Женщина и социализм

Когда в иудейской родовой организации наступило господство отцовского права, то есть происхождение по мужской линии, тогда дочери были устранены от наследства. Впоследствии материнское право применялось лишь в тех случаях, когда отец не оставлял сыновей. Это видно из четвертой книги Моисея, 27, 2–8, где рассказывается, что Салпаад умер, не оставив сыновей, и дочери горько жаловались, что они исключены из наследства своего отца, которое должно обратно перейти в колено Иосифа, и Моисей решил, что в данном случае должны наследовать дочери. Но когда у тех явилось намерение искать себе мужей по старому обычаю в другом колене, то колено Иосифа стало протестовать, так как лишалось наследства. Тогда Моисей решил (4, 36), что хотя наследницы могут свободно выбирать мужей, но они обязаны делать это в пределах колена их отцов. Таким образом, ради собственности был изменен старый брачный порядок. В остальном уже в старозаветное, то есть историческое, время у евреев господствовало отцовское право, а клановая и родовая организация, как и у римлян, покоилась на наследовании по мужской линии. Соответственно этому дочери лишались права наследования, как мы это читаем в первой книге Моисея, 31, 14 и 15, где Лия и Рахиль, дочери Лавана, жалуются: «Есть ли еще нам доля и наследство в доме отца нашего? Не за чужих ли он нас почитает? Ибо он продал нас и съел даже серебро наше».

И у евреев — как у всех народов, у которых наследование по отцовской линии заступило место наследования по материнской, — женщина находилась в состоянии полного бесправия. Брак носил характер купли-продажи. Женщине было предписано строжайшее целомудрие; мужчина же, напротив, не был связан таким запретом и приобрел поэтому право иметь несколько жен. Если он обнаруживал в первую брачную ночь, что жена его утратила девственность до брака, то он имел право не только отвергнуть ее, но и побить камнями. Такая же кара постигала нарушительницу супружеской верности; мужчина же карался только в том случае, если он совершал брачное преступление с замужней еврейской женщиной. По пятой книге Моисея, 24, 1–4, мужчина имел право отвергнуть только что взятую им в жены женщину, даже из-за простого к ней отвращения. Он должен был тогда написать ей свидетельство о разводе, дать ей руку и отпустить из своего дома. Признаком приниженного положения, занятого позднее женщиной у евреев, является то, что еще и в настоящее время женщины в синагоге занимают отдельное от мужчин место во время богослужения и что о них не упоминается в молитвах.[35] По представлению древних евреев женщина не считается членом общины; в политическом и религиозном отношении она представляет собою нуль. Если собираются вместе десять мужчин, они должны совершать богослужение; женщины же, сколько бы их ни собралось, не получают этого права.

Подобным же образом Солон в Афинах предписал, что наследница должна выйти замуж за своего ближайшего агната[36] с мужской стороны, хотя бы оба принадлежали к тому же роду, а по прежнему праву подобный брак был запрещен. Солон предписал также, что собственник не должен, как это было раньше, в случае бездетности оставлять свое имущество своему роду, но что он может в завещании назначить кого угодно своим наследником. Мы видим: не человек господствует над собственностью, но собственность господствует над ним и делается его владыкой.

Господство частной собственности утвердило подчинение женщины мужчине. Началось время принижения женщины и даже презрения к ней.

Признание материнского права означало коммунизм, равенство всех; появление отцовского права означало господство частной собственности и вместе с тем угнетение и порабощение женщины. Это понял и консерватор Аристофан, который в своей комедии «Женское народное собрание» рисует женщин, добившихся господства в государстве и установивших коммунизм; чтобы дискредитировать женщин, он изображает коммунизм в самом карикатурном виде.

Каким образом совершался переход от материнского к отцовскому праву в каждом отдельном случае, трудно показать. Но эта первая великая революция, совершившаяся в истории человечества, осуществилась у древних культурных народов не одновременно и, конечно, не повсюду одинаковым образом. Среди народов Греции новый порядок вещей осуществился прежде всего в Афинах.

Фридрих Энгельс думает, что этот великий переворот совершился вполне мирно и что после того, как уже существовали все условия для нового права, потребовалось лишь простое голосование в родах, чтобы на место материнского права поставить отцовское право. Напротив, Бахофен на основании высказываний древних писателей полагает, что женщины оказали этому социальному изменению сильное сопротивление. Доказательства борьбы и сопротивления женщин новому порядку, он видит особенно в сагах о царствах амазонок, которые встречаются в истории Азии и Востока и которые можно найти также и в Южной Америке и Китае.

Вместе с господством мужчин женщины потеряли свое положение в общинных учреждениях, они были исключены из собрания совета и лишены всякого руководящего влияния. Мужчина принуждает женщину к брачной верности, но не признает ее для себя; если жена нарушает верность, то она совершает самый тяжелый обман по отношению к новому господину; она приносит ему в дом чужих детей как наследников его собственности, поэтому у всех древних народов нарушение брачной верности со стороны жены наказывалось смертью или рабством.

2. Отзвуки материнского права в греческих мифах и драмах

Хотя женщины были, таким образом, лишены своего прежнего руководящего положения, тем не менее религиозные обряды, связанные с этими старыми обычаями, господствовали еще целые столетия, но они постепенно потеряли для народов свой более глубокий смысл. Лишь в наше время начинают снова доискиваться смысла этих древних обрядов. Так, в Греции сохранился религиозный обычай, в силу которого женщины обращались за советом и помощью лишь к богиням. Ежегодно повторявшийся праздник тесмофорий был обязан своим происхождением эпохе материнского права.

Уже в позднейшее время женщины Греции в течение пяти дней праздновали этот праздник в честь Деметры и на нем не мог присутствовать ни один мужчина. Подобное же празднество происходило в древнем Риме в честь Цереры. Деметра и Церера были богинями плодородия. И в Германии вплоть до христианского средневековья происходили подобные празднества в честь Фригги, которая у древних германцев считалась богиней плодородия. И здесь мужчины были исключены из участия в этих праздниках.

В Афинах, где материнское право раньше всего, но, по-видимому, при упорном сопротивлении женщин уступило место отцовскому праву, трагизм этого переворота находит свое выражение в «Эвменидах» Эсхила. События развертываются следующим образом: Агамемнон, король в Микенах, муж Клитемнестры, по указанию оракула во время своего похода на Трою приносит в жертву свою дочь Ифигению. Мать возмущена принесением в жертву своего ребенка, по материнскому праву не принадлежащего ее мужу, и берет во время отсутствия Агамемнона себе в супруги Эгиста, что нисколько не противоречило старому праву. После многолетнего отсутствия Агамемнон возвращается в Микены; по наущению Клитемнестры Эгист убивает его. Орест, сын Агамемнона и Клитемнестры, под влиянием Аполлона и Афины мстит за убийство отца — убивает свою мать и Эгиста. Эриннии преследуют Ореста за убийство матери; они представляют старое право. Аполлон и Афина, у которой по мифу не было матери, так как она прямо появилась из головы Зевса, защищают Ореста, ибо они представляют новое, отцовское право. Дело переносится на решение ареопага, перед которым развертывается следующий диалог, выражающий враждебные и противостоящие друг другу воззрения.

35

В древнейшей части города Праги находится маленькая синагога, которая существует с VI столетия и считается самой старинной синагогой. Когда посетитель спускается на семь ступеней вниз, в полутемное помещение, он замечает в противолежащей стене несколько отверстий в виде амбразур, ведущих в совершенно темное помещение. На вопрос, куда ведут эти отверстия, нам проводник ответил: в женское отделение, где женщины слушают богослужение. Современные синагоги устроены более приветливо, но отделение женщин от мужчин соблюдается и поныне.

36

Агнат — родственник по отцовской линии. — Ред.