Страница 5 из 121
Самая важная черта, которая отличает биографию Ликурга у Плутарха от всех более ранних версий, заключается в том, что, согласно Плутарху, законотворчество Ликурга носило всеобъемлющий характер и затронуло все сферы жизни спартанцев. Оказывается, Ликург изменил не только политическую систему, как думали Геродот и Ксенофонт. Его новации коснулись всего спартанского полиса и изменили образ жизни целого народа. У Плутарха Ликург - не только автор Большой Ретры, он является также изобретателем сисситий и знаменитой системы спартанского воспитания. Он же, согласно Плутарху, разделил всю завоеванную землю на клеры. Таким образом, Ликург в античной традиции постепенно превратился в своеобразного "бога из машины" (deus ex machina), с помощью которого можно было объяснить всю странную и экзотическую коллекцию спартанских законов и обычаев.
Даже из этого краткого источниковедческого обзора видно, насколько противоречива античная традиция о Ликурге. Нет единства во мнениях как относительно сущности законов Ликурга, так и относительно времени их введения. Хронологический разнобой у древних авторов очень велик - он составляет чуть ли не 350 лет, от конца XII до 1-й половины VIII в.
Трудность изучения раннеспартанской истории определяется не только сравнительно малым (по сравнению, например, с Афинами) количеством источников. Кроме количественных характеристик существует проблема и качества дошедшей до нас традиции. В какой степени она может считаться надежной?
Сложившаяся уже в древности спартанская легенда часто подменяла собой историю. В результате любые основанные на легендарном материале исторические реконструкции стали вызывать сомнение, недоверие, а иногда и полное отрицание у историков нового времени. Уклон в гиперкритику, характерный особенно для немецкой школы антиковедения рубежа XIX-XX вв. и позже - для англо-американской школы, привел к появлению новых радикальных идей, возникших вопреки традиции и никак ею не подтверждаемых.
В науке об античности XIX-XX вв.[001_22] ясно прослеживается эта тенденция в сторону полного разрушения и отрицания античной литературной традиции о Ликурге и его законодательстве. Причем иногда это отрицание приобретает тотальный характер: Ликург признается фигурой полностью легендарной, а законодательство его - чистой фикцией. Так, уже в середины XIX в. Дж. Грот высказал предположение, что легенда о Ликурге родилась в эллинистической Спарте не ранее 2-й половины III в., в среде, близкой к царям-реформаторам[001_23]. Подобный скепсис особенно был характерен для представителей немецкой историографии конца XIX - начала ХХ в.[001_24] В работах этих ученых Ликург признавался то за бога, то за героя, который в историческом предании был превращен в политического деятеля. "Кто же этот Ликург? - восклицает Эд. Мейер. - Единственно, что мы надежно о нем знаем, это то, что он был богом, который высоко почитался в Спарте, имел свой храм и ежегодный праздник жертвоприношений"[001_25]. Но, как справедливо заметил П. Олива, все попытки идентифицировать Ликурга с богом или героем привели только к появлению новых гипотез. Причем все эти гипотезы базировались, как правило, на одном и том же основании: во-первых, на свидетельстве о существовании в Спарте культа и храма Ликурга (Her. I, 65-66), а во-вторых, - на этимологическом анализе имени "Ликург". Спартанский культ Ликурга связывали то с древним аркадским культом Зевса Ликейского (бога-волка)[001_26], то с дельфийским Аполлоном Ликейским (богом света), то с критским Зевсом[001_27].
В современной историографии есть также немало исследователей, склонных считать Ликурга фигурой неисторической. С их точки зрения, легенды наподобие мифа о возвращении Гераклидов или мифа о законодательстве Ликурга были выдуманы в самой Спарте с чисто политическими целями - для того, чтобы объяснить и укрепить представление о незыблемости спартанского мироустройства в сознании не только спартанцев, но и всех греков[001_28].
Среди историков, которые предлагают вообще отказаться от попыток найти какое-либо историческое зерно в предании о Ликурге, назовем, в частности, автора "Спартанского миража" Фр. Олье. По его мнению, эта проблема при существующем состоянии источников неразрешима и остается только примириться с тем, что ничего достоверного мы о Ликурге не знаем[001_29]. М. Финли вообще исключает раннюю историю Спарты из сферы своих исследований, поскольку он считает, что вся античная традиция о древнейшей истории Спарты, а тем более о Ликурге полностью фиктивна. Для него собственно история Спарты начинается только с середины VI в.[001_30] Большие сомнения в историческом существовании Ликурга высказывает Ч. Старр[001_31].
П. Олива, проанализировав развитие взглядов на проблему Ликурга в западной историографии, пришел к неутешительному выводу, что "историческое существование Ликурга доказать невозможно". Дежурная оговорка, что "легенда о Ликурге подобно всем мифам - не чистая фантазия, но мифическое эхо исторической действительности", положения не спасает[001_32]. Примерно в таком же духе высказывается и Ю. В. Андреев. Он признает реальность некоего исторического толчка или переворота как единственно "допустимый минимум исторической достоверности, который может заключаться в античной традиции о Ликурге", но считает "совершенно неприемлемыми попытки реабилитировать античную традицию о Ликурге как серьезный исторический источник"[001_33]. Отказывается от какой-либо дискуссии по поводу историчности Ликурга и автор новейшего исследования, посвященного архаической Греции, О. Мюррей. По его словам, "Ликург служит лишь для того, чтобы напоминать нам, что спартанское общество имело начало во времени"[001_34].
Несмотря на остроумие некоторых из подобного рода гипотез, всеобъемлющий скептицизм в отношении античной традиции о Ликурге неоправдан. У нас нет серьезных оснований отвергать все предание о Ликурге как лишенное какой-либо исторической ценности. Конечно, проблема Ликурга очень трудна. Это одна из самых больших загадок древнегреческой истории. Но вряд ли мы что-нибудь выиграем, если отвергнем античную традицию о Ликурге как полностью или в большей своей части недостоверную. В настоящее время в науке преобладает скорее позитивное отношение к Ликургу, которого причисляют к крупнейшим греческим законодателям архаической эпохи наподобие Драконта или Солона в Афинах[001_35]. Споры среди исследователей, признающих историчность Ликурга, ныне ведутся главным образом относительно содержания законов и времени их введения.
Приведем в качестве примера имена тех ученых (а их немало как среди старых, так и среди новых авторов), которые считают Ликурга лицом историческим, а его законы - важнейшим событием ранней истории Греции. Среди защитников историчности предания о Ликурге назовем, в частности, Г. Бузольта, Н. Хэммонда, К. Краймс, Г. Мичелла, В. Форреста, Дж. Хаксли. Среди отечественных исследователей - Э. Д. Фролова и И. А. Шишову[001_36].
001_22
Самый подробный и обстоятельный обзор научной литературы по спартанской тематике, начиная с эпохи Возрождения и до нашего времени, см. в большой работе К. Криста (Christ K. Spartaforschung und Spartabild // Griechische Geschichte und Wissenschaftsgeschichte (Historia - Einzelschriften. Heft 106). Stuttgart, 1996. S. 9-57). См. также историографические обзоры, специально посвященные проблеме Ликурга, в книге П. Оливы (Oliva P. Sparta and her social рroblems. Prague, 1971. P. 63 ff.) и статьях Ю. В. Андреева (Андреев Ю. В. 1) К проблеме "Ликургова законодательства" (О так называемом перевороте VI в. в Спарте) // Проблемы античной государственности. Под ред. Э. Д. Фролова. Л., 1982. С. 34 слл.; 2) Спарта как тип полиса // Античная Греция. Т. I. М., 1983. С. 194-216).
001_23
Grote G. History of Greece. Vol. II. N. Y., 1859. P. 400.
001_24
Cм., например: Wilamowitz-Moellendorff U. v. Homerische Untersuchungen (Philologische Untersuchungen. VII). Berlin, 1884. S. 284 f.; Meyer Ed. Lykurgos von Sparta. S. 279; Beloch K. J. GG. 2. Aufl. Abt. 1-2. Strassburg, 1912-1913 (1, S. 350; 2, S. 253 ff.); Kahrstedt U. Lykurgos (7). Sp. 2442-2445.
001_25
Meyer Ed. Lykurgos von Sparta. S. 279.
001_26
Эд. Мейер полагает, что культ Зевса Ликейского возник еще в микенский период. Дорийцы Спарты переняли его от более древнего населения страны, точно так же, как культ Елены и ее братьев Диоскуров (Meyer Ed. Lykurgos von Sparta. S. 282).
001_27
Подробнее об этих теориях см.: Oliva P. Sparta... P. 64 f.
001_28
См., например: Tigerstedt E. N. The Legend of Sparta... Vol. I. 1965. P. 70 f.; Jones A. H. M. Sparta. Oxford, 1967. P. 7; Bengtson H. GG4. Munchen, 1969. S. 115; Toynbee A. Some Problems of Greek History. Oxford, 1969. P. 274 f.; Oliva P. Sparta... P. 63 f.; Baltrusch E. Sparta. Geschichte, Gesellschaft, Kultur. Munchen, 1998. S. 18 f.
001_29
Ollier Fr. Le Mirage Spartiate. T. I. P. 90 s.
001_30
Finley M. I. Sparta // Idem. The Use and Abuse of History. London, 1975. P. 161.
001_31
Starr Ch. The Credibility of Early Spartan History. P. 269 ff.
001_32
Oliva P. Sparta... P. 70.
001_33
Андреев Ю. В. К проблеме "Ликургова законодательства"... С. 58 и прим. 66.
001_34
Murray O. Early Greece. 2nd ed. Harvard, 1993. P. 180.
001_35
По мнению П. Оливы, более подходящим для Ликурга было бы сравнение его с мифическим Тесеем, первым "унификатором" Аттики, а не с историческими персонажами наподобие Солона (Oliva P. Sparta... P. 70).
001_36
Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde. 3. Aufl. Hf. II. Munchen, 1926. S. 650 f.; Hammond N. G. L. The Creation of Classical Sparta. P. 76 f.; Chrimes K. M. T. Ancient Sparta. A Re-Examination of the Evidence. Manchester, 1952. P. 305-347; Michell H. Sparta. Cambridge, 1952. P. 22 ff.; Huxley G. L. Early Sparta. London, 1962. P. 37 ff.; Forrest W. G. The Date of the Lykourgan Reforms in Sparta // Phoenix. Vol. 17. 1963. P. 157-179; Фролов Э. Д. Рождение греческого полиса. Л., 1988. С. 128 слл.; Шишова И. А. Раннее законодательство... С. 51-56.