Освобожденный Эдем.

Мир вступил в новую фазу глобального противостояния. Сейчас, за порогом третьего тысячелетия, начинает разворачиваться трагедия, которая по масштабам своим может превзойти все до сих пор известное человечеству. Признаки ее уже налицо. Дым от пожаров в Нью-Йорке застилает не только Европу и США, но и самые отдаленные регионы планеты. Вероятно, ни одна страна в мире не может считать себя в стороне от разгорающегося конфликта, и никакое правительство, насколько бы оно ни было озабочено своими внутренними проблемами, не может строить политику, в том числе и экономическую, без учета этой новой реальности.

И вместе с тем, если судить по интегральной реакции мирового сообщества, возникает странное ощущение танцев на поверхности оползня. Никто как будто даже не подозревает об истинных размерах надвигающейся катастрофы. Никто как будто не видит, что сроки мирового обвала уже близки.

Это — слепота пассажиров гибнущего «Титаника», и она может иметь те же самые роковые последствия.

Напомним некоторые общеизвестные факты.

Первая мировая война, длившаяся четыре с небольшим года, закончилась поражением Тройственного союза (стран Австро-Германского блока, стремившегося к переделу Европы), крушением Российской империи, Австро-Венгерской империи, Османской империи и установлением неравновесного мира, который несмотря на все усилия Лиги наций, продержался немногим более двадцати лет. Эта война охватила около 40 стран и привела к гибели 9,5 миллионов людей.

Вторая мировая война, длившаяся ровно шесть лет, закончилась поражением стран фашистской оси, крушением Британской империи, Японской империи, империи «тысячелетнего» Рейха, и практически без перерыва перешла в следующую фазу мирового противостояния. Она охватила уже 61 государство и привела к гибели только в результате прямых военных потерь 27 миллионов людей.

Третья мировая война, начатая Фултонской речью Черчилля 5 марта 1946 года, длилась примерно сорок пять лет и закончилась распадом «империи» СССР и крушением мировой системы социализма. Эта война не случайно получила название «холодной»: она велась, большей частью, на территории третьих стран — в форме ограниченных военных конфликтов. Тем или иным образом в ней участвовали почти все страны мира, а количество жертв, в том числе и от применения биологического оружия, еще требует беспристрастной оценки.

Теперь, всего лишь после десятилетнего перерыва, разгорается новый глобальный конфликт, и его с полным основанием можно квалифицировать как Четвертую мировую войну. В эту войну вовлечены с одной стороны громадный Исламский мир, объединяющий более 40 стран с населением в 700–800 млн. человек, а с другой — индустриально «продвинутое» ядро христианского мира: по крайней мере, 10–15 высоко развитых стран с населением в 650–700 млн. Конечно, трудно пока предсказать все перипетии этого только еще разворачивающегося сюжета, однако, если следовать формальной исторической логике, высвеченной предыдущей эпохой, он должен привести к распаду Западной цивилизации — новой «империи зла» в глазах подавляющего большинства стран и народов.

Войны являются мощными движителями истории. Каждая большая война неизбежно порождала реальность, принципиально отличающуюся от довоенной. Фактически, она порождала будущее. Четвертая мировая война, видимо, не составит здесь исключения. Она тоже породит новое бытие, контуры которого уже немного просматриваются.

Итак, существующий мир, скорее всего, универсален. Это означает, что независимо от способа его происхождения — актом божественного творения, вызвавшим «нечто» из «ничего», или в результате Большого взрыва, приведшего к возникновению нашей Вселенной, — он обладает единством, что выражается во всеобщих законах, которые представительствуют на всех онтологических уровнях.

В отношении глобальной человеческой цивилизации этот универсализм проявляется и в единстве всего живого: способ генетического кодирования белковой жизни одинаков как для амеб, так и для высших приматов, и в биологическом единстве самого человечества, о чем свидетельствует скрещиваемость всех народов, всех наций, всех рас, и в единстве техносферы (совокупности материальных признаков цивилизации): различия в способах получения пищи, строительства жилья, производства товаров имеют по большей части декоративный характер, и в единстве исторического развития: различные этносы, даже изолированные друг от друга, с поразительным упорством образуют сходные социальные и экономические структуры.

Вместе с тем, глобальная человеческая цивилизация — это понятие, скорее, теоретическое, чем реальное. В действительности человечество уже многие тысячелетия разделено на вполне самостоятельные локальные цивилизации, которые с той или иной степенью остроты противостоят друг другу.

Современный американский исследователь Самюэль Хантингтон полагает, что сейчас таких цивилизаций примерно восемь. Это: 1). Западная цивилизация, объединяющая ныне Европу и США, 2). Конфуцианская (китайская) цивилизация, вероятно, наиболее древняя из существующих, 3). Японская цивилизация, территориально самая маленькая, 4). Исламская цивилизация, объемлющая собой мусульманский мир, 5). Индуистская цивилизация, несколько выходящая за границы собственно Индии, 6). Славяно-православная цивилизация, куда, помимо России, включены Сербия и Болгария, 7). Латино-американская цивилизация, занимающая практически весь соответствующий континент, и, возможно, 8). Африканская цивилизации, которая в подлинную цивилизацию, по его мнению, еще не превратилась1.

Английский историк Арнольд Дж. Тойнби в более ранней работе доводил число локальных цивилизаций до тринадцати, а по всему масштабу истории насчитывал более двадцати2.

Противоречий здесь нет: цивилизации возникают и распадаются, вырастают из потока истории и снова уходят в небытие. Это не столь уж принципиально. Принципиально здесь то, что различия между цивилизациями действительно существуют и что именно это служит источником большинства конфликтов в истории.

Вся история человечества представляет собой «столкновение цивилизаций».

Так же принципиально здесь следующее. Расхождение цивилизаций порождается не их «физическими реальностями», которые, как мы указывали, представляют собой онтологическое единство, а «реальностями метафизическими», обусловленными той трансценденцией, которая эту «метафизику» образует.

Иными словами, оно обусловлено матрицами цивилизаций.

Под матрицей мы, в свою очередь, понимаем всю совокупность мистических, научных и социальных представлений о мире, которая для данной цивилизации является абсолютной. Матрица обычно имеет религиозный характер: христианство, иудаизм, буддизм, даосизм, ислам — это именно матрицы, определяющие параметры различных цивилизаций. Они служат для цивилизаций источниками идентичностей. Однако матрица может иметь и светскую форму: социализм, фашизм, либерализм — тоже матрицы, образующие собственные реальности. Их можно считать чисто социальными матрицами, хотя заметим, что в каждой присутствует и обязательная мистическая составляющая.

Фактически, матрица есть сопряжение материального с трансцендентным, наличного «фактурного» бытия с идеализированным представлением о нем. Актуализируя трансцендентную неопределенность существования, то, что, пользуясь известной метафорой, можно назвать «вызовом слепого ничто», матрица переводит ее в конкретную философию и культуру, в мировоззрение, в идеологию, в государственные законы, в господствующую бытовую мораль и порождает те поведенческие стереотипы, те особенности, те «правила жизни», которые обычно определяют как «национальный характер».

Так возникают разные цивилизационные универсумы: «китайская реальность», «русская реальность», «исламская реальность», «европейская реальность»…

Это, пожалуй, главное противоречие бытия: единство «физической реальности» мира и разобщенность множества «национальных реальностей». Единство глобальной цивилизации и разобщенность множества цивилизационных матриц.