Страница 6 из 18
Окрестности Стокгольма с их двадцатью пятью тысячами островов, по большей части необитаемых — замечательное прибежище для всех любителей природы. В течение лета десятки тысяч яхт, парусных и моторных лодок устремляются в акваторию островов, стремясь первыми захватить самые живописные уголки суши и укромные бухты, самые шумные речушки и самые красивые скалы.
В этих местах дети самозабвенно играют в Робинзона Крузо, а взрослые тем временем столь же самозабвенно представляют себя еще не попавшими в рабскую зависимость от детей. Более крупные острова, поросшие яблоневыми деревьями и кишащие ядовитыми змеями, напоминают молодежи об антураже некоторых глав Ветхого Завета и провоцируют их попробовать себя в роли первых людей, поселившихся в Эдеме. И все отправившиеся на острова жадно поглощают солнечные лучи до момента, когда выжатое ими до отказа светило не спрячется от них за горизонтом на целые шесть месяцев.
С наступлением зимы, когда море замерзает, туристы с континента покидают острова, и численность островитян возвращается к постоянной отметке в 6 тысяч жителей. Жизнь на островах, особенно зимой, не отличается разнообразием. Рассказывают, что, когда одного из жителей островов спросили, как они справляются с тоской своего существования среди всего этого безмолвия и чем они вообще здесь занимаются, тот ответил: "Летом мы размножаемся и ловим рыбу, а зимой, когда рыба не ловится, тогда только размножаемся".
Есть у шведов мечта: спасти природу, защитить ее от разрушительного воздействия человека. И если допустить, что шведы вообще способны на какую-нибудь страсть, то можно сказать, что осуществлению этой своей мечты они отдаются со всей страстью, на какую только способны.
Те журналы, которые раньше публиковали огромные материалы, посвященные освоению космоса, теперь отдают свои страницы исключительно «ресайклингу», то есть индустриальной переработке вторичного сырья. В академических и промышленных лабораториях ученые ищут способы превращения отходов сельскохозяйственного производства в материалы для упаковки пищевых продуктов. А один шведский инженер даже изобрел двигатель внутреннего сгорания, который должен работать на выхлопных газах; одна только незадача: должен работать, но не работает. А в мраморных залах парламента депутаты производят гораздо больше макулатуры, чем раньше — они готовят сырье для «ресайклинга».
Но ни в чем шведы не проявили большей озабоченности сохранением природной среды, как в работе над проектом моста через пролив Эресунн, отделяющий Швецию от Дании и соединяющий Северное и Балтийское моря. Этот же пролив отделяет Швецию от мировой цивилизации. Идея строительства моста через Эресунн так же стара, как и идея строительства туннеля под Ла-Маншем. До последнего времени ее не удавалось осуществить из-за нехватки средств. И вот, когда деньги на строительство, наконец, были найдены, проект подвергся резкой критике из-за экологических соображений. Причиной возникших вокруг проекта споров стало подозрение в том, что возведение моста нарушит соляной и кислородный баланс Балтийского моря. И все-таки к 1 июля 2000 года мост был построен, и на его открытии присутствовали король Швеции и королева Дании.
Вообще говоря, транспортная артерия, которая теперь пересекает Эресунн — это не мост в полном смысле слова. Проект, разработанный комитетом по строительству, предусмотрел создание восьмикилометрового автомобильно-железнодорожного моста, начинающегося на шведской стороне, который уходит вниз — в туннель — и там продолжает свой путь в Данию.
Для непосвященных остается загадкой, что на самом-то деле может угрожать Балтике. Что еще может ухудшить экологическую ситуацию в этом внутреннем море после продолжавшегося десятилетиями загрязнения со стороны Польши, бывшей ГДР и Советского Союза? Может ли к этому что-то добавить строительство моста, который и мостом-то является только наполовину? Скорее следовало бы озаботиться тем, чтобы вода не начала заливать горловину туннеля посреди Эресунна, потому что если такое произойдет, то и мост в сущности уже ни на что не будет ни годен, ни нужен.
МАНЕРЫ
Приезжающие в Швецию обычно бывают страшно удивлены полным отсутствием там очередей. А в банках, почтовых отделениях, аптеках и булочных можно увидеть людей с отсутствующим выражением лица, бесцельно бродящих по помещению и будто бы мучительно пытающихся сообразить, где они находятся и как сюда попали. Время от времени помещение оглашается звонком или другим каким звуковым сигналом, который, как кажется, пробуждает, наконец, память того или иного посетителя, и тогда тот решительно устремляется к окошку или прилавку.
Более внимательный взгляд обнаружит под потолком помещения небольшое устройство с экраном или цифровым дисплеем, показывающим некие номера. С каждой подачей звукового сигнала изображаемый на табло номер меняется. Табло управляется с пульта, находящегося перед продавцом или служащим, обслуживающим посетителей. Когда он нажимает на кнопку, раздается сигнал, номер на дисплее меняется, и тогда начинается нечто, похожее на лото или лотерею: клиенты начинают сопоставлять его с номером имеющегося у них на руках «билета». Выигравшему и достается право на обслуживание.
Так что, находясь в Швеции, надо вести себя не так, как в других странах: не следует, входя в магазин или в банк, сразу же направляться к столу приказчика или клерка, поскольку всегда есть риск нарушить права и обидеть участников разыгрывающейся там «лотереи». А, кроме того, без "лотерейного билета" вас попросту не станут обслуживать. Вся соль заключается в том, чтобы найти другого клерка — того человека, который и присваивает клиентам их номера. Распространитель этих "лотерейных билетов" может скрываться за ближайшей колонной, за рекламным щитом или в зарослях высаженных в горшки растений-людоедов. Отыскать такого прячущегося служащего — дело нелегкое. Подобная игра в прятки является в Швеции одним из самых популярных видов национального спорта. А иностранца, пытающегося выяснить, где найти «лотерейщика», чтобы получить свой номер, встречают хитрые улыбки окружающих и таинственные кивки в сторону — совершенно противоположную тому месту, где тот на самом деле скрывается.
Неформальное и популярное шведское приветствие — tjanare (буквально: "слуга"). По-видимому, это то, что осталось от выражения "Ваш покорный слуга", но поскольку такое приветствие обычно сопровождается энергичным рукопожатием и похлопыванием по плечу или спине, то никакого впечатления подчиненности или покорности не возникает.
Когда шведы приветствуют друг друга, вам никогда не удастся понять, здороваются ли они или, напротив, прощаются. Другое популярное приветствие "Нej!", или "Привет!" заменяет и "Здравствуй!", и "До свидания!". И поскольку шведское "Hej!" обычно считается аналогом англо-американского "Hi!", то когда какая-нибудь шведская дама после страстной ночи выпроваживает своего любовника-иностранца с этим восклицанием на устах, у того вновь начинает учащенно биться сердце при мысли о том, что в его ночной подруге проснулось желание вернуться к недавно пережитым утехам.