Страница 53 из 110
Именно поэтому Скользящие Степи выглядят так странно: серое, безжизненное марево. Если бы здесь оказались мы с Темьяном вдвоем, без трагги, то перед нами предстала бы совсем иная картина. И не уверен, что мне бы она понравилась больше – пришлось бы приложить массу усилий, чтобы выжить.
А трагги здесь в безопасности. В скучной, унылой, но безопасности. Живут себе потихоньку. Понаставили шатров. Еду и одежду, вероятно, таскают из «внешнего мира». Время от времени выполняют поручения Черного. В общем, не жизнь, а сказка. Вот только мне не хотелось бы оказаться одним из действующих лиц подобной сказки.
Впрочем, трагги наши желания волновали мало, и мы, подталкиваемые суровыми воинами, покорно шли вслед за жрецом. Шагали мы по чему-то несомненно твердому и прочному, хотя на первый взгляд и клубящемуся под ногами. Нас привели на некое подобие полянки, или площади, или… м-да… невозможно назвать то, что не имеет привычной аналогии… Привели и поставили в центре огороженного кострами огромного круга и оставили одних.
Трагги разместились по внешнему периметру и запели довольно мелодичными голосами, отбивая ритм на высоких узких барабанах.
– Темьян, – тихонько прошептал я.
– А?.. – Вид у него был неважный, его психика еще не адаптировалась к необычности происходящего.
– Темьян, делай все, что от тебя потребуется, не спорь с ними, и тогда ничего страшного с тобой не произойдет.
– Эрхал… – начал Темьян, но его перебил гортанный голос одного из трагги. В отличие от жреца, он говорил с сильным акцентом, но разобрать слова можно.
– Человек-зверь, пришло время Великой Охоты. Покори нас своим искусством.
– Еще чего, – пробормотал Темьян. Моему предупреждению он не внял и собирался упрямиться.
– Сними одежду, – посоветовал я. – Или хотя бы штаны.
– Зачем? – возразил урмак. – Я не буду оборачиваться им на потеху…
Слова застряли у него в горле, глаза удивленно вылезли из орбит. А штаны, куртка и башмаки затрещали по швам, не выдержав напора кабаньей туши, которая без разрешения хозяина буквально поперла из Темьяна – я уверен, что еще ни разу в жизни он не оборачивался так быстро.
Кабан затряс увенчанной рогом головой и взревел голосом Темьяна:
– Эрхал, я не могу контролировать свои превращения!!!
– Не можешь, – согласился я, – их теперь контролируют трагги.
– Но…
– В присутствии трагги никакая чужая магия не действует, потому что они обладают способностью контролировать любую магию. Контролировать и распоряжаться ею как своей собственной.
– И твоей? – Темьян наконец смирился и покорно превратился в отличный, лоснящийся пятнистым густым мехом экземпляр Снежного Барса.
– Моей нет. Но пока я нахожусь на полюсе магии, я и сам над ней невластен. Вернее, не имею права пользоваться, чтобы не вызвать сильнейший магический катаклизм.
Теперь из Темьяна получился отличный Дракон: зеленовато-коричневая чешуя, огромные, сильные крылья, кинжальной остроты длинные когти, пилообразные зубы. Он хищно раздул ноздри и поскреб лапой «туман».
– А что дальше, Эрхал? – На месте Дракона растопырил мохнатые ноги гигантский Паук. – Зачем они устроили это представление? От скуки?
– Нет, не от скуки. Кажется, я догадываюсь, что им от нас надо… Похоже, ты им очень понравился, Темьян. Сейчас ты обернешься человеком, и нас отведут обратно в шатер, а потом…
– Еще не сейчас, – перебил Паук.
– Что – не сейчас?
– Человеком не сейчас, – вздохнул Темьян.
То, что произошло с ним дальше, заставило трагги восхищенно взвыть, а меня раскрыть рот и впасть в ступор: тело Паука постепенно охватывал огонь, словно на него перекинулось пламя с одного из зажженных по кругу костров. Я знал, что на самом деле Темьян в эту минуту не сгорал заживо – это все иллюзия. Но иллюзия настолько достоверная, что мое обоняние явственно ощутило запах горящей плоти, а глаза увидели охваченное огнем туловище Паука, прямо на глазах превращающегося в пепел. Несколько мгновений спустя Паука не было и в помине, на его месте жарко потрескивал Огонь – Темьян закончил свое последнее, самое удивительное превращение.
Не знаю, что там пришло в голову Темьяну, но Огонь вдруг начал двигаться в сторону восторженно вопящих трагги. Они спохватились и стали поспешно возвращать урмаку его человеческий облик. Вначале пламя обрело очертание мужской фигуры, появились контуры рук, плеч, головы. Затем, изменения коснулись торса и ног. Огонь побледнел, обрел плотность человеческого тела. Еще миг – и от огня не осталось и следа: на огороженной кострами площадке стоял обнаженный Темьян и безуспешно пытался прикрыть руками свою наготу.
– Предупреждал же тебя: сними хотя бы штаны, сейчас они были бы целы. Нет, не послушался. Вот и ходи теперь голым.
– Эрхал! Ну придумай что-нибудь!
– Ему нужна одежда! – громко воскликнул я на языке трагги. – И я хочу говорить со жрецом! Немедленно!
В круг костров вошел жрец и протянул Темьяну светлую тунику воина. Пока урмак поспешно облачался, жрец выжидающе смотрел на меня.
– Да-да, – кивнул я жрецу. – Именно то, что ты подумал: мы согласны принять участие в Ритуале Судьбы.
– Вы? Вдвоем? Но нам нужен только он.
– Таково мое условие: или мы оба, или никто.
Жрец задумался.
– Ну хорошо, амечи. А какую плату вы потребуете за свое участие?
– Свободу? – на всякий случай спросил я, впрочем уверенный в отрицательном ответе.
Жрец помотал головой. Его можно понять: будет ли от Ритуала толк, еще не известно, а отпустив нас на свободу, он рискует поссориться с Черным Господином.
– Тогда информация. Это моя окончательная цена, жрец.
– Что ты хочешь узнать, Ученик Бога?
– У меня будет много вопросов, – успокоил я жреца. – Ответишь без утайки и правдиво, мы сделаем все, чтобы избавить вас от проклятия.
Он задумался. Для него принять мои условия – очень серьезный шаг. Отвечать искренне и правдиво на мои вопросы – идти на грани предательства Черного Хозяина.
Темьян уже оделся, но, слава Богам, не лез ко мне с вопросами, а тихонечко стоял в сторонке.
Наконец жрец кивнул, не утруждая себя лишними словами – все трагги крайне немногословны, – и мы втроем направились в один из ближайших шатров.
Внутреннее убранство всех жилищ трагги, я полагаю, одинаковое: у них не принято иметь личные вещи. По крайней мере, тот шатер, в который мы зашли, ничем не отличался от того, в котором мы с Темьяном очнулись после заклинания. На полу такие же ковры и вышитые шелками подушки.
По примеру жреца мы с Темьяном уселись среди подушек, поджав ноги. Жестом трагги показал, что готов к разговору. Чтобы сделать Темьяну приятное, я заговорил по-саарски:
– Что происходит на Ксантине, жрец?
– Ты задал неправильный вопрос, Ученик Бога. Спрашивай конкретно.
– Кто такой Черный Чародей?
– Твой вопрос вновь неверен.
– Перестань юлить, жрец! Ты должен отвечать на мои вопросы. И отвечать правдиво, иначе сделка не состоится.
– Я готов выполнить свою часть сделки, Ученик Бога.
– Кто такой Черный Чародей? – с нажимом спросил я.
Странно, но у меня такое чувство, будто я не вопросы задаю, а плыву против течения, настолько сильный встречный ментальный поток мне приходится преодолевать. Вероятно, жрецу очень не хочется отвечать на мои вопросы!
– Кто такой Черный Чародей, жрец?
Он раздраженно вскинул голову, на миг теряя свой невозмутимый вид.
– Говорю тебе, на этот вопрос нет ответа! Я не знаю никакого Черного Чародея, по крайней мере в этом мире. Нет его здесь! Нет! Понятно?
Темьян, похоже, совсем обалдел от этих слов. Мне удалось справиться с собой быстрее. Выругавшись про себя, я попробовал зайти с другой стороны:
– Тогда кто вызвал на Ксантину вас? Кто ваш хозяин?
Жрец посмотрел на меня, и в его темных бездонных глазах мне почудилась издевательская усмешка.
– На Ксантину нас вызвал… один из амечи.
Я ошарашен. Как же так? Ведь неизвестный ломился на Ксантину из мира дейвов! Не амечи!