Страница 82 из 96
Он чувствовал все новые и новые толчки в грудь, потерял им счет, так их было много. В ушах нарастал никогда не слышанный доселе странный гул, лестница закачалась перед ним, мелькнуло еще раз, крупно, как в кино, лицо омоновца и исчезло. Лестница, лежащий на ней охранник, стены – все стало размываться, окутываться серой дымкой, а потом все тело пронзила страшная боль, от пяток до кончиков ногтей Петюня наполнился живым, бушующим в нем пламенем. Он хотел крикнуть, но уже не мог даже открыть рот.
Как только омоновец начал стрелять, Кругозор упал на пол и занял позицию между ног дергающегося под автоматными выстрелами Петюни. Выстрелив три раза и перекатившись на спине, чтобы падающий мертвый бандит не придавил его, Кругозор вскочил на ноги и в три прыжка был уже наверху. По пути он успел наклониться и выхватить автомат из судорожно шарящих по лестнице рук омоновца.
Дальше все оказалось проще, чем он мог предполагать. Наверху его никто не встретил, Кругозор проскочил через горницу, упал на колени перед окном, выходящим на подъезды к домику, и осторожно выглянул. Одинокая серая «Волга», рядом с ней никого.
«Чего это они приехали так, налегке?.. – подумал он. – Странно, очень странно… Не иначе кто-то действительно из наших ссучился и свои вопросы решает ментовскими силами…»
Он снова спустился вниз, собрал свою одежду, провел рукой по волосам. Видок, конечно, будьте-нате, но тем не менее валить отсюда надо. И, чем быстрее, тем лучше. Бросив автомат на пол, Кругозор пошарил по карманам штатского, нашел запасную обойму и перезарядил пистолет. На первое время сойдет…
Поднявшись наверх, он еще раз окинул взглядом лужайку и, надеясь, что стрельба в доме не слишком привлекла внимание окрестных жителей, благо домик Леры стоял на отшибе, выскочил на улицу и бросился к машине. Другого выхода у него все равно не было. Машину он бросит где-нибудь на трассе, в город вернется на электричке, чтобы не связываться с КПП на въезде – они, суки, обязательно пристанут к водителю с такой физиономией…
Все последнее время, на протяжении которого он находился в заточении, Кругозор копил силы, стараясь даже говорить поменьше, и вот они ему понадобились. Однако он чувствовал, что скоро наступит реакция на этот сумасшедший выброс энергии, который он только что произвел. Концентрация и сосредоточенность – два основных его козыря почти исчерпали себя. Ему нужен был настоящий отдых. Реабилитация, полный покой… Только бы до дому добраться, успеть взять документы, деньги и валить, любыми путями валить отсюда. Куда угодно, как угодно…. Потом поквитается со всеми, сейчас надо напрячься для последнего рывка…
Глава тридцать третья
– Ну вот, – сказал Гриша, наливая в чашку кофе, настоящий, сваренный только что им самим, и не только сваренный, но и купленный самолично. Андрей пока из дому не выходил.
«Хватит тебе болтаться, – сказал Гриша после того, как привез довольно сильно побитого Андрея к нему домой. – Слишком уж ты, дружище, непоседливый. Отдохни малость…»
– Ну вот, – повторил он. – Настя твоя в городе, скоро встретишься с невестой молодой…
Андрей все-таки заметил за наигранной веселостью комитетчика напряженность, что-то у него явно не складывалось, какие-то были проблемы.
– Случилось что? – спросил он, игнорируя информацию о Насте.
Гриша быстро повернулся и внимательно на него посмотрел.
– Знаешь, – сказал он после паузы. – Я когда на эту работу устраивался, – он ухмыльнулся, – вообще-то, подозревал, что по характеру ее, все время будет что-нибудь случаться.
– Это верно, – кивнул Андрей.
– Так как ты думаешь, в городе где твою подругу искать лучше? С чего начать?
– Так ты уж, поди, начал? – спросил Андрей. – Сказал бы, что вы отработали, чтобы мне не повторяться.
Гриша вздохнул, но промолчал, размешивая сахар в чашечке. Потом снова взглянул на Андрея:
– Бля, устал я, господин Крепкий, с вами по городу скакать. Но работа есть работа. По мне бы…
– Ну договаривай, договаривай. Я уже привык. В «Крестах» договаривали. Что всю эту сволочь, вроде меня, надо с говном смешать и по стене размазать. Да?
– В общем, ты не обижайся, конечно, но где-то близко к этому.
– Ага. Я так и знал. И что же?
– Ну что-что? Тебя волнует ведь вопрос, что с тобой будет после того, как Настю найдем?
– А ты как думаешь?
– Знаешь, ты мне даже симпатичен иногда… – Гриша сощурился. – Смотрю на тебя, и кажется, что тебя, на самом деле, не очень-то это и волнует.
Андрей молчал.
– Вот… И поэтому сложно мне с тобой говорить. Если бы я видел, что тебя интересует собственная судьба, то все было бы проще.
И снова Гриша не услышал никаких возражений со стороны Андрея.
– Вот видишь? – спросил он. – Молчишь. Другой бы на твоем месте меня бы уже затрахал вопросами, что да как с ним будет, посадят его снова или не посадят, замочат или жизнь оставят, а если оставят, то на каких условиях…
– Гриша, чего ты хочешь? Чего ты крутишь, вокруг да около все вертишься? Скажи прямо – хочешь, чтобы я на тебя работал? На постоянке?
– Ты слабо себе представляешь, что это значит – на нас сейчас работать. Все изменилось. А у нас – еще в большей степени, чем во всей стране. Ты обратил внимание, например, что я ни разу не назвал себя сотрудником ФСБ? Что вообще эта аббревиатура не звучала?
– Обратил, обратил. Не волнуйся.
– А я и не волнуюсь. В общем, работать, конечно, тебя взять можно.
– Так говоришь, как будто я сам к вам напрашиваюсь… – усмехнулся Андрей.
– Можно… Только ты должен понимать, что не в ФСБ я тебя приглашаю… Вернее, не приглашаю, а предлагаю как один из двух вариантов…
– Ага. Это первый. А второй? Как я понимаю…
– Давай не будем уточнять. Понимаешь, и славно. Жизнь такая. Вот сидим, кофеек пьем, а знаем оба, что один из нас в данный момент – жертва, другой – палач. Причем знаем даже, кто есть кто. А мне бы хотелось, чтобы другой расклад был. Чтобы мы были на равных с тобой…
– Ну ладно. Не ФСБ. А что же тогда?
– КГБ. Комитет государственной безопасности. Есть много людей в нашем ведомстве, которых не устраивает то, что происходит сейчас. И постепенно, само собой, они объединились. И получился настоящий Комитет. Работаем все, числимся, как положено, звания имеем, все чин чином. Только работаем чуточку по-другому. И, только не смейся, у нас получается.
– Так и что делаете? Строите новый мир?
– А ты хотел, чтобы его строили отмороженные коммунисты? Чтобы они революции устраивали? Людей на улицах стреляли? Погромы организовывали? Демонстрации-забастовки-голодовки? Это же никому на хуй не нужно. И в первую очередь тому самому народу, о котором эти коммунисты пекутся. На словах, конечно. Им-то на этот народ насрать с большой горы.
– А вам – не насрать. Ха!
– А нам не насрать. Как и тебе, Андрей. Я не буду говорить, что мне, дескать, близки надежды и чаяния простого народа. Не близки. Меня не ебет, какой там стиральный порошок тетя Маня предпочитает использовать и какую музыку слушает ее сынок. Или что она думает о КПСС, Ельцине или о Зюганове. Мне это неинтересно. Я другим живу. Но мне интересно, чтобы она, тетя Маня, чувствовала себя хорошо, чтобы ходила на работу и выполняла там свои обязанности ответственно. Потому что на работу она будет ходить на предприятие, которое приносит мне прибыль. И я заинтересован в конечном счете в ее личном благополучии. Это же азбука. А отношения между мной и тетей Маней должны регулироваться законом, который должен исполняться. А чтобы он исполнялся, его должны поддерживать надежные силовые структуры, которым тоже хорошо платят и которые довольны своим положением. И не лезут на демонстрации, не объявляют голодовок и не сидят, бля, на забастовках, стуча касками, как эти шахтеры…
– Ну, с шахтерами как раз не все так просто, я слышал, – заметил Андрей.
– Да знаю я все про шахтеров. Все знаю. В общем, цели у нас те же примерно, что и у тебя были, когда ты своим бизнесом занимался. Только возможностей у нас больше, согласись?