Неоконченные предания

Вместе с Галадриэлью и Келеборном поселился искусный нолдорский мастер по имени Келебримбор. [Здесь сказано, что Келебримбор был из гондолинских беженцев и считался одним из лучших мастеров короля Тургона; позднее это вычеркнуто и заменено новой версией, согласно которой Келебримбор — потомок Феанора; об этом упоминается в приложении B к ВК; подробнее об этом сказано в «Сильмариллионе» — там говорится, что он был сыном Куруфина, пятого сына Феанора, и когда Келегорм и Куруфин были изгнаны из Нарготронда, Келебримбор не последовал за своим отцом и остался в Нарготронде]. Келебримбор был «не меньше гномов одержим своим ремеслом»; вскоре он стал главным мастером Эрегиона и близко сошелся с гномами Кхазад–дума; особенно подружился он с гномом Нарви. [В надписи на Западных вратах Мории Гэндальф прочел: «Им Нарви хайн эхант: Келебримбор о Эрегион тейтант и тив хин:» — «Я, Нарви, их сделал. Келебримбор из Падуби начертал письмена сии» («Братство Кольца», II, 4)]. Эта дружба пошла на пользу и эльфам, и гномам: Эрегион стал гораздо мощнее, чем был бы без помощи гномов, а Кхазад–дум гораздо красивее, чем был бы без помощи эльфов.

[Этот рассказ о возникновении Эрегиона согласуется с тем, что сказано в главе «О Кольцах Власти» («Сильмариллион»), но ни в «Сильмариллионе», ни в кратких упоминаниях об Эрегионе в приложении B к ВК не говорится о присутствии Галадриэли и Келеборна; более того, во ВК владыкой Эрегиона назван Келебримбор].

Строительство главного города Эрегиона, Остин–Эдиля, началось около 750 года Второй эпохи [в «Повести лет» это дата основания Эрегиона]. Вести об этом достигли ушей Саурона и еще более усилили страхи, пробудившиеся в нем, когда нуменорцы приплыли в Линдон и в земли к югу от Линдона и заключили союз с Гиль–галадом; дошли до Саурона и вести о том, что Алдарион, сын Тар–Менельдура, короля Нуменора, строит множество кораблей и плавает далеко в Харад. Поэтому Саурон на время оставил Эриадор в покое и избрал своим оплотом против нуменорцев край, позже названный Мордором. [В «Повести лет» сказано, что это произошло около 1000 года]. Почувствовав себя в безопасности, он послал в Эриадор лазутчиков и, наконец, около 1200 года Второй эпохи явился сам, облекшись в прекраснейшую личину, какую только мог создать.

Но к тому времени власть Галадриэли и Келеборна упрочилась, и Галадриэль наладила связи с нандорским королевством Лоринанд, расположенным по другую сторону Мглистых гор[120], в чем ей помогла дружба с морийскими гномами. В Лоринанде жили эльфы, которые оставили Великий Поход эльдар от Куивиэнена и поселились в лесах долины Андуина [«Сильмариллион», гл. 10, стр. 90]; он был расположен в лесах по обоим берегам Великой реки, включая и ту область, где позднее находился Дол–Гулдур. У этих эльфов не было ни князей, ни правителей; до сих пор они жили, не зная забот, так как вся мощь Моргота была сосредоточена на северо–западе Средиземья[121]; «но среди них поселилось много синдар и нолдор, и началась их «синдаризация“ под влиянием белериандской культуры». [Когда началось это переселение в Лоринанд, не ясно; возможно, они пришли из Эрегиона через Кхазад–дум, воспользовавшись покровительством Галадриэли]. Галадриэль стремилась противостоять замыслам Саурона, и в Лоринанде ей это удалось; одновременно с этим Гиль–галад изгнал из Линдона посланцев Саурона, и даже его самого. [Об этом подробнее рассказано в главе «О Кольцах Власти» («Сильмариллион», стр. 316–317)]. Но с нолдор Эрегиона Саурон преуспел больше, и прежде всего — с Келебримбором, ибо тот втайне мечтал сравняться с Феанором в искусстве и славе. [О том, как Саурон обманул кузнецов Эрегиона, назвавшись Аннатаром, Дарителем, рассказано в главе «О Кольцах Власти»; но Галадриэль там не упоминается].

В Эрегионе Саурон называл себя посланцем валар и говорил («предвосхищая этим истари»), что он прислан ими в Средиземье или что ему приказали остаться здесь, чтобы помогать эльфам. Он тотчас почувствовал, что Галадриэль будет его главным противником, и потому всячески старался задобрить ее и терпеливо сносил ее пренебрежение. [В этом торопливом наброске не объясняется, почему Галадриэль относилась к Саурону с пренебрежением. Возможно, она догадывалась, кто он такой; но тогда непонятно, почему она вообще позволила ему остаться в Эрегионе[122]]. Саурон пустил в ход все свое коварство, чтобы подчинить своему влиянию Келебримбора и его товарищей–кузнецов, создавших нечто вроде братства, Гвайт–и–Мирдайн, которое имело большое влияние в Эрегионе; он действовал втайне, и Галадриэли с Келеборном об этом ничего известно не было. Вскоре это ему удалось, так как он очень помогал мастерам своими советами, которые касались секретов их ремесла[123]. Его влияние на Мирдайн было так велико, что он наконец убедил их взбунтоваться против Галадриэли и Келеборна и захватить власть в Эрегионе; это произошло где–то между 1350 и 1400 годами Второй эпохи. Галадриэль оставила Эрегион и вместе с Амротом и Келебриан ушла через Кхазад–дум в Лоринанд; Келеборн же не захотел спускаться в пещеры гномов и остался в Эрегионе; Келебримбор с ним не считался. В Лоринанде Галадриэль взяла в свои руки правление и борьбу с Сауроном.

Сам Саурон ушел из Эрегиона около 1500 года, после того, как Мирдайн начали ковать Кольца Власти. Келебримбор не был совращен Сауроном, он просто принимал Саурона за того, кем тот представлялся; и когда Келебримбор наконец узнал о существовании Единого Кольца, он восстал против Саурона и отправился в Лоринанд, чтобы снова посоветоваться с Галадриэлью. Им бы следовало тогда же уничтожить все Кольца Власти, «но им не хватило сил». Галадриэль посоветовала Келебримбору никогда не пользоваться Тремя эльфийскими Кольцами и укрыть их в разных местах, подальше от Эрегиона, где их станет искать Саурон. Именно тогда Келебримбор отдал ей Ненью, Белое Кольцо, и благодаря этому Кольцу умножилась мощь и красота Лоринанда; но на Галадриэль Кольцо повлияло странным и непредвиденным образом: оно пробудило дремавшее в ней стремление к Морю и к возвращению на Запад, и Средиземье более не доставляло ей прежней радости[124]. Келебримбор последовал ее совету отослать из Эрегиона Кольцо Воздуха и Кольцо Огня и доверил их Гиль–галаду. (Здесь говорится, что Гиль–галад тогда же отдал Нарью, Красное Кольцо, Кирдану Владыке Гаваней, но ниже на полях есть заметка, что Гиль–галад хранил его у себя, пока не отправился на войну Последнего Союза).

Когда Саурон узнал, что Келебримбор раскаялся и восстал против него, он сбросил личину и явил свой гнев. Собрав огромное войско, он в 1695 году вторгся через Каленардон (Рохан) в Эриадор. Когда вести о нашествии достигли Гиль–галада, он выслал навстречу войско под началом Эльронда Полуэльфа; но Эльронду предстоял далекий путь, а Саурон повернул на север и двинулся прямо на Эрегион. Разведчики и передовые отряды Сауронова войска уже приближались, когда навстречу вышел Келеборн и отбросил их назад; но, хотя ему удалось соединиться с отрядом Эльронда, они не смогли вернуться в Эрегион, потому что воинство Саурона было столь велико, что он был в состоянии одновременно отражать их натиски осаждать Эрегион. В конце концов враги прорвалисьв Эрегион, разрушая все на своем пути, и захватили главную цель похода Саурона, Дом Мирдайн, где находилисьих кузницы и сокровищницы. Келебримбор, в отчаянии, сам сражался с Сауроном на ступенях главного входа в Дом Мирдайн; но его схватили и взяли в плен, а Дом разграбили. Там Саурон захватил Девять Колец и другие, менее ценные творения Мирдайн; но Трех и Семи он найти не сумел. Тогда Келебримбора подвергли пыткам, и Саурону удалось выведать у него, где находятся Семь Колец. Это Келебримбор открыл ему, потому что Семью и Девятью он дорожил меньше, чем Тремя: Семь и Девять были сделаны с помощью Саурона, а Три Келебримбор выковал сам, с иной целью, и сила в них была иная. [Здесь не сказано напрямую, что Саурон именно тогда завладел Семью Кольцами, хотя логично будет предположить, что так оно и было. В приложении A (III) к ВК сказано, что гномы народа Дурина верили, будто Дурин III, царь Кхазад–дума, получил свое Кольцо не от Саурона, а от самих эльфов–кузнецов; но в данном тексте о том, как Семь Колец достались гномам, ничего не сказано]. О Трех Кольцах Саурон ничего от Келебримбора не узнал; и он приказал убить Келебримбора. Но Саурон догадывался, что Кольца находятся у эльфийских хранителей (то есть у Галадриэли и Гиль–галада).

120

В примечании к тексту объясняется, что «Лоринанд» —нандорское название того края, который позднее назывался «Лориэн» и «Лотлориэн»; это название происходит от эльфийского слова «золотой свет» и означает «золотая долина». По–квенийски было бы «Лауренанде», по–синдарски «Глорнан» или «Нан–Лаур». Как здесь, так и в других работах сказано, что это название обязано своим происхождением золотым маллорнам Лотлориэна; но маллорны принесла туда Галадри–эль (о появлении маллорнов см. стр. 167–168), и в другой, более поздней работе говорится, что название «Лоринанд» возникло после появления маллорнов, будучи переделкой другого, еще более древнего названия «Линдоринанд» — «Долина Страны певцов». Местные эльфы были по происхождению телери, и в этом названии, несомненно, присутствует самоназвание телери — «линдар», «певцы». Из многих других работ, которые объясняют названия Лориэна (и кое в чем противоречат друг другу), можно сделать вывод, что все позднейшие названия созданы, вероятно, самой Галадриэлью и содержат элементы laur'e— «золото», nan (d) — «долина», — ndor — «страна, край», Нп-— «петь», а в слове «Лаурелиндоринан» — «Долина поющего золота» (по словам Древобрада, первоначальное название) слышится имя Золотого Древа, что росло в Валиноре, и это не случайно: «очевидно, Галадриэль с каждым годом все сильнее тосковала по родине, и в конце концов ее охватило непреодолимое сожаление».

Само слово «Лориэн» изначально было квенийским названием одной из областей Валинора и часто употреблялось как имя валы (Ирмо), которому принадлежал этот край — «тихое место с тенистыми рощами и ручьями, убежище от забот и печалей». «Лоринанд» — «золотая долина» — превратился в «Лориэн», «должно быть, волей самой Галадриэли», потому что «такое совпадение не может быть случайным. Она стремилась превратить Лориэн в убежище, в островок покоя и красоты, в память об ушедших днях. Но душа ее была полна сожалений и дурных предчувствий: Галадриэль знала, что золотому сну суждено окончиться унылым пробуждением. Можно отметить, что Древобрад перевел «Лотлориэн“ как «Дремоцвет“ ».

В главе «О Галадриэли и Келеборне» я везде сохранил название «Лоринанд», хотя, когда он был написан, слово «Лоринанд» все еще считалось исконным нандорским названием этого края и истории о том, как Галадриэль вырастила там маллорны, еще не существовало.

121

Это позднейшее исправление; первоначально там было сказано, что Лоринандом правили местные князья.

122

В отдельной заметке, не поддающейся датировке, говорится, что, хотя имя «Саурон» употребляется во всей «Повести лет», на самом деле только в 1600 году Второй эпохи, когда было выковано Единое Кольцо, стало известно, что таинственной силой, враждебной эльфам и эдайн, был не кто иной, как великий наместник Моргота, о котором говорится в «Сильмариллионе». Влияние этой силы стало ощущаться уже с 500 года, а первым из нуменорцев его заметил Алдарион в конце восьмого века (приблизительно тогда же, когда он основал гавань в Виньялонде, стр. 176), но откуда исходит эта сила — оставалось неизвестным. Саурон старался не смешивать две свои ипостаси, врага и соблазнителя. Придя к нолдор, он облекся в прекрасную личину (как бы предвосхищая истари, которые должны были прийти позднее) и назвался красивым именем: «Артано» — «благородный кузнец», или «Аулендиль» — «слуга Ауле». (В главе «О Кольцах Власти», стр. 317, говорится, что Саурон в то время называл себя Аннатар, «владыка даров»; но это имя здесь не упоминается). Далее в заметке сказано, что Галадриэль не поддалась обману Саурона и всегда утверждала, что среди слуг Ауле в Валиноре этого Аулендиля не было; «но это еще ни о чем не говорит — ведь Ауле существовал прежде Арды, — и вполне возможно, что Саурон в самом деле был одним из майяр Ауле, «еще до начала Арды» совращенных Мелькором». Ср. первые слова «О Кольцах Власти»: «Был некогда майя Саурон… В начале Арды Мелькор переманил его к себе на службу».

123

В письме, написанном в сентябре 1954 г., отец говорил: «В начале Второй эпохи он [Саурон] был все еще прекрасен с виду или мог принимать прекрасный облик, — и еще не окончательно предался злу, если только не считать, что все «реформаторы», рвущиеся «перестраивать» и «реорганизовывать», с самого начала, еще до того, как гордыня и стремление утверждать свою волю захлестнут их с головой, служат злу. Та часть Высших эльфов, о которой идет речь, нолдор или Владеющие знания ми, всегда была особенно уязвима со стороны, как мы бы сказали, «науки и техники»: они искали знания, которым Саурон действительно обладал, и нолдор Эрегиона не вняли предупреждениям Гиль–галада и Эльронда. «Жажда знаний» эрегионских эльфов — «аллегория» любви к машинам, технике, если хотите, — символизируется также тесной дружбой эрегионцев с морийскими гномами».

124

Вряд ли Галадриэль пользовалась Неньей до того, как исчезло Главное Кольцо; но следует признать, что данный текст этого совсем не подразумевает (хотя только что было сказано, что она советовала Келебримбору никогда не пользоваться эльфийскими Кольцами).