Люди талисмана

В свете фонаря он увидел Валина, лицо которого было искажено волнением.

- Мы схватили ее! Она в наших руках! Путь перекрыт!

- Пока, - сказал Старк, - Пока!

Он принялся растирать онемевшие ноги. Он настолько устал, что вот-вот мог рухнуть.

- Есть у кого-нибудь вино? Мне необходимо выпить.

- Бери, - кто то протянул ему бурдюк с вином, и он жадно припал к горлышку. Валин все говорил, рассказывая, как Сиаран и семь восемь всадников пытались вернуться назад при звуке первого камнепада, и как трое из них попали в обвал.

Прежде чем остальные пришли в себя, люди Валина выбили их из седел. Сиаран пыталась обороняться своим топором, но они сбросили и ее. Валин думал, что она умерла. Потом из за поворота выбежало много людей Кушата. Они добивали раненых. Хотели убить и Сиаран, когда увидели, что она еще дышит.

- Мне пришлось выставить людей для ее охраны, сказал Валин. - Тогда они собрались убить меня. Мне понадобилась уйма времени, чтобы успокоить и убедить их.

- Она может нам понадобиться, - одобрил его Старк. - Как только рассветет, ее люди начнут растаскивать камни. Но рано или поздно они расчистят путь, и когда справятся с этой задачей, нам не помешает иметь при себе то, что поможет нам уничтожить эту свору, иначе нам придется плохо.

Собралась целая толпа. Люди приветствовали Старка, но слышались и возгласы недовольства. Тогда Старк сказал:

- Не надо быть такими нетерпеливыми! Может, наступит такой момент, когда она окажется нам нужна. Потом вы можете ее убить.

К нему пробилась Танис.

- Старк, почему ты не продашь им ее в обмен на Кушат? Они отдали бы город в обмен на нее.

Старк покачал головой.

- Да, отдали бы, и Кушат был бы в наших руках ровно столько времени, сколько понадобилось бы для того, чтобы она снова бросила своих людей на город. И тогда вы пожалели бы, что не убили ее.

Танис согласилась с ним, и они вместе с Валином пошли сквозь толпу.

- Неужели вы не понимаете! С теми людьми и с тем оружием, которым мы располагаем, мы не сможем удержать Кушат. Вы потеряли Кушат и не вернете его, если талисман не даст вам силу! - продолжал втолковывать Старк.

Они молчали, напуганные его гневом.

- Если не получится с талисманом, мы сможем купить себе жизнь в обмен на жизнь Сиаран. Но не больше! Не надейтесь!

Он устремился вперед, и люди расступились перед ним. Даже Танис держалась поодаль от него. Они прошли то место, где встретили Старка, дошли до убитых вождей и повернули за выступ.

С этой стороны выступа имелось углубление, проделанное водой, которая обильно попадала сюда весной. Здесь можно было укрыться от ледяного ветра. В наскоро разбитом лагере скрывались женщины и дети, деля скудные запасы пищи. Костер разжигать было нечем, и горело только два-три фонаря.

Старк увидел тусклый свет и пошел на него. Там стояли Лу и Рогайн. Между ними, опираясь спиной о скалу, стояла Сиаран.

Воинские доспехи с нее сняли и оставили в коротком кожаном одеянии, плотно прилегающем к телу. Кто то набросил ей на плечи изодранный плащ. Лоб ее был иссечен глубокими порезами, на щеках и белой шее засохла кровь. И все равно она держалась, как королева.

Старк посмотрел на нее. Она прямо встретила его взгляд, и он не прочел в ее взгляде ни жалобы, ни смущения, ни мольбы о пощаде. Она молчала.

Старк прошел мимо нее. Лу протянул ему плащ, и он, завернувшись в него, лег на холодные камни и мгновенно заснул.

Когда он проснулся, окоченевший от холода предрассветных часов, Сиаран была все в том же положении, и Старк удивился, спала ли она вообще и какие сны видела. Он не спросил ее об этом.

- Пусть она идет вместе с ними, - сказал он Лу. - Только ее надо хорошо охранять.

Они съели скудный завтрак и тронулись в путь. Старк не видел раньше столь оборванной и несчастной армии, так слепо шедшей навстречу своей судьбе. Он шел во главе этой армии, рядом с ним Валин, Лу, Рогайн, сзади вели Сиаран, а дальше шли его люди. Они шагали, как попало, потому что им больше не грозила опасность с тыла.

Для Старка это было началом тяжких испытаний.

Солнце взошло, но теперь тропа пролегала среди высоких скал, и света сюда доходило мало. Ветер выл и бился о стены ущелья. Камень отвечал разноголосо, и Старку казалось, что он снова слышит те странные голоса. Валин вернул ему его плащ и пояс, сказав, что не достоин чести носить его.

Старк подумал, что Валин старается избавиться от этой вещи. Теперь талисман снова стал его тяжкой ношей, и он ненавидел его. В этом месте он сильнее, чем когда бы то ни было, ощущал присутствие той силы, что жила в кусочке кристалла. И тот факт, что ответ на загадку талисмана лежал впереди, где то близко, означал, что именно он должен будет взглянуть в лицо этим силам, хочет он этого или нет.

Он не хотел.

Он пытался образумить себя, силясь приковать свое внимание к окружающему: к тропе, к скалам. Но все равно ноздри его шевелились, чувствуя присутствие чего то дьявольского, древнего, пропыленного, старого, но все еще живого, ощущая в дуновении ветра запах, тонкий, едва ощутимый, различить его могли лишь животные или существа, стоящие очень близко к животным.

Каждый нерв Старка был напряжен, как струна. И как он ни цеплялся за то, что было в нем от цивилизованного мира, это его "Я" ускользало все больше и больше. Чем дальше он шел, тем больше изменялось и его тело, он становился все ближе к животному.

Самым худшим было то, что Сиаран наблюдала за ним и - он знал это - понимала, что с ним происходит. Все это утро она шла рядом с ним со связанными за спиной руками. Она ни разу не заговорила, но он постоянно чувствовал на себе ее взгляд.

Когда они остановились, чтобы отдохнуть и поесть, Старк подошел к тому месту, где сидела Сиаран. Ей не дали ни еды, ни питья, и она ничего не просила.

Старк отломил от своего ломтя половину и протянул Сиаран. Она не отказалась и, взяв кусок, начала неторопливо жевать, изо всех сил стараясь не показать, как она голодна.

Старк сел на камни лицом к ней и кивнул Лу и Рогайну, отпуская их. Те были рады передышке и быстренько удалились. У Старка была бутылка с остатками вина, которым он тоже поделился с Сиаран.

- Ты думаешь о том, что могла бы убить меня, - спросил Старк.

- Да! - ветер швырнул на ее лицо прядь волос, и она нетерпеливо отбросила ее. - Ты, Старк, для меня, как проклятье! Я не из тех, кто прощает.

- И они тоже? - кивнул Старк на людей из Кушата.

- У них нет выбора. А у тебя был, - она посмотрела на Старка с искренним любопытством. - Твои обязательства по отношению к этим людям не больше моих. Почему ты отказал мне?

- По двум причинам. Я обещал…

- Мертвому?

- Другу.

- Это одна причина. Вторая?

- Мы с тобой похожи, - сказал Старк. - Мы слишком похожи, чтобы терпеть друг друга. Кроме того, у меня не было желания брать Кушат.

Он снова протянул ей сосуд с вином.

- Ты могла бы сказать, что я лишен честолюбия. Но у тебя его слишком много. Ты стала госпожой Мекха. Неужели тебе не хватает этого?

- Удовольствоваться этим?! А ты? Ты всегда собой доволен?

- Да. Не часто и не подолгу, но я не так тщеславен, как ты.

- Ветер и огонь, - сказала Сиаран. - Один расходует силы на бесцельное брожение, другой на то, чтобы все прожирать. Что ж, посмотрим, кто из нас мудрее, когда кончится битва. Но не говори со мной о довольстве.

Ее бледное лицо хранило выражение силы и несокрушимой гордости. Он изучал ее - высокую, с гордой осанкой и длинными ногами, прекрасными плечами и красивыми руками, которые без топора казались какими то несчастными.

- Хотел бы я знать, что сделало тебя такой, какая ты есть.

Она нетерпеливо проговорила:

- Мужчина волен быть тем, кем захочет, и никто не будет задавать ему вопросов. Женщина же остается женщиной и больше никем. От этих объяснений так устаешь. - она прислонилась спиной к скале, и в глазах ее зажегся торжествующий огонек триумфа. - Я не просила снисхождения к своему полу и не буду к нему привязана. И если умру сегодня, то ни о чем не пожалею перед смертью. Что сделано, то сделано. Но если мне суждено будет жить, я сделаю больше, чем успела до сих пор. Кушат был только началом.