Цвет мира - серый

ГЛАВА 6

В течение следующей недели я узнал много важных вещей и сделал одно удивительное открытие. Оказывается, чувство социального превосходства свойственно не только аристократии. С моей точки зрения, разница между крестьянами и бродягами была не слишком велика, но сами крестьяне считали ее огромной.

Они не сразу меня замечали, даже если я задавал им прямой вопрос. Разговаривая со мной, они презрительно выпячивали нижнюю губу. Они пытались научить меня жизни, советовали пойти в армию или наняться в батраки к кому-нибудь из них. Они всячески давали понять, что оказывают мне одолжение, просто обращая на меня внимание и тратя на меня свое время. Они крайне неохотно продавали мне еду, даже за серебро.

Запас денег таял с катастрофической скоростью.

Цены на продовольствие были завышены по причине войны и нехватки самого продовольствия. Имперская армия совсем недавно прокатилась по окрестностям, и это не могло не сказываться.

Наверное, скоро мне придется постигать сложное искусство воровства…

Пока я топал по дороге, у меня было много времени для размышлений, появились новые вопросы, которые раньше не приходили мне в голову.

Гаррис дал мне год. За это время я должен разыскать способ его убить и вызвать на бой. Иначе он меня сам найдет.

Интересно, как? На Срединном континенте живут сот-ии тысяч людей. Существует ли магия, которая поможет Черному Урагану отыскать одного из этих сотен тысяч? Л существуют ли заклятия, способные помешать поиску? Еще один вопрос для волшебника.

Только где бы мне найти этого самого волшебника? Полагаю, чародеи умеют прятаться куда лучше, чем я — искать. Если, с одной стороны, на них охотится инквизиция Церкви Шести, а с другой — сам Черный Ураган, мои шансы встретить волшебника стремятся к нулю.

Это если верить Хвату. А можно ли ему верить?

Конечно, он мне здорово помог, фактически — спас, но что-то в его историях казалось мне неправильным. Я так и не понял, кто он такой и что он делал в том домике.

Хотя…

До того, как он меня нашел, я думал, что умираю. Мне было плохо, я не мог идти дальше, упал в грязь и не нашел в себе сил подняться. А когда я очухался в его домике, у меня была легкая слабость, которая прошла сразу после ужина. Какое-то очень подозрительное исцеление. Слишком быстрое.

Интересно, каким это чаем он меня напоил.

Может быть, Хват и был тем самым волшебником, который прятался и от Церкви Шести, и от Гарриса? Чем бо-льше я на эту тему думал, тем больше утверждался в своей догадке. Однако возвращаться было поздно — там уже могли побывать имперские убийцы. К тому же, если бы Хват хотел мне помочь магией, он мог бы сказать, что является волшебником. Значит, не захотел. Тогда какой смысл возвращаться?

Уже неделю я брел по наезженному тракту. Одежда окончательно превратилась в лохмотья бродяги, зато меня здорово выручал подаренный Хватом плащ. Другие путники не обращали на меня внимания — что возьмешь с бродяги. В мою сторону не смотрели даже военные патрули, которые стали попадаться все чаще и чаще.

Солдаты Гарриса выглядели и вели себя так, словно они уже победили. В таверне мне удалось подслушать не один разговор, и похоже, никто в армии Гарриса не сомневался, что Черный Ураган станет повелителем всего мира.

А как же Брекчия, думал я. А Тхай-Кай? Отсутствие у быстро растущей Империи собственного боевого флота?

Но такие мелочи имперских солдат не беспокоили. Гаррис одерживал победу за победой и уже давно не встречал серьезного сопротивления.

Мое королевство он вообще взял без боя.

Тирен был маленькой страной, окруженной горами. У нас никогда не было ничего особенно ценного, поэтому к нам долгое время никто и не лез. Даже Подземные войны, гремевшие по всему континенту, обошли Тирен стороной.

Королевская династия Беллинджеров существовала со времен основания государства и всегда поддерживалась нашим рыцарством. Благодаря удивительной для Срединного континента политической стабильности Тирен стал местом встреч дипломатов многих государств, нейтральным уголком в центре раздираемого междоусобицами материка. Оком урагана.

Десять лет назад даже Тхай-Кай прислал к нам своего представителя.

Каждый год посланники вручали королю традиционный подарок — мешочек с золотом, который с лихвой окупал стоимость их проживания во дворце. Посланники не стеснялись тратить деньги в городе, строили виллы за его пределами, в общем, оказывали на экономику Тирена лишь самое благотворное воздействие. Взамен они получали возможность общаться друг с другом как на официальных обедах и ужинах, так и в неформальной обстановке.

Многие важные договоры были подписаны именно в Тирене, у нас заключались альянсы и прекращались войны.

Крупные купцы открывали в нашем городе (он у нас один на всю страну, знаете ли) филиалы своих торговых компаний. Это было не только престижно, но и выгодно — некоторые торговцы уже через год становились поставщиками королевских дворов. Естественно, они платили налоги…

В общем, Тирен был поистине райским уголком, пока не появился Гаррис. Я любил свою страну, а он ее у меня отнял. Из-за него умер мой отец. Неизвестно, что вырастет из моего брата под влиянием Черного Урагана.

Гаррис должен умереть.

Проблема в том, что он почти бессмертен.

Я боялся Гарриса и ненавидел его за это. И себя тоже ненавидел. Потому что мой отец, даже находясь при смерти, сумел взять в руки меч и погибнуть в бою, как мужчина. Если бы не болезнь, он не побоялся бы выйти против Гарриса и бросить ему вызов. Мой отец вообще ничего не боялся.

Жаль, что я на него не похож.

— Эй, парень!

Мне кричал крестьянин, ехавший на телеге. Задумавшись, я чуть не угодил под копыта его лошади.

— Извините, — сказал я.

— Забирайся, — предложил крестьянин.

Ух ты! Не веря своему счастью, я запрыгнул на телегу и сел рядом с ним.

— Тебя как зовут?

— Джей, — сказал я. Я давно решил, что лучше называть собственное имя, пусть и сокращенное. По крайней мере, так я не запутаюсь и всегда буду знать, что обращаются именно ко мне.

— Ая- Карл. Куда путь держишь, Джей?

— Вперед.

— Знакомое направление, — хмыкнул Карл. — Бродяжничаешь?

— Похоже на то, — сказал я. — Война…

— А то как же.

В следующие полчаса я узнал, что Карл едет из ближайшего городка, где продавал на рынке мясо, что он женат двадцать пять лет, что его дочери давно повыходили замуж и живут отдельно, а сыновей у него нет, что очень трудно вести хозяйство одному, что из-за войны цены на мясо выросли, но продавать его выгоднее не стало, так как цены на все остальное выросли тоже, да еще пришлось отдать часть скотины на нужды имперской армии и сказать спасибо за то, что армия не забрала все…

От тряски и болтовни Карла я начал засыпать, когда твердый крестьянский локоть ткнулся мне в бок.

— Есть хочешь? — спросил Карл.

При упоминании о еде в животе у меня заурчало, а рот наполнился слюной. Очевидно, кое-что отразилось и на лице, потому что Карл не стал дожидаться ответа, потянулся рукой назад и вытащил из мешка краюху хлеба и ломоть сыра.

— Угощайся, — сказал Карл. — Извини, разносолов в дорогу не прихватил.

— А вы? — мне хотелось накинуться на еду как можно быстрее, но правила вежливости требовали своего.

— А я сыт, — ухмыльнулся Карл. — К тому же я вечером уже дома буду.

Хорошо ему. А у меня теперь вообще дома нет.

Хлеб и сыр оказались удивительно вкусными.

Говорят, что когда человек умирает, перед его глазами проносится вся его жизнь. Не знаю, так ли это. Но когда человек хочет есть, перед его внутренним взором встают все те завтраки, обеды и ужины, которые он когда-либо отведал. А отчетливее всего вспоминаются куски, от которых он когда-то отказался, которые не смог доесть, потому что желудок был уже полон. За последние дни я только это и видел.

Никогда не думал, что еда может занимать столько места в человеческих мыслях. Наверное, потому что до этого времени у меня никогда не возникало проблем с ее добыванием.