Страница 14 из 51
— Мы подготовили для вас жилье, — сказал Кларик. — Вы имеете право гулять по парку.
— Я думал, что смогу сегодня вечером вернуться в Калифорнию, чтобы уладить свои дела.
— Это невозможно. Поймите, у нас в распоряжении всего семьдесят два часа до появления Вонана-19. Мы должны их использовать как можно эффективнее.
— Но я только что вернулся после вакансий! — возразил я. — И теперь снова буду отсутствовать. Я должен проинструктировать персонал — я должен сделать распоряжения насчет лаборатории…
— Но, доктор Гафилд, все это можно сделать по телефону. Можете не волноваться по поводу телефонных расходов. Лучше мы на два-три часа посадим вас на линию с Калифорнией, чем допустим, чтобы вы все оставшееся время мотались туда-обратно. Он улыбнулся. Я тоже улыбнулся.
— Договорились? — спросил он.
— Договорились, — согласился я.
Все было ясно как день. Мой выбор был сделан. Я стал частью правительственного проекта, потому не мог совершать независимые действия. За мной оставлялось столько свободы, сколько позволяло правительство, пока все не закончится. Самое страшное, что я не возмущался. И это я-то, который всегда вставал на дыбы при малейшем намеке в ограничении своей свободы. Я, который всегда считал себя человеком неорганизованным и самым свободным ученым в университете. Я позволил надавить на себя без малейшего звука. Полагаю, что это был подсознательный способ отсрочить все неприятные ощущения, которые поджидали меня по возвращении в лабораторию, где я буду снова пытаться разрешить свои неразрешимые вопросы.
Предоставленный мне офис был очень уютным. Натертый пол сверкал как стекло. Отражающие стены сделаны из белой пихты. Потолок приятно окрашен. Было еще рано звонить в Калифорнию и пытаться кого-то застать в лаборатории. Сначала я уведомил университетского ректора, что отозван по правительственным делам. Он не расстроился. Затем я переговорил со своим секретарем и сообщил ей, что вынужден продлить свое отсутствие на неопределенный срок. Я сделал соответствующие распоряжения по работе штата и по мониторингу исследовательских работ своих учеников. Я обсудил вопрос по поводу почты и установил дом на обработку поступающей информации. На экране появился длинный перечень работ. Я должен был определить, что нужно было сделать за меня. Список был длинным.
1. Постричь газон.
2. Проверить герметизацию и климатические условия.
З. Транслировать почту и сообщения.
4. Работа в саду.
5. Контролировать повреждения после штормов.
6. Известить торговые организации.
7. Оплатить счета.
И так далее. Я оставил почти все в списке и передал счет правительственным службам Соединенных Штатов. Я уже кое-чему научился у Вонана-19, и не собирался оплачивать счета сам, пока не закончу этого дела.
Уладив личные дела, я позвонил в Аризону. К телефону подошла Ширли. Она казалась натянутой и резкой и слегка растерялась, увидев на экране меня.
— Я из Вашингтона, — сказал я.
— Лео, что ты там делаешь?
Я объяснил. Сначала она решила, что я шучу, но я заверил ее, что говорю правду.
— Подожди, — бросила она, — я позову Джека.
Она ушла. Когда она вернулась, изображение на экране изменилось, и вместо обычного вида по пояс, экран показал крошечную Ширли, которая стояла спиной к камере, оперевшись о дверной косяк так, что из-под руки виднелась одна из налитых грудей. Я знал, что мой звонок записывается на монитор правительственными службами, и меня разозлило, что они могут увидеть, красоту Ширли. Я хотел уже выключить изображение, но опоздал. Ширли исчезла и на экране появился Джек.
— Что это значит? — спросил он. — Ширли сказала…
— Я в течение нескольких дней буду общаться с Вонаном.
— Лео, тебе не стоило тревожиться по этому поводу. Я долго размышлял над нашим разговором. Я чувствовал себя идиотом. Я наговорил тебе кучу ненужных вещей, но даже не мечтал о том, что ты всерьез все воспримешь и бросишься в Вашингтон для…
— Джек, все получилось не совсем так. Меня заставили прибыть сюда, уверяя меня, что это жизненно важно для национальной безопасности. Я просто хотел сказать тебе, что поскольку я здесь, я постараюсь помочь тебе в том, о чем ты говорил.
— Лео, я очень благодарен тебе.
— Все. Постарайся расслабиться. Может быть, вам с Ширли следует на некоторое время покинуть пустыню?
— Может быть, но позже, — отозвался он. — Посмотрим, как сложатся обстоятельства.
Я подмигнул ему и выключил связь. Меня было трудно обмануть притворной бодростью. Все, что накипело в нем за последние дни, он пытался выдать за глупость. Он нуждался в помощи.
Оставалось еще одно дело. Я открыл включение и стал диктовать свои тезисы по поводу обращения во времени. Я не знал, сколько копий им понадобится, поэтому решил, что это не имеет особого значения. Я начал говорить. На производящем экране появилась зеленая точка, которая перемещалась за стеклом экрана, набирая слова по ходу моей речи. Работая полностью по памяти и не утруждая себя попытками запросить тексты своих публикаций, я без остановки составлял короткий, не технического характера конспект своих мыслей по поводу обращения во времени. Основным пунктом его было то, что поскольку обращение во времени на податомном уровне уже производилось, с точки зрения любой физической теории я не считаю возможным перелет человека в прошлое и не знаю, какой источник мощности может осуществить подобное. Я подкрепил это несколькими размышлениями по поводу накапливающихся временных импульсов, увеличения массы в обращенном пространстве и взаимного уничтожения античастиц. Закончил я тем, что Вонан-19 просто плут.
Несколько секунд я рассматривал на экране светящиеся зеленым, вибрирующие огнем слова. Меня тяготил тот факт, что президент Соединенных Штатов, согласно административному решению, предпочел считать заявления Вонана-19 убедительными. Я обдумывал, как убедить президента, что все это обман. Я засомневался, стоит ли обременять человека, стоящего у вершины власти, своими сомнениями, но потом послал все это ко всем чертям и приказал компьютеру отпечатать задиктованное мной и передать в информационные файлы президента.
Спустя минуту из щели выработки выскочила моя личная копия, отпечатанная с аккуратными полями и тонко прошитая. Я сложил ее и засунул в карман, после чего позвонил Кларику.
— Я закончил, — сообщил я. — Я хотел бы выбраться отсюда.
Он вскоре пришел за мной. День уже подходил к концу, а точнее, было чуть больше полудня по той системе времени, к которой я привык, мой метаболизм, поэтому я проголодался. Я поинтересовался у Кларика насчет второго завтрака. Он озадаченно посмотрел на меня, но быстро догадался о разнице во времени.
— Вообще-то уже наступает время обеда, — произнес он. — Послушайте, почему бы нам не пройтись по улице и не выпить чего-нибудь вместе? А потом я покажу вам ваш номер в отеле и организую для вас обед. И все будет в порядке. Ранний обед вместо позднего второго завтрака.
— Подойдет, — одобрил я.
Подобно деве Марии во плоти, он вывел меня из-под массы Белого дома в сумерки свежего воздуха. Я заметил, что пока я был под землей, наверху выпал небольшой снег. Тающие сугробы беспорядочно покрывали тротуары, а по улицам плавно проплывали снегоуборочные роботы, всасывая через жадные шланги талый снег. В воздухе еще зависали одинокие снежинки. Огни на сияющих башнях Вашингтона казались жемчужинами на темно-голубом небе. Выйдя через боковые ворота Белого дома, мы с Клариком пересекли Пенсильванское авеню по рыцарской дорожке, которая вывела нас к тусклому коктейльному бару. Кларик устало положил руки на стойку.
Это было одно из автоматизированных мест, которые были популярны несколько лет назад: контрольные развертывающие устройства у каждого стола; компьютеризированный бармен в задней комнате и сложный ряд кранов. Кларик поинтересовался, что я буду пить, и я выбрал ром. Он нажал соответствующую кнопку и заказал виски с содовой для себя. Вспыхнула кредитная панель. Он засунул в щель свою кредитную карточку. Через мгновение из кранов полились напитки.