Песнь праха

— Вот и чудесно. Все в порядке. Донал закрыл ящик ударом ноги.

*А разве вы не хотите спросить, зачем мне нужен стол?* Донал обернулся.

— Ну, Ксалия, я же вижу тебя насквозь, что в принципе нетрудно. Ты нарываешься на комплимент.

*Как будто я их никогда не слышала раньше! О чем ты?*

— О том, что ты потрясающе красива. Восхитительна. Почему бы тебе не сесть где-нибудь?

*Ха! Ты сам не простая штучка, Донал Риордан…*

— А как ты думала!

*…но тебе меня не обдурить. Я знаю, на кого ты на самом деле положил глаз.*

— Я не…

Но взгляд Донала уже успел помимо его воли устремиться по направлению к двери кабинета Лоры.

— Черт! *Ха!*

Тут появился Виктор. Он возвращался к своему столу, сжимая в громадном кулачище какой-то хлипкий отчет. Ксалия практически растворилась в воздухе. Донал сделал вид, что нашел что-то интересное в верхнем ящике своего нового стола.

По комнате прошел какой-то детектив. Обладатель мощной фигуры, почти как у Виктора, и с глазами агатового цвета — казалось, вместо глаз у него просто вставлены два агата. Доналу уже приходилось и раньше видеть линзы, изготовленные из камня, в армейские дни. Это были имплантанты, предназначенные для снайперов, и устанавливавшиеся на всю жизнь.

Когда Крешэм пожимая Доналу руку, у того возникло ощущение, как в прошлый раз при знакомстве с Виктором, что он способен её раздавить.

— Рад с вами познакомиться.

— Взаимно.

Крешэм кивнул так, словно немногословный ответ сразу резко поднял Донала в его глазах. Впрочем, при чрезвычайной необщительности большинства снайперов подобная реакция не вызывала удивления.

— Кто теперь работает с Бланцем? — спросил Виктор.

— Харальд.

— С достаточного расстояния?

— Да. А теперь я пойду за свой стол, хочу немного отдохнуть. Не тревожьте меня.

Донал перевел взгляде одного на другого.

— Ребята, вы ведете речь о Шермане Бланце? Виктор пожал плечами.

— А почему бы и нет?

— О сенаторе Шермане Бланце?

— Именно.

— У вас под наблюдением командированный сюда федеральный сенатор?

— Угу.

— Черт! — Улыбка медленно расползлась по физиономии Донала. — Я уже почти уверен, что мне тут у вас понравится, если, конечно, всем нам удастся в ближайшем будущем не попасть за решетку.

*Нам нужно не тюрьмы бояться, а кладбища.* Донал бросил взгляд на Ксалию, образ которой на мгновение сделался похожим на густой туман. Он вспомнил, что духи, подобные Ксалии, по законопроекту «О новых подходах к оценке живых форм», предложенному Бланцем, относятся к числу неразумных существ и должны обладать не большими правами, чем этот стол, за которым он сидит.

— Но мы ведь не станем делать Бланцу ничего дурного и противозаконного?

*Мы профессиональные сотрудники полиции.*

— Даже при том, что Бланц надутый продажный кретин, заслуживающий медленной и мучительной смерти.

*Именно.*

Донал тяжело вздохнул.

— Ну а ещё какие-нибудь сюрпризы у вас для меня есть, ребята?

— Масса, и самых разнообразных, — ответил Виктор, Правда, если мы тебе о них всех сразу расскажем, они перестанут быть сюрпризам и.

— Черт!

В тот вечер Доналу предстояло пережить ещё один неприятный сюрприз — он внезапно оказался бездомным.

Когда Донал приехал в свой район, никто не обратил на него ни малейшего внимания, но в этом не было ничего необычного. Проходя мимо прачечной «Тряпки Фоззи», Донал заметил, что миссис Макзоран как-то странно вздрогнула, увидев его, затем повернулась и что-то тихо произнесла на ухо толстухе, сидевшей рядом. У них за спиной громко гудели стиральные машины.

Донал остановился бы на несколько минут поболтать с нею, но выпил слишком много кофе, и ему срочно нужно было добраться до туалета. Когда же лейтенант дошел до своего дома и взлетел на пятый этаж, то, ещё даже не обратив внимания на новый слой черной краски на входной двери, мгновенно почувствовал: что-то изменилось.

И тут он заметил написанную от руки табличку «Давиния Стрихен», а это означало, что он стоит перед дверью в квартиру, которая за время его отсутствия стала чужой.

В течение какого-то мгновения, сунув руку под куртку и сжав рукоятку «магнуса», Донал хотел просто выбить замок и войти, но потом подумал: возможно, новая обитательница его квартиры — милая старушка, ничего не знающая ни о каком Донале Риордане, и при виде наставленного на неё пистолета тут же умрет от сердечного приступа.

— Черт с ними со всеми!

Донал спустился вниз, пробрался среди пустых коробок, сваленных на площадке первого этажа, и проследовал в кабинет управдома. Вот эту дверь грех было не вышибить, что он и сделал.

Она распахнулась с приятным звуком ломающегося дерева.

— Эй!..

— В самом деле, эй, мерзкая твоя рожа, Ферд. Ну-ка объясни мне, что случилось.

— О, во имя Аида! Э-э… Лейтенант. Это все хозяин. Я ни при чем. Ублюдок меня заставил.

— Заставил что, Ферд?

Фердинанд был старый, толстый и уже дней десять не брился. Драка с ним не доставила бы Доналу ни малейшего удовольствия, да и место не то.

Хозяин жил далеко на окраине.

— Нам сказали, что ты в больнице и вряд ли оттуда выйдешь.

— Весьма польщен таким вниманием.

— Ну да… Старая миссис Макзоран даже хотела послать цветы, но не знала, где расположена больница.

— Где мои вещи?

— О священный Тана… Извини. Они… — Голос Ферда сорвался, он нервно сглотнул.

— Вы их выбросили?

— О, Аид, конечно, нет. Они там, снаружи.

— На заднем дворе?

— Нет… То есть, да, но это была не моя инициатива. Честное слово.

Донал уже поднял кулак, потом передумал, отвернулся и ударом ноги вышиб заднюю дверь. Она распахнулась, а он ещё раз ударил её ногой. Донал вышел в узкий переулок, крытый давно потрескавшимся асфальтом.

Из щелей торчали пучки черного мха. Донал сразу же заметил четыре помятые коробки в пятнах от ртутного дождя. Одна из коробок была разорвана. От старой коричневой куртки Донала остались одни лохмотья.

Донал вернулся в кабинет Ферда. Ферд уже успел натянуть пальто и теперь пытался застегнуть его, но безуспешно, оно не сходилось на громадном пузе. Ферд прервал свои усилия, увидев Донала, и, тяжело дыша, уставился на него.

— Я был просто… э-э… просто…

— Вызови мне такси. Хорошо?

— Э-э… хорошо, лейтенант, хорошо…

За квартиру он не платил целый месяц, что правда, то правда. Но кроме этого… черт, завтра он все выяснит. Как бы то ни было, ему требуется место для ночлега.

Донал оглядел крошечный кабинет Ферда с клоками свисающих со стены рваных обоев. В помещении стоял запах сырости и гнили. Кушетка в углу была просижена насквозь, из неё торчали пружины. Конечно, он мог бы заставить Ферда разрешить ему переночевать здесь, но, видимо, лучше спать на улице, чем в его свинарнике.

— Такси. К подъезду. И как можно скорее. Понял?

— Понял. Спасибо, лейтенант.

За что спасибо? За то, что я ему мозги не вышиб?

Донал вышел в задний двор, взял две из четырех коробок — половину своего имущества, только представить! — и вернулся в кабинет Ферда. Тот уже крутил диск телефона. Донал с коробками пробрался на площадку первого этажа.

Он поставил коробки на пол прямо перед закрытой входной дверью. Отправившись за оставшимися двумя, услышал голос Ферда:

— Ну пожалуйста, Джо, ради священного Аида. Иначе он меня убьет.

Донал почувствовал, как поднимается в нем тяжелая волна, и на какое-то мгновение ему захотелось выхватить «магнус» и расквасить им опухшее лицо Ферда. содрать с него грязную, угреватую кожу. Через секунду ему все-таки удалось справиться с гневом. Донал загнал его в самую глубь своего существа, зная, что он ещё пригодится ему в более серьезной ситуации.

Он будет во всеоружии, когда встретится с истинными виновниками гибели дивы.

Выйдя на тротуар, Донал стал ждать такси, одновременно размышляя о том, где, во имя Танатоса, он сможет провести ближайшие ночи. Деньги, которые лейтенант сэкономил, месяц не платив за квартиру, могли обеспечить ему всего две ночи в какой-нибудь гостинице.