Неоконченные предания

Но он не сказал Галадриэли, что сам некогда жил в Гондолине и был другом Энердиля, хотя его друг во многом превосходил его. Но если бы не Энердиль, Келебримбор добился бы большей славы. Поэтому, поразмыслив, он взялся за долгую и тонкую работу, и в конце концов создал для Галадриэли величайшее из своих творений (не считая Трех Колец). И говорят, что зеленый самоцвет, созданный Келебримбором, был прозрачнее и нежнее, чем камень Энердиля, но в свете его было меньше силы. Ибо Энердиль создал свой камень, когда Солнце было еще юным, а когда Келебримбор взялся за свой труд, прошло уже много лет, и не найти было в Средиземье света столь ясного, как прежде, ибо, хотя Моргот был низвержен в Пустоту и не мог вернуться, его отдаленная тень лежала на мире. И все же Элессар Келебримбора источал дивное сияние; и Келебримбор оправил его в большую серебряную брошь в виде орла с распростертыми крыльями[136]. И благодаря тому, что Галадриэль владела Элессаром, все вокруг становилось прекрасным, пока в Лес не явилась Тень. Но позже, когда Келебримбор прислал Галадриэли Ненью, главное из Трех Колец[137], она решила, что Элессар ей больше не нужен, и отдала его своей дочери Келебриан, а от той он перешел к Арвен, и к Арагорну, которого прозвали Элессаром.

В конце приписано:

Элессар был сделан Келебримбором в Гондолине и подарен Идрили, а от нее он достался Эарендилю. Но этот камень ушел из Средиземья. Второй Элессар сделал тоже Келебримбор, по просьбе владычицы Галадриэли (которую он любил). Этот камень был неподвластен Единому Кольцу, потому что Келебримбор создал его до возвращения Саурона.

Некоторые детали этого повествования совпадают с текстом «О Галадриэли и Келеборне». Вероятно, оно написано приблизительно в то же время или чуть раньше. Келебримбор здесь снова гондолинский златокузнец, а не потомок Феанора (ср. стр. 235); о Галадриэли сказано, что она не хотела оставлять Средиземье (ср. стр. 234) — хотя позднее текст исправлен и введено упоминание о запрете, а в конце Галадриэль говорит о прощении валар.

Энердиль больше нигде не упоминается; заключительные слова показывают, что вместо него творцом гондолинского камня должен был стать Келебримбор. О любви Келебримбора к Галадриэли тоже больше нигде не говорится. В тексте «О Галадриэли и Келеборне» подразумевается, что Келебримбор пришел в Эрегион вместе с ними (стр. 235); но по этому тексту, как и по «Сильмариллиону», Галадриэль повстречала Келеборна в Дориате, и трудно понять, что означают слова Келебримбора «…хотя ты и предпочла мне Келеборна Лесного». Не очень понятно и упоминание о том, что Галадриэль жила «под сенью Великого Зеленолесья». Это можно понять как расширенное (и нигде более не применяющееся) обозначение, где имеются в виду и леса Лориэна на западном берегу Андуина; но слова «в Лес явилась Тень», несомненно, относятся к появлению Саурона в Дол–Гулдуре — в приложении A к ВК сказано: «Завеса Тьмы накрыла Лес». Это может означать, что власть Галадриэли одно время распространялась и на южную часть Великого Зеленолесья; подтверждение этому можно найти в тексте «О Галадриэли и Келеборне» (стр. 236), где сказано, что королевство Лоринанд (Лориэн) было расположено «в лесах по обоим берегам Великой реки, включая и те места, где позднее находился Дол–Гулдур». Возможно, та же концепция лежит в основе того места вводной статьи к «Повести лет» Второй эпохи в первом издании ВК, где сказано, что «многие синдар ушли на восток и основали королевства в дальних лесах. Главой их на севере Великого Зеленолесья был Трандуиль, а на юге — Келеборн». В исправленном издании это замечание о Келеборне снято, и вместо него появилось упоминание о том, что Келеборн жил в Линдоне (цитата выше, стр. 228).

В заключение можно заметить, что в то время, как здесь целительная сила, присутствовавшая в Гаванях Сириона, исходила от Элессара, в тексте «Сильмариллиона» (гл. 24, стр. 274) она приписана Сильмарилю.

Согласно «Сильмариллиону» (гл. 10, стр. 90), некоторые нандор, телери, отказавшиеся от Похода эльдар и оставшиеся на восточной стороне Мглистых гор, «много веков прожили в лесах Долины Великой реки» (в то время как другие спустились к ее устью, а третьи пришли в Эриадор — от последних произошли Зеленые эльфы Оссирианда).

В одной из поздних работ, где идет речь об этимологии имен «Галадриэль», «Келеборн» и «Лориэн», сказано, что Лесные эльфы Лихолесья и Лориэна были потомками телери, оставшихся в Долине Андуина:

Лесные эльфы (таварвайт) были по происхождению телери, а значит, отдаленной родней синдар, хотя отделились от них еще раньше, чем телери Валинора. Они были потомками тех телери, что во время Великого Похода устрашились Мглистых гор и остались жить в Долине Андуина, не достигнув ни Моря, ни даже границ Белерианда. Они были близкими родичами нандор Оссирианда (или, иначе, Зеленых эльфов), но те в конце концов перешли за горы в Белерианд.

Лесные эльфы жили скрытно и незаметно в лесных чащобах у подножия Мглистых гор и со временем разделились на малочисленные и разрозненные племена, мало чем отличавшиеся от авари; но они не забывали, что изначально принадлежали к числу эльдар, к Третьему Клану, и приветливо встречали нолдор, а тем более синдар, которые [как в начале Второй эпохи] не ушли за Море, а отправились на восток. Под предводительством синдар Лесные эльфы снова стали объединяться и создавать государства, и мудрость их росла. Трандуиль, отец Леголаса из отряда Девяти Хранителей, был синда, и если не во всем королевстве, то в доме короля говорили по–синдарски.

В Лориэне многие жители были по происхождению синдар или нолдор, бежавшими из разоренного Эрегиона (см. стр. 243); поэтому там синдарский язык стал общеупотребительным. Лориэнский вариант синдарина отличался от белериандского: Фродо в «Братстве Кольца», II, 6 говорит, что речь Лесного народа была непохожа на ту, что он слышал на западе; но чем именно они различались, теперь, конечно, неизвестно. Вероятно, разница состояла только в том, что мы сейчас назвали бы «акцентом» — в многочисленных особенностях произношения гласных и различиях интонаций, способных сбить с толку того, кто, подобно Фродо, был не слишком хорошо знаком с более чистым синдарином. Возможно также, что в их языке встречалось множество местных слов и других черт, возникших, в основном, под влиянием субстрата языка Лесных эльфов. Лориэн в течение долгого времени был очень изолирован от внешнего мира. Конечно, многие древние имена, такие, как «Амрот» и «Нимродель», не могут быть полностью объяснены с помощью синдарского языка, хотя и являются синдарскими по форме. «Карас», по–видимому, старое слово, означающее «крепость, окруженная рвом», и в синдарине его нет. Слово «Лориэн», вероятно, возникло в результате изменения более древнего и ныне забытого названия [хотя ранее утверждалось, что нандорское название было «Лоринанд»; см. стр. 252, прим. 5].

Ср. с этими замечаниями приложение F (I) к ВК, примечание в разделе «Об эльфах» (имеется только в исправленном издании).

Еще одно общее замечание о Лесных эльфах содержится в лингвистико–историческом эссе, относящемся к тому же позднему периоду, что и предыдущая работа:

Хотя к тому времени, когда Лесные эльфы вновь повстречались со своими сородичами после долгой разлуки, их наречия настолько разошлись с синдарином, что Лесные эльфы и синдарс трудом понимали друг друга, все же нетрудно было определить, что наречия Лесных эльфов родственны эльдарским языкам. Ученые, особенно нолдор, очень интересовались cходствами и различиями Лесных наречий со своим собственным языком, но, несмотря на это, о языке Лесных эльфов теперь известно очень мало. У Лесных эльфов не было своей письменности, а те, кто учился этому искусству у синдар, старались, как умели, писать по–синдарски. К концу Третьей эпохи языки Лесных эльфов, по–видимому, уже вышли из употребления, — по крайней мере, в тех двух областях, которые принимали участие в войне Кольца (т.е. в Лориэне и в королевстве Трандуиляв северном Лихолесье). В записях сохранилось лишь несколько слов из этих языков, не считая имен и названий.

136

Ср. описание Эльфийского Камня в «Братстве Кольца», II, 8: «Тогда [Галадриэль] взяла лежавший у нее на коленях большой ярко–зеленый камень, вделанный в серебряную брошь в виде орла с распростертыми крыльями; и камень излучал свет, подобный лучам солнца, играющим в весенней листве».

137

Однако в «Возвращении короля», VI, 9, где описывается Синее Кольцо, Вилья, бывшее на пальце у Эльронда, сказано, что именно это Кольцо было «самым могущественным из Трех».