Неоконченные предания

Попутно можно заметить, что имя лориэнских эльфов («галадрим») на самом деле пишется Galadhrim, а название их города («Карас–Галадон») - Cams Galadhon. Отец первоначально заменил в эльфийских именах звонкий th (как в современном английском «then») на d, поскольку (как он сам писал), написание dh непривычно для глаза англичан и выглядит коряво. Позднее он передумал, но написания Gal–adrim и Caras Galadon так и остались неисправленными (в более поздних изданиях соответствующие изменения внесены). В приложении к «Сильмариллиону», в статье алда, эти названия написаны неправильно.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ТРЕТЬЯ ЭПОХА

Поражение в Ирисной низине

После падения Саурона Исильдур, сын и наследник Элендиля, вернулся в Гондор. Там он принял Элендильмир[141] как король Арнора и провозгласил себя верховным владыкой Северного и Южного королевств дунедайн, ибо велики были его гордость и сила. Он задержался на год в Гондоре, восстанавливая порядок и определяя границы[142], но большая часть арнорской армии возвратилась в Эриадор по нуменорской дороге, что шла от Бродов Изена до Форноста.

Едва освободившись от забот, Исильдур решил вернуться в свое королевство. Но сначала он хотел побывать в Имладрисе, ибо оставил там жену и младшего сына[143]; кроме того, ему нужно было срочно посоветоваться с Эльрондом. Посему он решил направить свой путь на север от Осгилиата, вверх по Долинам Андуина к Кирит–Форнэн–Андрату, расположенному на севере высокогорному перевалу, ведущему в Имладрис[144]. Исильдур хорошо знал те земли, ибо часто путешествовал там до войны Союза и шел этой дорогой на войну вместе с Эльрондом, ведя войско восточного Арнора[145].

Дорога предстояла неблизкая, но другой путь — на запад, потом на север до перекрестка дорог в Арноре и затем на восток в Имладрис — был много длиннее[146]. Возможно, всадники преодолели бы его столь же быстро, но у Исильдура не было верховых лошадей[147]. Возможно, там путника подстерегало меньше опасностей — в прежние дни, но ныне Саурон был побежден, а жители Долин были союзниками победителей. Так что бояться было нечего, кроме непогоды и усталости, но этого не избежать никому из тех, кто должен странствовать по Средиземью[148].

И вот, как говорят легенды поздних дней, второй год Третьей эпохи был на исходе, когда Исильдур покинул Осгилиат в начале месяца иваннет[149], предполагая дойти до Имладриса за сорок дней, к середине нарбелета, прежде, чем на севере наступит зима. Ясным утром у Восточных врат Моста простился с ним Менельдиль[150].

— Да сопутствует вам удача, — сказал он Исильдуру, — и пусть солнце, что озаряет начало вашего пути, не померкнет над вами!

С Исильдуром шли три его сына, Элендур, Аратан и Кирьон[151], и его дружина из двухсот рыцарей и воинов, суровых и закаленных в боях арнорцев. О том, что было с ними по дороге, пока они не миновали Дагорлад и не оказались в обширных диких землях к югу от Великого Зеленолесья, в преданиях не говорится. На двадцатый день пути, когда они завидели впереди холмы, поросшие лесом, что горел багрянцем и золотом иваннета, небеса покрылись тучами и темный ветер принес с моря Рун дождь. Дождь лил четыре дня, так что когда они подошли к проходу в Долины, между Лориэном и Амон–Ланком[152], Исильдур не стал спускаться к Андуину, потому что река разлилась, а поднялся на крутые склоны на восточном берегу и пошел дальше древними тропами Лесных эльфов, ведущими вдоль опушек Леса.

Так и вышло, что ближе к вечеру тридцатого дня похода они достигли северной границы Ирисной низины[153], шагая по дороге, которая вела в королевство Трандуиля (каким оно было тогда)[154]. Ясный день клонился к закату; над дальними горами собирались тучи, окрашенные в алый цвет неярким солнцем, готовым скрыться в них; в глубине долины уже залегли серые тени. Дунедайн пели, ибо их дневной переход близился к концу, и три четверти долгой дороги до Имладриса остались позади. Справа на крутом склоне, теснившем дорогу, темнел лес, а ниже спуск на дно долины был более отлогим.

Внезапно, как только солнце скрылось в тучах, дунедайн услышали жуткие вопли орков. Орки высыпали из Леса и мчались на них, издавая боевые кличи[155]. В сумеречном свете сосчитать орков было невозможно, но видно было, что они намного — пожалуй, раз в десять — превосходят числом дунедайн. Исильдур приказал построиться в тангайл[156] — две сомкнутых щитом к щиту шеренги, которые могли изгибаться, обращаясь лицом к врагу, если он заходил с фланга, и, в крайнем случае, смыкались в кольцо, образуя круговую оборону. Если бы местность была ровной или склон прикрывал их со спины, Исильдур построил бы дружину в дирнайт и атаковал бы орков, положившись на силу и оружие дунедайн — тогда можно было бы надеяться разметать строй врагов; но сейчас это было невозможно. Тень тяжелого предчувствия легла на его сердце[157].

— Быть может, Саурон мертв, но месть его жива, — сказал Исильдур Элендуру, стоявшему подле него. — Это нападение неглупо задумано! У нас нет надежды на помощь: Мория и Лориэн остались далеко позади, а Трандуиль в четырех днях пути.

— А у нас с собой поистине бесценная ноша, — промолвил Элендур, ибо он был посвящен в тайну отца.

Орки приближались. Исильдур обратился к своему оруженосцу.

— Охтар[158], — сказал он, — я поручаю это тебе.

И Исильдур передал ему ножны и обломки Нарсиля, меча Элендиля.

— Сбереги это, любой ценой не дай ему попасть во вражьи руки; пусть даже тебя сочтут трусом, бросившим меня. Возьми с собой товарища и беги! Ступай! Это приказ!

Охтар преклонил колени и поцеловал ему руку. И два молодых воина скрылись в темной долине[159].

Если даже остроглазые орки и заметили беглецов, они не обратили на них внимания. Они на миг остановились, готовясь к атаке. Вначале враги осыпали людей градом стрел, а потом они построились клином — как сделал бы на их месте и сам Исильдур, — и с громким криком бросились вниз по склону на дунедайн, рассчитывая массой своих отборных воинов проломить стену щитов. Но она стояла несокрушимо. Стрелы были бессильны против нуменорских доспехов. Люди были выше самых рослых орков, а их мечи и копья — куда длиннее оружия врагов. Атака захлебнулась, сломалась и откатилась назад, оставив груды трупов перед обороняющимися, недрогнувшими и почти не пострадавшими.

Исильдуру показалось, что враг отступает к Лесу. Он оглянулся назад. Красный краешек солнца выглядывал из–за туч и вот–вот должен был спрятаться за горами; близилась ночь. Он отдал приказ продолжать путь, но спустился ниже, на более ровное место, чтобы уменьшить преимущество орков[160]. Вероятно, он думал, что после такого отпора орки дадут отряду пройти, но вышлют разведчиков, которые будут преследовать его всю ночь и следить за лагерем. Обычно орки поступали именно так, потому что они не любили охотиться за добычей, которая может обернуться и укусить.

141

Элендильмир упоминается в сноске в приложении A (I, iii) к ВК: короли Арнора «носили на челе не корону, а Элендильмир, Звезду Элендиля, сияющий алмаз на серебряной ленте». В примечании даются ссылки на другие упоминания о «Звезде Элендиля» в романе. На самом деле, существовало два камня с таким названием (см. стр. 277).

142

Как рассказывается в «Повести о Кирионе и Эорле», которая, объясняя события, связанные с Клятвой Эорла и союзом Гондора и рохиррим, опирается на более древние предания, ныне по большей части утерянные. — (прим. авт.) — См. стр. 308.

143

Младшим сыном Исильдура был Валандиль, третий король Арнора: см. «О Кольцах Власти» в «Сильмариллионе», стр. 327. В приложении A (I, ii) к ВК сказано, что он родился в Имладрисе.

144

Эльфийское название этого перевала упоминается только здесь. Гном Глоин много лет спустя, в Ривенделле, говорил о нем как о Высоком перевале: «Если бы не беорнинги, из Дэйла в Ривенделл давно уже было бы не добраться. Это отважный народ, и они постоянно охраняют и Высокий перевал, и брод Каррок». («Братство Кольца», II, 1). Это тот самый перевал, где Торин Дубощит и его отряд были захвачены в плен орками («Хоббит», гл. 4). «Андрат», несомненно, означает «Долгий подъем»: см. стр. 255, прим. 16.

145

Ср. «О Кольцах Власти» в «Сильмариллионе», стр. 327: «[Исильдур] двинулся [из Гондора] на север тем путем, которым пришел Элендиль».

146

Триста лиг и более [именно столько составлял бы предполагаемый путь Исильдура], и большая часть этого пути пролегала по бездорожью. К тому времени нуменорцы успели проложить только две дороги: большой тракт, соединявший Гондор с Арнором — через Каленардон, оттуда на север с переправой через Гватло в Тарбаде, и оттуда в Форност, и Восточно–Западный тракт между Серыми Гаванями и Имладрисом. Они пересекались в точке [Бри] к западу от Амон–Сула [Заверти] и, по нуменорскому счислению, от Осгилиата до перекрестка было 392 лиги, а оттуда на восток до Имладриса еще 116; всего 508 лиг. — (прим. авт.) — См. приложение «Нуменорские меры длины», стр. 285.

147

У себя на родине нуменорцы разводили лошадей, которые очень ценились [см. «Описание острова Нуменор», стр. 169]. Но их не использовали на войне, потому что нуменорцы воевали только за морем. К тому же нуменорцы были очень высокими и могучими, и их солдаты в полном вооружении носили тяжелое оружие и доспехи. В своих поселениях на берегах Средиземья нуменорцы держали и разводили лошадей, но верхом ездили редко, в основном для развлечения. На войне верхом ездили только курьеры и отряды легковооруженных лучников (часто не нуменорского происхождения). Во время войны Союза нуменорцы потеряли большую часть своих лошадей, и в Осгилиате их почти не было. — (прим. авт.).

148

Они шли через необитаемые земли, поэтому провизию и все необходимое нужно было нести с собой. Ближайшие поселения, которые должны были встретиться им по дороге, находились в королевстве Трандуиля, почти в конце пути. В дороге каждый нес с собой двухдневный запас провизии (не считая «неприкосновенного запаса», упомянутого в тексте [стр. 276]); остальную провизию и вещи везли малорослые крепкие лошадки, из тех, что, говорят, паслись на воле в степях к югу и к востоку от Зеленолесья. Они были приручены; они могли нести тяжелый груз, если шли шагом, но садиться на себя верхом никому не позволяли. Таких лошадок у них было всего десять. — (прим. авт.)

149

Пятого йаванние, согласно нуменорскому «королевскому счислению» (оно сохранялось и в ширском календаре, хотя и с некоторыми изменениями). Йаванние (иваннет) соответствовал ширскому халимату, нашему сентябрю, а нарбелет — октябрю. Сорока дней (до пятнадцатого нарбелета) оказалось бы достаточно, если бы все шло хорошо. Впереди было по меньшей мере триста восемь лиг, но воины дунедайн — высокие, сильные и выносливые люди, — привыкли проходить в полном вооружении по восемь лиг в день «легким маршем»: с короткими привалами через каждую лигу (lar, синдарское daur, первоначально означавшее «остановка, перерыв») и часовым отдыхом около полудня. Это составляло «переход» в десять с половиной часов, восемь из которых они шли. Таким темпом они могли идти много дней подряд, если провизии было достаточно. При необходимости нуменорцы могли двигаться быстрее, проходя по двенадцать лиг в день (или даже больше, если очень спешили), но не так долго. В день гибели отряда на широте Имладриса (которой они почти достигли) световой день на открытой местности длился одиннадцать часов, а в середине зимы — менее восьми. Однако в мирное время в северных землях обычно не пускались в длительные путешествия с начала хитуи (хисиме, ноября) до конца нинуи (нениме, февраля). — (прим. авт.) — Подробные сведения о календарях Средиземья содержатся в приложении D к ВК.

150

Менельдиль был племянником Исильдура, сыном его младшего брата Анариона, погибшего при осаде Барад–дура. Исильдур передал Менельдилю королевскую власть в Гондоре. Менельдиль был человеком учтивым, но предусмотрительным и себе на уме. По правде говоря, он был рад, что Исильдур и его сыновья уходят, и надеялся, что дела на севере займут их надолго. — (прим. авт.) — Как сказано в неопубликованных анналах, повествующих о наследниках Элендиля, Менельдиль был четвертым из детей Анариона. Он появился на свет в 3318 году Второй эпохи и был последним человеком, рожденным в Нуменоре. Вышеприведенное примечание — единственное место, где говорится о его характере.

151

Все трое сражались в войне Союза, но Аратан и Кирьон не участвовали во вторжении в Мордор и осаде Барад–Дура, потому что Исильдур оставил их держать крепость Минас–Итиль, на случай, если Саурон ускользнет от Гиль–галада и Эльронда и попытается уйти через Кирит–Дуат (будущий Кирит–Унгол) и отомстить дунедайн прежде, чем удастся его одолеть. Элендур, наследник и любимый сын Исильдура, на протяжении всей войны находился рядом с отцом (кроме последнего боя на Ородруине) и был посвящен по все дела Исильдура. — (прим. авт.) — Как сказано в анналах, упомянутых в предыдущем примечании, старший сын Исильдура родился в Нуменоре в 3299 году Второй эпохи (сам Исильдур родился в 3209 году).

152

Амон–Ланк, «Голая гора», был самой высокой точкой нагорья в юго–западной части Зеленолесья и назывался так потому, что на его вершине не росли деревья. Позднее там был возведен Дол–Гулдур, первый оплот Саурона после его возвращения. — (прим. авт.)

153

Ирисная низина (Лоэг–Нинглорон). В Предначальные дни, когда Лесные эльфы впервые поселились в тех местах, она представляла собой озеро, образовавшееся в глубокой ложбине, куда с севера впадал Андуин (к северу от Ирисной низины местность была неровной, и на протяжении семидесяти миль течение Андуина было очень быстрым). В это же озеро впадала Ирисная река (Сир–Нинглор), бежавшая с Гор. К западу от Андуина озеро было шире, так как восточная сторона долины была более крутой, но, вероятно, на востоке оно все же достигало подножия склонов, поднимавшихся к Лесу (в те времена на них тоже росли деревья), а его берега, поросшие тростником, были более пологими (вдоль них вела тропа, по которой шел отряд Исильдура). Позднее это озеро превратилось в большое болото, лабиринт островков, зарослей камыша, тростника и желтых ирисов в человеческий рост, по которому блуждала река. Именно эти ирисы и дали название и долине, и реке, что текла с Гор — вдоль ее нижнего течения ирисы росли особенно густо. Потом восточная часть болота пересохла, и на его месте были теперь заливные луга, поросшие травой и низким камышом и вполне проходимые. — (прим. авт.)

154

Задолго до войны Союза Орофер, король Лесных эльфов, живших к востоку от Андуина, будучи встревожен слухами о растущей мощи Саурона, покинул свои древние поселения у Амон–Ланка, находившиеся напротив Лориэна, по другую сторону реки. Он трижды переселялся все дальше на север, и к концу Второй эпохи обосновался в западных долинах на склонах Эмин–Дуира, а его многочисленный народ жил и бродил в лесах и долинах к западу от Эмин–Дуира до самого Андуина и к северу от древнего Гномьего тракта (Мен–и–Наугрим). Орофер присоединился к Союзу и погиб при штурме Врат Мордора. Трандуиль, его сын, вернулся домой с остатками войска Лесных эльфов за год до похода Исильдура.

Эмин–Дуир («Темные горы») — это было высокое нагорье на северо–востоке Леса, а называлось оно так потому, что на его склонах росли дремучие еловые леса; но это название первоначально не имело дурного смысла. Позднее, когда на Великое Зеленолесье пала тень Саурона и его переименовали из Эрин–Гален в Таур–ну–Фуин (в переводе «Лихолесье»), горы Эмин–Дуир сделались обиталищем множества самых жутких Сауроновых тварей и стали называться Эмин–ну–Фуин, Лихолесские горы. — (прим. авт.) — Об Орофере см. приложение B к «Истории Галадриэли и Келеборна»; в одном из процитированных там отрывков переселение Орофера на север Зеленолесья объясняется тем, что он не хотел иметь дела с гномами Кхазад–дума и с Келеборном и Галадриэлью.

Эльфийское название Лихолесских гор больше нигде не встречается. В приложении F (II) к ВК эльфийское название Лихолесья — Таур–э–Ндаэделос, «лес великого ужаса»; название, приведенное здесь, Таур–ну–Фуин, «лес ночного мрака», было поздним названием Дортониона, лесистого нагорья, расположенного на северных границах Белерианда в Предначальные дни. Совпадение названия, Таур–ну–Фуин, данного Лихолесью и Дортониону, особенно примечательно, если учесть, как похожи их изображения, нарисованные отцом; см. «Рисунки Дж. Р. Р. Толкина», 1979 г., прим. к №37. — После окончания войны Кольца Трандуиль и Келеборн переименовали Лихолесье еще раз, назвав его Эрин–Ласгален, Лес Зеленых Листьев (приложение B к ВК).

Мен–и–Наугрим, Гномий тракт, — это Старая Лесная дорога, описанная в «Хоббите», в главе 7. В более раннем наброске к этому месту данного повествования есть примечание, в котором сказано о «древней Лесной дороге, что спускалась с Имладрисского перевала и пересекала Андуин по мосту (который был расширен и укреплен для перехода войск Союза), а оттуда вела через восточную долину Андуина в Лихолесье. Ниже по течению построить мост через Андуин было уже невозможно — в нескольких милях южнее Лесной дороги местность делалась неровной и течение становилось очень быстрым до самой Ирисной низины. Ниже Ирисной низины река снова ускоряла свой бег и становилась очень широкой, потому что в нее впадало множество других потоков, названия которых по большей части теперь забыты, за исключением самых крупных: Ирисная (Сир–Нинглор), Серебрянка (Келебрант) и Светлимка (Лимлайт)». В «Хоббите» Лесная дорога пересекает реку по Старому броду, и о том, что там когда–то был мост, не упоминается.

155

Другой вариант предания изложен в кратком пересказе в главе «О Кольцах Власти» («Сильмариллион», стр. 327): «Исильдур был застигнут врасплох бандой орков, что засела в Мглистых горах; орки неожиданно напали на стан отряда меж Зеленолесьем и Великой рекой у Лоэг–Нинглорона, Ирисной низины — Исильдур был столь беспечен, что не выставил стражи, считая, что все его враги побеждены».

156

Тангайл (thangail), «стена щитов» — так это построение называлось на синдарском языке, что у народа Элендиля использовался для повседневного общения; квенийское, «официальное» название было «сандастан», «щитовая преграда», от *tbanda— «щит» и stama — «преграждать путь». В синдарском слове второй элемент был другим: cail — «ограда, утыканная шипами, или частокол из заостренных бревен». Это слово, первоначальное *kegle, произошло от основы keg— «шип, сучок»; этот же корень в *kegya— «изгородь», откуда синдарское cai (ср. «Моргай» в Мордоре).

157

Дирнайт (dirnaitb), квенийское «нернехта» (nernebta), «живой клин», был строем для атаки на короткой дистанции против врага, который еще не успел построиться в боевой порядок, или против оборонительного строя на открытой местности. Квенийское слово «нехте» (nehte), синдарское «найт» (naitb) обозначало любой сужающийся к концу предмет: клин, наконечник копья, узкий мыс (корень nek — «узкий»); ср. Найт в Лориэне — мыс между Келебрантом и Андуином, который у самого слияния рек был таким узким и длинным, что его нельзя показать на мелкомасштабной карте. — (прим. авт.)

158

Охтар — единственное имя этого воина, которое упоминается в преданиях; но, вероятно, это было только воинское звание, и Исильдур употребил его в ту трагическую минуту потому, что хотел скрыть свои чувства под маской официальности. Звание «охтар» — «воин, солдат» — носили опытные и обученные воины, которых еще не возвели в ранг роквенов, «рыцарей, дружинников». Но Охтар был родичем Исильдура, и Исильдур любил его. — (прим. авт.)

159

В более раннем варианте Исильдур приказал Охтару взять с собой двух товарищей. В главе «О Кольцах Власти» («Сильмариллион», стр. 327) и в «Братстве Кольца», II, 2 сказано, что «лишь трое его воинов пришли из–за гор». Из данного текста следует, что третьим был Эстельмо, оруженосец Элендура, выживший в битве (см. стр. 275–276).

160

Они миновали глубокую впадину Ирисной низины, за которой восточный берег Андуина (текущего в глубоком русле) был тверже и суше, потому что там был другой рельеф местности. К северу берег поднимался все выше, и у Лесной дороги и границ страны Трандуиля он был почти на одном уровне с Лесом. Исильдур это хорошо знал. — (прим. Авт.)