Петр Первый

Специалисты, занятые на строительстве кораблей, также сначала были приглашены из Голландии, Франции и Англии. «Царь им потакал и обхаживал их, – писал дипломат Джеффери, – им всегда вовремя выплачивали жалованье; они часто обедали вместе с государем, во время больших собраний их всегда сажали за один стол с царем». Эти высокие гости обучали русских, которые постепенно заменяли их. Охваченный мечтой о морском господстве, Петр тратил огромные суммы на строительство портов и морских верфей. Его усилия в этой области часто оканчивались неудачами. Так, после переноса стройки из Олонца в Санкт-Петербург, знал ли он, что вода в этих местах недостаточно глубока, чтобы спускать здесь большие корабли. А когда он наконец нашел на его взгляд идеальное место в Рогервике,[82] рядом с Ревелем, буря уничтожила стройку. В Воронеже использовали дерево такого плохого качества, что через год после эксплуатации корабли выходили из строя. На этих стройках, требующих титанических усилий, гибли тысячи рабочих, которых плохо кормили и которым приходилось жить в нечеловеческих условиях. Все, что предпринимал Петр, стоило ему огромных человеческих жертв. Но благодаря этому молодому флоту, который так дорого стоил нации, русские смогли в конце концов победить шведов.

Чтобы всегда держать армию наготове и наращивать флот, чтобы строить города и порты, чтобы утверждать дипломатические представительства России в Европе, царю необходимы были все новые и новые ресурсы. Доходы государства, которые в 1680 году составляли один миллион пятьсот тысяч рублей, в 1725 году превысили девять миллионов. К утвержденным ранее монополиям на смолу, поташ, ревень, клей добавились монополии на соль, табак, мел, деготь, рыбий жир… Налогами были обложены налогоплательщики всех классов и разных сословий. Специальному налогу были подвергнуты староверцы, введены налоги на камины, постоялые дворы, мельницы, культивируемые земли, игры в шахматы и карты, хомуты для лошадей, прически и сапоги, публичные транспортные средства (десятая часть цены за прокат), овечьи шкуры, бани, зеркала, погреба, водопои, дрова, арбузы, огурцы, орехи, бороды, пчелы, гробы. Подушный налог, который взимался с каждой ревизской души мужского пола, приносил около двух миллионов рублей. С каждым годом в народе усиливался страх перед сборщиками налогов и в то же время росло число налоговых мошенничеств. Землевладельцы и крестьяне зачастую рисковали своими жизнями, чтобы избежать разорения от сборщиков налогов. Финансовым девизом Петра было: «Просить невозможного, чтобы получить как можно больше». Петр хотел проконсультироваться с известным банкиром Лау, с которым он встретился в Париже и адрес которого сохранил, чтобы тот помог Петру преодолеть сложности с денежными средствами. Но его приглашение осталось без ответа: Лау сбежал из Франции после банкротства, которое потрясло всю страну.

Преследуемый стремлением во что бы то ни стало найти деньги, Петр старался совместить нужды военной экономики с необходимостью процветания нации. Он хотел одновременно создать новые источники налогов и новые производства, экспортировать все, что возможно, сокращая импорт за счет развития национальной промышленности, обложить народ налогами и одновременно возбуждать в нем дух инициативы. Каким-то чудом ему это удалось. Он заключил соглашение о торговле с Персией, поощрял торговлю с Центральной Азией и Китаем, облегчил товарообмен с Западом, обязал крупных торговцев и консулов убеждать иностранцев покупать русские товары: коноплю, лен, снасти, воск… Вскоре русские торговые представительства открылись в Париже, Тулоне, Бордо, Анвере, Льеже, Вене, Кадисе и Китае. Внутри страны царь уделял большое внимание защите лесов, которые были необходимы для строительства его кораблей, развитию скотоводства, вводя новые породы рогатого скота, поставлял тонкорунных овец в Харьков, Полтаву и Екатеринославль, открытию первых конных заводов, развитию первых виноградников на Дону и приказал высадить виноградники из венгерских и персидских виноградных лоз в окрестностях Дербента, учил крестьян срезать пшеницу косой, занимался отбором семян для посева и унавоживанием полей. Благодаря Петру начала развиваться с головокружительной быстротой российская промышленность. «Наше русское государство, – писал Петр, – перед иными землями преизобилует и потребными металлами и минералами преблагословенно есть, которые до настоящего времени без всякого прилежания исканы». И с самого начала своего царствования он решает делать все, чтобы это «Божье благословение втуне под землей не оставалось». Он отправляет экспедиции во все концы страны, чтобы произвести разведку земель своей огромной империи и организовать систематическую эксплуатацию шахт и рудников по добыче железа, меди, серебра, каменного угля. Владельцы содержащих руду земель имели приоритетные права на их содержимое. Если они не спешили сообщить о полезных ископаемых, они теряли свои права на них. А если скрывали месторождения, то могли быть подвергнуты смертной казни. Многочисленные металлургические заводы появились в Туле, Олонце, Санкт-Петербурге. Виниус, генерал Хеннингс и оружейный мастер Демидов сотрудничали в освоении горного региона Урала, продукция которого в 1720 году превысила шесть миллионов пудов.[83] В результате такого развития появилось индустриальное поселение, которое превратилось в город с именем Петрозаводск, названный в честь государя.

В 1725 году в России насчитывалось восемьдесят шесть металлургических заводов и арсеналов, пятнадцать мануфактур, четырнадцать кожевенных фабрик, пятнадцать шерстяных мануфактур, девять шелкопрядильных фабрик, шесть хлопчатобумажных; лесопильные и пороховые заводы, писчебумажные фабрики, стекольные производства… Петр создал даже ателье, в котором ткали ковры высшего качества с участием французских рабочих, мастеров гобелена. Но Запад в первую очередь интересовался русским сырьем и игнорировал фабричную продукцию. И даже в России большим успехом пользовались иностранные торговцы, чья продукция была дешевле, а качество выше, чем у российских товаров. Чтобы поддержать молодую развивающуюся национальную промышленность, царь ввел высокие таможенные пошлины. Желающих стимулировать интерес частных лиц к коммерции и промышленности (литейные заводы Демидова на Урале и мануфактуры Апраксина) он освободил от государственной службы и от налогов. Основателей фабрик и их родственников он освободил также от уплаты пошлин за покупку сырья и продажу произведенной продукции; он им выдал беспроцентные ссуды и разрешил им с 1721 года покупать крепостных, чтобы использовать их в качестве работников на своих предприятиях. Небольшую часть рабочей силы составляли свободные люди. На фабрики посылали бродяг, беглых крепостных, каторжников, проституток. Все, кто работали там, делали это не по своей воле, но по принуждению. А хозяева этого сброда составили новую аристократию, которая вступила в права не по рождению, но благодаря инвестированному капиталу и инициативному духу.

Между тем подъем торговли и индустрии подчинялся каналам связи. Дороги в России были ужасными и едва проезжими из-за снега зимой и грязи весной и осенью. Напрасно Петр пытался связать Москву и Петербург проезжими дорогами. Это мероприятие стоило очень дорого, и не было времени на его осуществление, хорошая дорога заканчивалась через сотню верст. Иностранные дипломаты, ехавшие из старой столицы в новую, все с ужасом говорили об этом пути длиной в пять недель через леса и болота, по размытым дорогам, разбитым мостам, которые того и гляди обрушатся под тяжестью экипажей. Чтобы путешественники не заблудились, царь велел поставить столбы, указывающие на расстояние, и построить несколько «станционных домов». Он не пренебрегал торговыми путями, столь дорогими его предкам. К тому же он скупил на корню в Венгрии урожай токайского, который он привез в Москву на сотне повозок. Большие надежды он возлагал на речные пути для перевозки товаров. Он соединил Волгу с Невой, приказав прорыть небольшой канал в районе Вышнего Волочка. Затем, обнаружив, что возникают проблемы с навигацией на неспокойном Ладожском озере, он планирует стоверстовой канал, чтобы его обогнуть. Вместе с несколькими инженерами он сам лично исследует болотистую почву. Это гигантское мероприятие под управлением Меншикова началось плохо, медленно продвигалось, вскоре шлюзы занесло песком, рабочие умирали сотнями, как во время строительства Санкт-Петербурга. В 1723 году Кампредон писал: «Тридцать тысяч человек уже погибли на строительстве Ладожского канала». Эта массовая гибель не отвратила Петра от его замысла.

82

Рогервик – ныне город Палдиски.

83

1 пуд = 16,38 кг.