, и царь наполнит твой дом серебром и золотом.
На это Ферах ответил притчей:
Одному коню сказали: «Дай отрежем тебе голову, а в награду за это дадим тебе полный амбар овса». «Глупцы, – отвечал конь, – если отрежете мне голову, кто же есть будет овес?» Отвечу и я: если вы умертвите моего сына, кто же унаследует серебро и золото?
– Впрочем, – прибавил Ферах, – у меня действительно родился сын, но он умер.
Пришлось Фераху прятать сына от Нимрода, и он укрыл его в пещере, где Авраам оставался три года. Для питания его Бог сделал в стенах пещеры два отверстия, из которых текли мед и елей.
Трех лет от рождения вышел Авраам из пещеры и, увидя мир Божий, стал размышлять о том, кем созданы земля и небо, и он сам. Очарованный величественным видом солнца, его светом и теплом, он весь день возносил молитвенную хвалу солнцу. Когда солнце зашло, а на небе появилась луна, окруженная мириадами звезд, Авраам подумал: «Вот это светило, очевидно, и есть божество, а маленькие светильники, его окружающие, это его вельможи, воины и слуги». Всю ночь он пел гимны луне. Но вот наступило утро; луна зашла на западе, а на востоке снова появилось солнце.
– Нет, – сказал Авраам, – есть Некто, который и над солнцем властен, и над луною. К Нему стану я возносить моления мои.
(М. – Авр., Бетъ-гам.)
Ферах занимался изготовлением идолов, которыми торговал на базаре. Однажды он поручил продажу своего товара Аврааму. Подходит на базаре человек к Аврааму и спрашивает:
– Не найдется ли для меня подходящего бога?
– А тебе какого надо? – спрашивает Авраам.
– Видишь ли, – отвечает тот, – я богатырь и хотел бы приобрести себе бога-богатыря.
Авраам снял истукана, помещавшегося выше остальных, и говорит:
– Вот этот самый для тебя подходящий.
– Но разве он богатырь?
– Глупец! – отвечает Авраам. – Уж таков искони порядок среди идолов: который поставлен выше остальных, тот богатырем и слывет.
Когда этот человек собирался уходить со своей покупкой, Авраам остановил его вопросом:
– Скажи, сколько тебе лет?
– Семьдесят.
– И тебе, прожившему на свете семьдесят лет, не стыдно воздавать божеские почести идолу, сделанному день назад.
Покупатель с презрением бросает идола, берет обратно деньги и уходит.
Подошла женщина и передала Аврааму, в дар идолам, полную миску тонкопросеянной муки. Взял Авраам палку, разбил всех идолов, кроме одного, самого крупного, которому и вложил в руки палку.
Приходит отец и спрашивает:
– Как это произошло? Кто это сделал?
– Расскажу, – отвечает Авраам, – ничего от тебя не скрывая. Дело было так: принесла женщина миску с мукою и просит принести в жертву идолам. Стал я совершать, как следует, жертвоприношение, а идолы и завели спор между собою. Один кричит: «Я хочу поесть раньше», а другой: «Нет, я раньше!» Но тут встал самый крупный идол и – видишь – разбил все.
– Но ты издеваешься надо мною, – закричал отец, – разве способны эти…
– Да? Так вдумайся же сам, отец, в слова свои…
Повел Ферах сына на суд к Нимроду.
– Это ты и есть Авраам, сын Фераха? – проговорил знаменитый зверолов, вперив в юношу грозный взор. – Отвечай же мне: разве неизвестно тебе, что я господин над всем творением, и солнце, и луна, и звезды, и планеты, и люди – все движется волей моей. Как же ты дерзнул священные изображения уничтожить?
В эту минуту озарил Господь ум Авраама мудростью, и так отвечал он Нимроду:
– Позволь мне слово сказать не в укор, но в хвалу тебе.
– Говори, – сказал Нимрод.
– Исконный порядок в природе таков: солнце всходит на востоке, а заходит на западе. Так вот, прикажи, чтобы завтра оно взошло на западе, а зашло на востоке, и тогда я признаю, что ты подлинно господин над всем творением. И еще вот что: для тебя не должно быть ничего сокровенного. Скажи мне сейчас: что у меня в мыслях и что я сделать намерен?
Нимрод задумался, важно поглаживая рукою свою бороду.
– Нет, – продолжал Авраам, – напрасно ты ищешь ответ. Не владыка Вселенной ты, а сын Хуша. И если бы ты действительно был Богом, то отчего ты не спас отца своего от смерти? И так же, как ты отца своего не спас от смерти, ты и сам не спасешься от нее.
Тут Нимрод обратился к Фераху, говоря:
– Не заслуживает ли жестокой кары сын твой, отрицающий божественное всемогущество мое? Он должен быть сожжен!
И, обращаясь к Аврааму, продолжал:
– Поклонись огню как божеству, и я пощажу тебя.
– Огню? – ответил Авраам. – Не правильнее ли поклоняться воде, которая тушит огонь?
– Хорошо, поклонись воде.
– Не поклониться ли лучше облаку, насыщенному водою?
– Я и на это согласен, – поклонись облаку.
– Но разве не сильнее ветер, разгоняющий облако?
– Поклонись же, наконец, ветру!
– Но разве человек не преодолевает и силу ветра?
– Довольно! – воскликнул Нимрод. – Я поклоняюсь огню и тебя заставлю ему поклоняться.
– Бросить его в огонь! – приказал он слугам. – И увидим, спасет ли его тот Бог, которому он поклоняется.
Повели Авраама к калильной печи, связали его, распростерли на каменном помосте, обложили дровами с четырех сторон, с каждой стороны на пять локтей в ширину и на пять локтей в вышину, и подожгли. Видя это, соседи Фераха и прочие сограждане его стали наступать на него с угрозами, говоря:
– Стыд и позор тебе! Не сам ли ты говорил, что сыну твоему суждено унаследовать и земной мир, и загробную жизнь, и ты же предал его Нимроду на казнь!
Но сам Всевышний сошел с неба и спас Авраама от смерти.
(Т. д. Ел; Бер.-Р., 38)
В ту минуту, когда Авраам был брошен в печь, воззвал архангел Гавриил к Господу:
– Владыка миров! Позволь мне сойти, остудить печь и спасти праведника.
– Нет, – ответил Господь, – Я Един в вышних, а он един на земле. Единому и подобает спасти единого. Но и тебя, Гавриил, ждет подвиг: ты в свое время спасешь троих из потомков его.[9])
9
Хананию, Мисаила и Азарию.