Страница 9 из 158
Аксакову И. С., 8 августа 1863
Я вчера послал к вам, почтеннейший Иван Сергеевич, довольно плохие стихи и просил бы вас не помещать их в вашем «Дне», — но все-таки, для очистки совести, не могу не сообщить вам следующих поправок — первые четыре стиха заменить, напр, этими:
И далее, слово вертеп заменить словом притон…
Иду сейчас в Кремль поклониться русскому народу, этому, как и следует, в его минуты вдохновения, великому бессознательному поэту. Вам душевно преданный Ф. Тютчев
8 августа 1863
Тютчевой М. Ф., 8 августа 1863
Moscou. Jeudi. 8 août 1863
C’est à vous, ma fille chérie, que s’adressent ces lignes qui, je l’espère, vous parviendront p le 15. Sachez, que j’aurais beaucoup do
Ce matin je suis allé au Kremlin pour assister à la sortie de l’Empereur. Il fait aujourd’hui un temps magnifique. Un ciel bleu, un soleil splendide. — L’accueil fait par le peuple à l’Empereur a été à l’avenant. Que n’étais-tu là, avec moi, ma fille chérie, vous auriez dûment apprécié cette belle journée.
Hier, on a reçu ici de Wilna une nouvelle des plus significatives. Voici ce que c’est. Une députation des paysans du Royaume de Pologne s’est rendue auprès de Мих Ник Муравьев pour le prier de vouloir bien les prendre sous sa protection, — disant qu’ils ne pouvaient pas compter sur celle des autorités de Varsovie. La députation devait se composer de deux mille perso
Je ne suis pas parvenu à voir A
Москва. Четверг. 8 августа 1863
Тебе, моя милая дочь, адресованы эти строки, которые, я надеюсь, придут к вам не позже 15-го. Знайте, что я много бы дал, чтобы быть в этот день с вами… Не могу выразить, как я по вас скучаю, и по той и по другой.
Сегодня утром я присутствовал в Кремле при выходе государя. Погода нынче великолепная. Небо синее, солнце ослепительное. — И встреча, устроенная государю народом, не уступала им в яркости. Жаль, что тебя не было там со мной, моя милая дочь, ты бы сумела по достоинству оценить этот прекрасный день.
Вчера здесь было получено из Вильны известие чрезвычайной важности. И вот какое. Депутация крестьян из Царства Польского явилась к Михаилу Николаевичу Муравьеву умолять его, чтобы он согласился взять их под свою защиту, — дескать, на варшавские власти надежды мало. Депутация предполагалась двухтысячная, и только по просьбе Муравьева ограничились двадцатью выборными. — Какое разоблачение и какой урок! — Вчера на обеде у Каткова меня уверяли, будто пришло донесение, что убийца Домейко схвачен и уже повешен. — Судя по всему, перелом в Вильне явно наступил и даже бо́льшая часть польского общества настроена против террористов… В прошлый понедельник, 5-го, Горчакову должны были вручить ноты. — Однако теперь это вызывает только любопытство. — Коалиция в данный момент в полном разброде — благодаря Англии. Наполеон III в дураках. Надо еще будет поглядеть, куда после этого поражения, самого тяжелого из всех, что он потерпел в жизни, заведет его ярость. — Ибо невероятно, чтобы он смирился с положением, в которое попал, и, мне кажется, можно ждать от него любых крайностей.
Мне не удалось повидаться с Анной, бывшей тут проездом, так как императорский поезд не останавливался на московском вокзале. Анна написала мне из Владимира. Она говорит в своем письме, что теперь, когда ее круг общения столь тесен, она чувствует себя жертвой кораблекрушения в окружении горстки аборигенов. — Говорят, они вернутся не ранее конца ноября. — Я же уже точно еду завтра в Петербург. Ах, как бы я хотел покатить вместо этого к вам, пусть даже с условием задержаться у вас до поздней осени. — Что до моей бедной матери, у которой голова плоха, как никогда, то ей втемяшилось, будто меня ссылают в Сибирь и я покидаю ее только затем, чтобы отправиться по этапу. Все эти чудачества страшно действуют мне на нервы. — Ах, покоя я жажду, покоя! — Да хранит вас Господь.